— Ну и как это понимать? — напустился на меня брат. — Я Чиллага встретил, так он на тебя так зол, что и говорить не захотел. А ты шляешься непонятно где с этим смеском! Запомни, Лисси, ты в его сторону и глядеть не должна!

Только вот почему-то сейчас мне хотелось не смотреть в сторону брата.

— Бруно, Антер написал в Министерство образования о незаконности моего поступления, причем он указал свои домыслы о возможной причине. Сам понимаешь какие. Из министерства приехал проверяющий. Завтра он будет выяснять, насколько обоснованным был мой прием. А фьорд Кудзимоси всего лишь пытался помочь мне с астрономией. Ведь у него и так неприятности, а если я не сдам завтра экзамен, их будет намного больше.

Бруно несколько смутился. Поведение его в свете моих объяснений выглядело совершенно некрасивым.

— Нехорошо получилось, — после короткого молчания сказал он. — Но мне показалось, что вы так друг на друга смотрели, что у меня и сомнений не возникло.

— Как смотрели? — невольно заинтересовалась я.

Возможно, декан намного сильнее хочет принять участие в эксперименте, чем показывает. Со стороны-то видно лучше.

— Забудь. Сказал же, что показалось, — недовольно произнес Бруно. — Вот же подлец какой этот Нильте! Когда понял, что тебя не получит, решил очернить. Я этого так не оставлю! Репутация моей сестры должна быть безукоризненна.

Он почти убежал в темноту, даже не попрощался. И ему в голову не пришло, что перед Кудзимоси надо извиниться. Брат фактически оскорбил моего декана безосновательными подозрениями. А ведь сам Бруно хотел жениться на полуэльфийке и не считал это зазорным, при условии, что она приведет свою внешность в соответствие с человеческими стандартами. Впрочем, у Кудзимоси даже половины человеческой крови не было, в отличие от сестры. Да еще его бабушка заявила, что я для него не подхожу. Да как она вообще посмела такое заявить? Как это я могу кому-то не подходить? Скорее, это кто-то не подходит мне. Страстное желание доказать всем, что мы с Тарниэлем друг другу полностью подходим, удивило меня саму. Я же Берлисенсис, как мне такое в голову могло прийти? У него же хвост! Хвост… И какой хвост — гибкий, с мягкой кисточкой на конце… В конце концов, у меня тоже эльфы в роду были, это даже его бабушка вынуждена была признать…

Стояла я перед входом в общежитие довольно долго. Не знаю, чего хотела дождаться — не могла же я надеяться на то, что Кудзимоси вернется, чтобы продолжить со мной занятия? Да и Бруно вряд ли придет отчитываться о разговоре с Антером. Как же хорошо, что бывшему жениху запретили вход на территорию академии! К сожалению, это не мешает ему распространять гадкие слухи обо мне. Зубы начали отбивать свой собственный танец, давая понять, что пора идти к себе и греться. А то ведь проверяющий заявит, что я специально заболела, лишь бы не показывать скудость своих знаний. И лишь когда я пила вторую чашку пусть невкусного, но горячего чая, так хорошо согревающего, внезапно осознала то, о чем так долго не могла догадаться. Я влюблена в Кудзимоси. Влюблена во фьорда, которого никак не могу рассматривать в качестве будущего мужа. Даже если бы он купировал свой хвост. Но сама мысль о бесхвостом декане показалась мне кощунственной. Нет, пусть все останется при Кудзимоси, иначе это будет уже не он. Да и все равно в кресле дырка для хвоста уже есть, не переделывать же мебель? Это же сколько лишних неоправданных трат. Я потерла виски. Что-то не о том я сейчас думаю. Нужно — о том, что же мне делать с моей влюбленностью. Бабушка говорит, что сначала — замуж, а влюбляться в своего мужа — потом. Но что случилось, то случилось. Разве я виновата? Просто он так целуется, что забыть невозможно. Лучше всего, конечно, заменить его кем-то как можно скорее. Только вот кем? Перебирала я всех известных мне фьордов довольно долго и пришла к неутешительным выводам. Не говоря уже о том, что я никого не хотела видеть с собой рядом, это еще и приведет к женитьбе Кудзимоси на какой-нибудь из тех красоток, чьи магографии усиленно шлют ему бабушка с папой. Ну уж нет! Я не могу допустить, чтобы рядом с ним была особа с косыми глазами и облезлым хвостом! Лучше уж, чтобы никакого хвоста не было. Вот как у меня, к примеру. Я же не могу Тарниэля никому отдать? Даже бабушка это непременно поймет. А это значит, что он должен жениться на мне. Осталось только, чтобы он сам пришел к этой мысли. После того, как решение было принято, я уснула довольно быстро, и предстоящий экзамен меня совсем не волновал.

