Все надежды на общение были отложены до окончания уроков. Ленка была уверена, что Олег предложит проводить её домой. Ведь иначе и быть не могло. Быстро побросав всё в рюкзак, она задумчиво принялась рассматривать свою ручку на предмет целостности. Но Олег, крикнув «пока», одарил её фирменной улыбкой и ушёл. Ленка расстроенно швырнула в рюкзак ручку. День не собирался становиться приятным.

– Слышь, юродивая. Дело есть, – косолапя, подкатил Демидов с крайне таинственной физиономией.

– Надо же, говорящий таракан, – глянула под ноги Ленка и даже попыталась раздавить кедом несуществующее насекомое.

Пантомима с убиением была воспроизведена шедеврально. Сашка смешливо хрюкнула и уткнулась в сумку. Демидов побагровел.

– Савина, хорош идиотку строить, – у него неприятно задёргался угол рта. – Я же сказал, дело есть.

– Чего тебе? – Ленка слегка удивилась такой настойчивости. Предполагалось, что после обзывания тараканом он должен был впасть в истерику и надолго исчезнуть с горизонта.

Демидов зло потёр подбородок, пытаясь остановить нервный тик. Его слабость, так некстати проявившаяся, очень портила его позицию крутого перца. И это его откровенно бесило.

– У меня дело к тебе, – выдавил он через силу.

– Слышала уже. Чего надо?

– Помой за меня полы сегодня, – тик наконец унялся, и Демидов скривился в победной ухмылке.

– С чего вдруг? – слегка обалдела от такой наглости Ленка.

Сашка у двери замешкалась, опять сунулась в сумку, явно горя желанием узнать, чем всё закончится. Других свидетелей уже не осталось. После окончания уроков кабинет пустел за секунды.

– Ты не думай, я не просто так. Я тебе стольник дам за труды.

– Баксов? – изобразила восхищение Ленка.

– За баксы я и сам помою, – обрадовался он её интересу. – Рубликами. Но могу ещё сотку накинуть. Идёт?

Ленка вгляделась в его круглое румяное лицо, ища издёвку. Но её не было. Демидов был самозабвенно искренен. И, что самое обидное, он был абсолютно уверен в исключительной милосердности своего предложения, чистосердечно ожидая благодарности.

– Нет.

– В смысле? – Он торопливо облизнул губы. – Мало? Ну могу ещё рублей пятнадцать накинуть. Савина, не жадничай, это нормальная цена за мытьё одной комнаты.

– Может быть, – Ленке даже стало немного жалко его разочаровывать.

– Вот, возьми, – он зашарил по карманам, выкладывая на парту помятые полсотки и горстку мелочи. – Всё честно.

– Знаешь что, – Ленка закинула на плечо рюкзак, – иди-ка ты сам и помой.

– В смысле? – Отказ потряс его до глубины души. – Тебе денег не надо?

– В точку, – Ленка пошла к выходу.

– Юродивая, ты дура, – крикнул Демидов. – Я ж тебе нормальную подработку предлагаю.

– Мой полы, таракан. У меня слишком много дел.

– Ну ты и…

Но, что именно он хотел сказать, она уже не услышала, с грохотом закрыв за собой дверь. Сашка догнала её в коридоре, одобрительно хмурясь, сопя и всячески выражая солидарность.

– Прикольно ты его тараканом назвала. Никитка чуть от злости не лопнул.

Ленка довольно хмыкнула в ответ. Но ощущения победы не было. Только горькое послевкусие. День откровенно не собирался налаживаться.

На крыльце их окружили бандерлоги, звеня приветствиями и сияя улыбками. Ленка потихоньку начала оттаивать. Мелкие несли в себе столько позитива, что все печали стирались сами собой. Детки рассказывали, как прошёл день, и хвастались оценками. Ленка говорила сразу со всеми, одобряя, хваля, восторгаясь, и как-то проворонила во всеобщем хаосе, что Сашка ушла. Когда она спохватилась, нескладная фигурка Сколовой лишь мелькнула на повороте аллеи и исчезла.

Распрощавшись с подшефными, Ленка тщательно оглядела школьный двор. Дубинин чудесным образом не появился. Оставалось в гордом одиночестве идти домой.

Неожиданно за чахлыми кустиками обнаружился Вересов. Он, картинно облокотившись на ствол рябинки, курил.

– Ленка, ты домой? – разулыбавшись, словно не виделись месяц, спросил он.

– Да, – буркнула Ленка, выражая лицом: «Тебя ещё только не хватало».

Но Вересов пристроился рядом, совершенно игнорируя её нежелание общаться.

– Мне как раз по пути.

– Только дыши в другую сторону, – она поморщилась от сигаретного дыма. – Я эту вонь не переношу.

– А я думал, ты тоже куришь, – почему-то удивился гот.

– Терпеть ненавижу. Курят только слабаки.

– И я, значит, слабак?

– Значит, слабак, – безжалостно подтвердила Ленка.

Он даже остановился, словно её слова были для него так важны, что, кажется, даже расстроили.

– А хочешь, брошу? – в два шага догнав её, спросил он.

– Это ты должен захотеть. Мне-то что.

– Какая ты загадочная, Савина, – гот задумчиво посмотрел на сигарету. – Бросить просто.

– Все курильщики так говорят! – яростно произнесла Ленка, сама удивившись своей горячности. – Только у всех кишка тонка. При первой же ломке опять начинают.

– Я смотрю, ты у нас спец по наркоте, – невесело резюмировал гот, уже не решаясь при ней курить.

– Ага, – она нахмурилась. – У меня отец раз двадцать бросал. Каждый раз клятвенно заверял, что эта сигарета последняя. Но так и не бросил. Так что не верю я обещаниям курильщиков. Они слабаки.

– Я не слабак, – тихо сказал Вересов.

– Серьёзно? – Ленка выразительно посмотрела на его сигарету.

– Сказал «брошу», значит, брошу, – он кинул в мусорку окурок. Туда же отправилась почти полная пачка сигарет.

– О как, – уважительно сказала Ленка. – Впечатляет.

– А то, – он опять преглупейше разулыбался.

– Ничего, через недельку проверим.

– А как ты будешь проверять? – Он остановился перед ней, загораживая дорогу. – Целоваться будешь?

Ленка насмешливо фыркнула и обошла его.

– Не дождёшься.

– А почему? – Он опять загородил дорогу, очень серьёзно вглядываясь в лицо.

– Знаешь, – сощурилась Ленка, – говорят, целовать курящего человека – всё равно, что облизать пепельницу.

– Жестоко, – он даже попятился.

– Жизнь вообще жестока, – она в очередной раз обошла его.

– А я всё равно докажу тебе, что не слабак, – он догнал Ленку и пошёл рядом.

– Ты себе должен доказывать.

– Себе неинтересно.

– А ты постарайся.

– Не, я лучше ради тебя брошу курить. Так круче.