Обрадовавшись, он вскарабкался на склон. Жесткие стебли были усыпаны мелкими сиренево-фиолетовыми соцветиями. Они были просты и привлекательны. Вике обязательно понравились бы. Он знал, что выращенным в оранжереях гвоздикам и тюльпанам, она предпочитала полевые ромашки, васильки, незабудки. Эта страсть сохранилась у нее с детских лет, проведенных в селе, на природе. Собрал букет и спустился вниз к подмытой волной линии берега.

Пляж остался позади. Алекс обошел скалистый мыс и его взору открылась врезанная в крутой берег бухта. В скале зияло темное отверстие грота. Осторожно ступая на мокрые камни, о которые в безутешном плаче бился прибой, обдавая лицо солеными брызгами, он пробирался к гроту. В одной руке держал букет, а другой балансировал, чтобы не поскользнуться. Через десять минут Алекс был у грота. Увидел свод, выложенный торцами камней.

Очевидно, когда-то грот представлял собой оборонительное сооружение, поскольку поблизости на мысе Ак-Бурун находилась старая крепость – форт Тотлебен. Чуть позднее здесь, наверное, велась разработка камня для строительных нужд. Из сумрачной глубины повеяло прохладой, и Алекс зябко передернул плечами, словно вдруг из знойного лета перенесся в осеннюю непогоду.

Едва он проник в грот, услышал шелест крыльев и тревожно-зловещий писк летучих мышей – ночных существ, сородичей и неизменных спутников вампиров. Недовольные тем, что нарушили их покой и отдых перед охотой, летучие мыши заметались в замкнутом пространстве, не рискуя покинуть свое жилище. Корецкий прошел вглубь метров двадцать. Осмотрелся и увидел на каменном выступе почерневшие сгустки крови. Это ее, Викина кровь. Припал лбом к холодному камню, позабыв о стиснутом в руке букете. Потом вспомнил и положил цветы на камень. Вдруг за спиной дважды что-то плюхнулось в воду. Вздрогнув, Алекс обернулся и увидел через створ фрагменты неба и моря. Подняв головы, извиваясь всем телом, по поверхности воды плыли две гадюки.

– Какое мрачное место, – с содроганием прошептал он. – И эти твари, наверное, кишат вокруг. Поэтому нет любителей купаться здесь, в обществе гадюк. Как же не заметила этого Вика? Ночью не разглядела гадюк? Приди она днем, и, может быть, это уберегло ее от заклятого места. Что толкнуло ее сюда? Фатальная неизбежность или роковая случайность? Собственно, какая теперь разница. Ее нет, и он никогда уже не увидит ее нежную улыбку, не почувствует на своей щеке ее теплого дыхания, не прикоснется к ее бархатистой коже и не одарит страстной любовью. Ее нет, а он ходит, дышит, живет…

– Какой смысл? – одолевали его навязчивые мысли. – Что если облегчить свои муки? Ведь есть давний испытанный способ. Кажется, у Куприна в "Гранатовом браслете" финал безответной неутоленной любви – смерть. Но там Желтков покончил жизнь выстрелом. А я могу нечаянно сорваться с кручи здесь же, в бухте, и разбиться насмерть.

Корецкий ужаснулся этой мысли. "Нервы, нервы, дружок, – стиснул он ладонями голову. – Нет, еще не время сводить счеты с жизнью. Сначала надо отомстить за любимую. Да и у преступника нервы не железные, долго таиться он не сможет, обязательно объявится…"

Где-то он читал, или кто-то ему рассказывал: психика человека, совершившего преступление, устроена так, что его нередко влечет на место злодеяния. Чаще всего для того, чтобы убедиться в отсутствии следов, которые могли бы его изобличить. Реже – когда преступника изводят угрызения совести. Но это происходит лишь с теми, кто впервые совершил преступление.

