Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Если бы это было так. Если бы они по-настоящему любили друг друга. Если бы все оставалось как сейчас, они могли бы стать счастливыми. Но Ник не хочет быть женатым человеком.
— Это не значит, что нам было суждено пожениться.
— Терри, ты сомневаешься? — прошептала Джесс с обеспокоенным видом.
— Конечно нет. Просто пытаюсь быть реалистичной.
— Не позволяй страхам омрачать счастье. Если ты будешь бояться того, что брак развалится, он развалится.
— А ты была когда-нибудь счастлива с мужем?
— Первые пару лет. У нас были разногласия, идеальных браков не бывает, но мы были счастливы.
— А что пошло не так?
— Брак — тяжелый труд. Думаю, мы стали ленивыми. Разрываясь между работой и детьми, мы забыли, что мы — пара. Понимаешь?
— Думаю, да.
Дружба тоже не дается просто. Нужно уметь идти на компромиссы и быть терпимым. Возможно, их двадцатилетнюю дружбу с Ником можно сравнить с двадцатилетним браком. Только без секса. Честно говоря, они разговаривали все эти годы не меньше, а может, и больше, чем большинство супружеских пар.
— У нас есть и еще проблемы… — Джесс не закончила, потому что в кухню вошел ее брат.
Ник выглядел божественно в одних джинсах и с всклокоченными после сна волосами. Впрочем, когда было иначе? Очень жаль, что эта ночь, точнее, утро было последним разом.
— Доброе утро, дамы, — сказал Ник чересчур весело. Он поцеловал сестру в щеку и, стиснув в объятиях Терри, наградил ее медленным чувственным поцелуем. — Как спалось, милая?
Она бросила на него многозначительный взгляд и слегка пнула локтем в бок. Не стоило так откровенно ласкать ее при сестре. Может, она немного и задержалась, прежде чем оттолкнуть его. Но все-таки…
— Когда нас ждет мама? — спросил Ник, наливая себе кофе.
— К одиннадцати, — сказала Джесс, загружая посудомойку. — В пять ужин у деда. Можно, я поеду с вами, ребята? Думаю, в этом году помочь пережить семейный ужин мне сможет только изрядное количество алкоголя.
— Я не пью, — сказала Терри. — Могу поработать водителем.
— Так мне можно надраться? — спросил Ник с улыбкой.
Она пожала плечами:
— Если хочешь.
Ей было все равно. Она знала мужчин, которые, напиваясь, становились угрюмыми и плаксивыми, тех, кто вел себя агрессивно и безответственно, и даже тех, кто лезли в драки. Единственное, что случалось с Ником во время чрезмерных возлияний, — он становился очень добродушным и любвеобильным. Он все время обнимал ее и повторял, какая она отличная подруга и как сильно он ее любит.
— Может, прямо сейчас и начнем? — спросил Ник. — У нас остался почти ящик шампанского после свадьбы. Как насчет «Мимозы»?
— Отлично! — сказала Джесс, потирая руки. — Я достану бокалы и выжму апельсиновый сок.
— А я открою шампанское, — отозвался Ник.
«А я буду наблюдать», — подумала Терри, чувствуя себя вычеркнутой из списка. Но она знала, на что идет, решаясь завести ребенка. И эта жертва — одна из самых незначительных.
Сестра Ника Мэг позвонила, чтобы узнать, можно ли отправиться с ними к маме, а потом к деду. Она приехала к Нику, и все вместе они сели в его «мерседес», Терри была за рулем. Еще не было одиннадцати утра, а Ник и Джесс опустошили полбутылки шампанского.
Мама Ника подала на поздний завтрак «Беллини» — традиционный итальянский коктейль из полусухого игристого вина и персикового пюре.
Терри сбилась со счета опрокинутых ее спутниками бокалов. Когда они добрались до дома деда, все были изрядно навеселе. В какой-то момент Ник наклонился к ней, поцеловал в щеку и, глядя в глаза, сказал: «Я люблю тебя, Терри».
С заднего сиденья раздались восторженные возгласы. Они не знали, что он имел в виду, не понимали, что он любит ее как друга.
— Я тоже тебя люблю, — ответила Терри, отодвигая его, чтобы не мешал вести машину. Но он перехватил ее правую руку и крепко сжал.
— Ты не поняла. Я по-настоящему люблю тебя.
Она освободила руку и слегка погладила его по ладони.
— Я тоже люблю тебя по-настоящему.
— Это нечестно, — простонала Мэг. — Я тоже так хочу.
— И я, — сказала Джесс.
Ник посмотрел назад:
— Ты говорила мне сотню раз, что не выйдешь замуж, Мэг.
— И ты мне верил? Каждая женщина хочет замуж, дурачок. Просто мне тридцать три, и одиночество становится унизительно.
— А мне будет сорок, — сказала Джесс.
— Через три года.
— К тому же… ты уже замужем.
— Надолго ли? Я пытаюсь убедить себя, что все изменится. Но это не происходит. — Джесс всхлипнула. — Он даже не пытается.
— Брось его, — сказала Мэг. — Ты заслуживаешь счастья.
— Не могу?
— Но почему? — спросил Ник.
— Есть вещи, которые я не могу менять. Например, частная школа для детей. И потом… Вы не представляете, сколько стоят разные секции. Я не смогу все перезаложить в очередной раз.
— В очередной? — спросил Ник, и Терри не понадобилось смотреть на него, чтобы понять его озабоченность. Она бросила взгляд на лицо Джесс в зеркало заднего вида. Казалось, от него отлила вся кровь. Похоже, ей совсем плохо.
— Забудьте. Просто забудьте, — пролепетала она.
— Нет, — твердо сказал Ник. — Дом — свадебный подарок, его невозможно закладывать.
— Пожалуйста, не настаивай, — попросила она дрожащим голосом.
Но Ник не собирался отступать.
— Почему ты заложила дом, Джесс?
— Содержать семью очень дорого.
— Вы оба неплохо зарабатываете, у тебя есть акции в нашем бизнесе.
Она молчала.
— Джесс, ведь у тебя все еще есть доля, да?
— У меня хватит на то, чтобы отправить детей в колледж. Но я не собираюсь тратить эти деньги.
— А остальное? — спросила Мэг.
Щеки Джесс вспыхнули, и она прошептала:
— Ничего не осталось. Ничего.
— Но как это возможно? — спросил Ник, опешив.
— Плохие вложения.
— Какого рода вложения?
— Зависит от сезона. Футбол, баскетбол…
Ник выругался себе под нос и изо всех сил сжал руки в кулаки.
— Джессика, почему ты молчала?
Джесс снова всхлипнула:
— Это так унизительно. Я надеялась, семейный психолог поможет ему справиться, но каждый раз, когда мы начинаем обсуждать это, он срывается, настаивая на том, что с ним все в порядке. В результате он перестал посещать сеансы. А теперь я не знаю, что делать. Не знаю, могу ли я что-то сделать.