Сплюнув, они переглянулись между собой и неторопливо пошли дальше. А Гордей остался стоять рядом со мной, живой и здоровый.

Я просто не верила своим глазам, а муж смотрел на меня и не понимал причин моего слегка одуревшего вида.

– Ты чего выскочила в таком виде? – произнёс он, укоризненно глядя на мои босые ноги.

– Да так, ничего, – в ответ проговорила я, не в силах наглядеться на мужа. Я всё ещё не могла поверить, что у меня получилось всё изменить, и потому боялась отпустить руку Гордея. – Такси должно скоро приехать, а ты ещё даже не позавтракал.

– Не хочу есть! – ответил муж. – Мне нужно купить сигареты! Я же говорил тебе!

– Тогда пойдём в магазин вместе! – тут же предложила я.

– Шутишь? – снова озлобился муж. – За маленького меня держишь?

И Гордей встряхнул свою руку, чтобы освободиться от меня, и я нечаянно сделала шаг назад, чтобы удержать равновесие и вновь умудрилась наступить левой ногой на камень. Камень был без острых краёв, но он попал как раз в рану, и я застонала от боли, отпустив руку мужа.

Необходимо было вынуть камень из раны, и мне пришлось присесть прямо на тротуар, чтобы сделать это. Гордей воспользовался моей заминкой и отступил назад, чтобы я вновь не схватила его и не помешала пойти в магазин. И в этот момент я поняла, что все мои усилия были напрасными, потому что трагедия, которая должна была произойти этим утром с моим мужем, всё равно произойдёт. Я даже не успела вскочить на ноги – так быстро всё случилось.

Гордей повернулся, чтобы продолжить путь в магазин, и не видел, что ему навстречу на сабвее ехала девочка. Чтобы избежать лобового столкновения, которое должно было вот-вот случиться, Гордей сделал шаг влево, в сторону проезжей части, но не рассчитал. Его левая нога соскользнула с бордюра и, не удержав равновесие, он свалился прямо на проезжую часть дороги и тут же попал под проезжавший автомобиль.

Я даже не успела закричать, чтобы остановить его. Всё случилось мгновенно. Я потеряла мужа, несмотря на все мои попытки спасти его, изменив будущее.

На похоронах мужа я была сама не своя. Боль от свершившейся на моих глазах трагедии была такой сильной, что порой я не могла дышать, а моё сердце словно пронзали длинные иголки, которые невозможно было из него извлечь. Ко всему прочему меня настолько поглотило чувство вины, что я просто не могла вообразить себе ту кару, которую следовало наложить на меня, чтобы искупить совершённый грех. Я знала, что мужа ждёт смерть, но не приложила достаточно сил, чтобы предотвратить это. Нужно было тщательней сканировать будущее, просмотреть все вероятные варианты развития событий, просчитать все возможные последствия, и тогда, уверена, Гордея можно было бы спасти. Но, к сожалению, излишняя эмоциональность и чрезмерная личная заинтересованность всегда мешают вынесению оптимальных прогнозов. Я и раньше замечала, что порой, когда какой-либо вопрос касался меня лично, в моём сознании словно бы появлялась пелена, мешавшая мне отчётливо рассматривать картины будущего. Подсознательная блокировка отдельных функций мозговой деятельности – это тот побочный эффект, который препятствует человеку работать на пределе своих возможностей. И моя вина состояла лишь в том, что я являлась живым человеком, способным чувствовать и любить, и слишком сильно переживать за судьбу своих близких, настолько сильно, что подсознательно блокировала поступление любой информации, способной причинить мне эмоциональную боль. И хотя блокировка иногда отключалась, когда мои мысли были заняты чем-то другим либо когда я принудительно заставляла себя преодолеть страх, но это были единичные случаи. В общем, несмотря на все свои феноменальные способности, мой изумительный мозг начал постепенно выходить из строя, что в довершение к уже пережитой мной трагедии могло привести ещё и к потере работы.

Признаться, подобная перспектива меня уже не волновала, потому что во время прощальной церемонии с мужем у меня снова случилось видение, которое окончательно подорвало мой моральный дух. Я увидела, что через год рядом с могилой Гордея появится ещё один надгробный камень, и имя, высеченное на надгробии, было моим собственным.

Может, кого-то другого такое видение и испугало бы, но у меня оно вызвало лишь чувство облегчения. Я пребывала в таком подавленном состоянии, что отнеслась к перспективе скорой смерти как к акту милосердия, который судьба решила проявить ко мне.

Когда я вновь вышла на работу, все заметили, насколько плохо я выгляжу и как сильно упало качество моей работы. И меня отправили на медицинскую диагностику.

– Голубушка, – сочувственно произнёс пожилой врач, когда просмотрел результаты пройденных мной медицинских обследований, – Вам нужно серьёзно заняться своим здоровьем! Вы так молоды, но Ваше сердце сильно изношено. Если Вы немедленно не перемените свой образ жизни, то последствия могут быть крайне плачевными.

– Я знаю, – грустно проговорила я в ответ.

– Тогда тем более непонятно Ваше поведение! – изумился врач. – В таком молодом возрасте так запустить себя!

– А какой смысл что-либо менять, если через год меня всё равно не станет? – подавленно произнесла я.

– В данный момент я не наблюдаю никаких необратимых изменений в Вашем организме, – констатировал врач, ещё раз выведя на экран своего компьютера результаты моей диагностики. – Но имеющиеся тенденции не внушают оптимизма. Однако эту негативную перспективу можно остановить и даже повернуть вспять, если обстоятельно подойти к делу. Я выпишу Вам ряд медицинских препаратов, которые Вам необходимо будет начать принимать уже с сегодняшнего дня, а также выпишу направление на физиотерапевтические процедуры, которые помогут улучшить Ваше самочувствие. Ну, а главное, это Ваши собственные усилия по сохранению своего здоровья! Свежий воздух и положительные эмоции, поверьте, творят поистине чудеса!

– Очень сомневаюсь, – горько улыбнувшись, ответила я.

– И напрасно! – вдохновлённый собственной уверенностью, произнёс доктор. – Следуйте моим рекомендациям, и в нашу следующую встречу Вы сами получите этому подтверждение!

Я даже не стала спорить. Получив электронные направления, высланные на мою почту, я попрощалась с любезным доктором, покинула медицинский центр и вернулась домой, чтобы провести ещё один бессмысленный вечер в грусти и тоске.

Всё это время Белла была у моих родителей, которые, заметив моё ужасное состояние, забрали внучку к себе, чтобы позволить мне немного прийти в себя. Но это привело к обратному эффекту, потому что, пока дочь была рядом, я не позволяла себе опускать руки, стараясь не усугублять собственное горе ещё и страданиями маленькой Беллы. Но, оставшись одна, я оказалась во власти безысходности, которыми были полны мои