Утвердившись в мысли, что непременно придет сюда ночью, Алекс поднялся с холодного камня и поспешно вышел из мрачного чрева грота. Солнечный свет на мгновение ослепил его. По крутому склону он вскарабкался вверх. Услышал легкий шорох в траве. Привстав на передние лапки, на него, не мигая, смотрела желто-зеленая ящерица. Что-то жутко-осуждающее было в этом взгляде. Корецкий отвернулся и, не оглядываясь, пошел в сторону ненавистного ему пансионата "Бирюза".

10. Наследник Дракулы

В который раз, перелистывая материалы, как на дрожжах, разбухшего уголовного дела, Белозерцев задержал взгляд на неказистом, низкого качества черно-белом снимке, где была изображена полуобнаженная Вика. На шее погибшей девушки сквозь запекшиеся сгустки крови увидел едва заметные следы укуса, похоже, от зубов человека. Он рассмотрел через лупу и убедился, что не ошибся.

«Почему судмедэксперт Семен Запруда не обратил на это внимание, ведь ему опыта не занимать? – подумал капитан. – Возможно, не придал значения, но ведь для следствия важна каждая, даже на первый взгляд, незначительная деталь или улика. Итак, насильник, убийца пристрастен к совершению укусов, и может быть к употреблению человеческой крови. Возможно, это недуг, патология, расстройства психики?

Этот факт резко очерчивает круг подозреваемых лиц, повышает шансы на выявление и задержание злодея. Следовало бы исправить оплошность судмедэксперта, но для этого потребуется вскрытие гроба, эксгумация трупа и тщательно исследование места укуса. Согласятся ли на эту мучительную процедуру родители и муж Виктории, выдержат ли психологическую травму? Может, не следует форсировать события, ведь самое страшное и непоправимое уже свершилось? Главное, что я знаю, среди какой категории насильников затаился этот зверь».

Перед тем, как встретиться с Щегловым, Белозерцев более часа провел в читальном зале библиотеки. Вооружившись знаниями, войдя в кабинет следователя, начал издалека.

– Откуда берутся вампиры, кровопийцы? – озадачил он майора.

–Почему тебя вдруг заинтересовали сказочные персонажи? Дань моде или от скуки? – усмехнулся Владимир и попенял. – У нас забот по горло, а ты отвлекаешь на пустяки. Лучше займись делом, сроки по УПК поджимают, а следствие застопорилось, начальство недовольно результатами.

– Вот я и занимаюсь. До случая с гибелью Виктории, считал, что вампиры, вурдалаки, подробно Кощею бессмертному и прочим злодеям, существуют лишь в сказках, – признался Василий. – Помню в детстве, когда я еще жил в деревне, один из мужиков, зарезавших свинью, во время разделки туши прямо из ее грудной клетки пил свежую кровь кружкой. Она парила и стекала каплями по его губам.

Меня тогда, как и других детей и подростков, поджидавших поджаренные хвост и уши, поразил этот дикий факт. Ведь кровь мы употребляли в виде колбасы или поджаренную с рисом или салом и картофелем на сковородке. Но это кровь животного, которую, кстати, сосут оводы, летучие мыши и другие паразиты, но чтобы человек пил кровь своих собратьев, жертвы? Наверное, человеческая кровь столь же питательна, как и кровь животных?

– Ты прав. Действительно, питательна, так как восполняет дефицит необходимых организму веществ, микроэлементов, витаминов, – подтвердил следователь. – Но к чему этот разговор? Не темни, выкладывай, как на духу.

– К тому, что рассматривая через лупу один из снимков с погибшей Викторией, на ее шее я обнаружил следы укуса. Цепочка отметины от зубов. Значит, подозреваемый тип страдает синдромом вампира. По этому признаку нам легче будет его найти.

– Это серьезная зацепка, поздравляю, – оживился Щеглов и посетовал. – Что же оплошал, не заметил это телесное повреждение наш заслуженный и опытный судмедэксперт Семен Яковлевич Запруда?