На удивление, утром я проснулась сама, Фиффи даже будить меня не пришлось. На этот раз я уделила макияжу внимания побольше, чем обычно. Мне нужно было предстать перед проверяющим, с одной стороны, девушкой несомненных внешних достоинств, с другой — чтобы у него и мысли не возникло, что я могу быть замешана в каких-то неблаговидных поступках. Показать себя скромной, воспитанной девушкой из хорошей семьи, для которой внешность — не главное, — вот моя цель. Волосы я сначала утянула в тугой пучок, но получившееся мне не понравилось. Ладно бы только проверяющий на меня сегодня любовался, но ведь Кудзимоси это тоже увидит, а перед ним я в таком виде показываться не хочу. Деланая небрежность прически далась мне намного сложнее, а уж затраченного на нее времени хватило бы, чтобы сделать две для бала. Но результатом я осталась довольна — образ получился как раз такой, какой нужно.

Фиффи нетерпеливо подергал меня за рукав, напоминая, что так мы и завтрак можем пропустить. Бурчание желудка под мой нынешний образ не подходило, так что пришлось быстро собираться и бежать в столовую. Питомец мой в этот раз несся, словно гончая за убегающим зайцем, и слопал почти половину моей каши. Подумать только, насколько непривередливым он стал за то время, что мы провели в академии. Раньше ни на что кроме мяса не соглашался. Поев, Фиффи уже не столь активно двигался в сторону общежития, пришлось его даже поторапливать, а то ведь я и опоздать могла на свой первый экзамен.

Но переживала я напрасно. Когда я пришла в кабинет к Кудзимоси, он был там в гордом одиночестве, фьорда проверяющего не было. Ждали мы его в полном молчании почти всю пару. Декан просматривал какие-то документы, я притворялась, что читаю конспекты, искоса на него поглядывая. Не может же он оставаться совершенно невозмутимым в моем присутствии? Я же вон, рядом, такая красивая, сижу и совсем на него не смотрю. Но самое обидное, что он даже не делал вид, а действительно на меня не смотрел. Орехового печенья к чаю я от него, конечно, не ждала. Я понимаю, что совместное распитие чего угодно студентки с деканом проверяющим было бы воспринято неправильно, особенно в свете полученного министерством письма. Но уж пару ободряющих слов Кудзимоси проронить мог. Но им, кроме короткого приветствия и приглашения сесть, так ничего и не было сказано. Обращать на себя внимание демонстративным покашливанием я считала ниже собственного достоинства, что не мешало мне размышлять на тему, понял ли уже Тарниэль, что я его судьба, или мне предстоит ему это доказывать. В том, что я добьюсь успеха, я не сомневалась. Главное — найти правильный подход. Глупое хлопанье глазами ему не нравится? Посмотрим, что он скажет, когда я начну задавать вопросы по его диссертации. Ведь любой мужчина просто обязан растаять, когда речь идет о его любимом деле. Это моя бабушка говорит. А кому, как не ей, разбираться в таких вещах?