— Дева, ты готова? Мне нужно десять минут, и мы выезжаем.

Дверь спальни распахивается, Саит замирает на пороге, я оборачиваюсь. Сердце гулко бьется в груди, ладони от волнения становятся противно мокрыми. Он молчит. Для меня слишком долго молчит. Начинаю отсчитывать секунды, на пятой робко улыбаюсь, потому что губы Саита дергаются в усмешке. Он отмирает, подходит ко мне.

— Ты очень красива, — его ладонь ложится на плечо, опускает ниже, проводит костяшками по руке. Глаза бесстыдно заглядывают в декольте, судя по блеску, ему нравится то, что он видит.

— Я рада, что тебе нравится.

— Только сейчас совсем нет времени любоваться этой красотой, повтори этот образ завтра. Переодевайся, — чмокает меня в щеку, направляется в сторону гардеробной.

Я растерянно смотрю ему в спину, он словно чувствует мой взгляд, оглядывается через плечо. Глаза сужаются, опасно сверкают. Смотрит мне в лицо, потом медленно опускается глаза ниже. Разглядывает уже не так спешно и жадно. Под его вдруг темнеющим взглядом я начинаю сильно нервничать.

— Ты серьезно? — тихий голос действует на меня отрезвляюще чем крик. Сглатываю. Руки начинают мелко трястись, прячу их за спину, уверенно встречаясь с ним глазами. Это мой выбор, и я имею право носить то, что хочу.

Саит неожиданно оказывается вновь возле меня, только от первичной заинтересованности и восторга не остается и следа. Он хватается с двух сторон за лямки и дергает их в разные стороны. Слышит треск ткани, от этого звука я зажмуриваюсь и от страха не дышу. Его ярость сшибает дух, хватаю ртом воздух, а сделать вдох не могу. Он рвет на мне платье с агрессивной яростью, сдирает его с моего тела, совсем не обращая внимания на меня. Я рефлекторно скрещиваю руки на груди, стою перед ним почти голая, трясусь. Он бросает с брезгливостью куски ткани на пол и отшагивает от меня. Осмеливаюсь поднять на него глаза и сразу же их опускаю. Слишком зол, сердит и готов разодрать кого угодно без причины.

— У тебя есть другое платье, Дева? — холод в каждом слове сковывает мою волю, от былой дерзости нет и следа. Как в нем сочетается ледяной контроль и горячий темперамент — без понятия.

Он исчезает в гардеробной, появляется через пару минут с моими платьями, швыряет их на кровать. Берет каждое, прикладывает ко мне, небрежно отбрасывает в сторону. Его действия пропитаны сдерживаемой агрессией. Я опускаю глаза в пол, не в силах смотреть на его молчаливую ярость, кусаю губу.

— Наденешь это! — приказывает Саит, кинув на подушки черное платье с блестками до колен. — И запомни, Дева, ты не шлюха.

Стоит передо мной секунды две, разворачивается и исчезает в гардеробной. Трясущимися руками беру платье, иду в ванную. Странное послевкусие во рту и в душе после его вспышки гнева и поступка. Мне не жалко платья, никогда не страдаю по вещам, мне жалко себя за то, что обманулась. Оказывается, что человек, живущий рядом с тобой, многолик, не так прост. И какая его роль — это истинный он? Загадка.

Переодеваюсь с испорченным настроением. Когда выхожу, Саит меня ждет. Внимательно пробегается оценивающим взглядом, одобрительно кивает. Успеваю мельком отметить, что темно-синий костюм сидит на нем слишком идеально, расстегнутая рубашка на две пуговицы провоцирует, притягивает взгляд к его шее. Поправляю рукава платья. Оно тоже симпатичное, не такое провокационное. Спереди все глухо, сзади вырез до лопаток. Скромно и чинно.

— Ты прекрасна, — Саит проявляет воспитанность, произносит дежурный комплимент. Не отвечаю ему, даже не улыбаюсь. Прохожу мимо. Когда мне портят настроение, хочется, чтобы день уже завершился. К счастью, в душу никто не лезет и не пытается выяснить причины дурного настроения.

— На вечере держись возле меня. Не пей много шампанского, ни с кем не знакомься, на попытки завести разговор улыбайся и уходи.

— Еще скажи, что в туалет мне тоже нужно идти с тобой, — фыркаю, разглядывая вечерние огни Лондона.

— Именно, Дева. Мне важно, чтобы ты была рядом, — тон Саита заставляет на него посмотреть, поджать губы и в знак того, что поняла, кивнуть. Ехать на какое-то таинственное мероприятие, где и шагу без этого товарища сделать нельзя, нет желания.

Мы приезжаем в какой-то загородный особняк. Если закрыть глаза, забыть, что на дворе двадцать первый век, то возникнет ощущение, что проснулась в прошлом столетие. Шикарный замок, обслуживающий персонал в ливреях, только гости в современных нарядах и приезжают не в упряжке породистый коней, а на дорогих автомобилях. Мне приходится одергивать себя, не пялится на все вокруг с открытым ртом. Кошусь на Саита. Его замок, богатая обстановка не трогает, не удивляет. Он внимательно осматривает публику, не забывая держать мой локоть время от времени, словно проверяет рядом я или нет. Когда мимо проходит официант с подносом, берет бокал шампанского и протягивает его мне. Сам ничего не пьет. Это нормально, учитывая, что за рулем.

Через час мне становится скучно. Неинтересные разговоры приличных людей, нудная классическая музыка, которую играет оркестр. Учитывая, что мне и пить запретили, становится совсем тоскливо. Выпив я пару бокалов игристого, потанцевала бы под осуждающими взглядами благочестивого общества. Вздыхаю. Не понимаю, что мы здесь делаем.

— Стой здесь, никуда не уходи, — шепчет Саит на ушко, крепко сжимая локоть. — Я скоро вернусь, и мы отсюда уедем.

— Обещаешь? — надежда в моем голосе не ускользает от его внимания. Улыбается, наклоняется к ушку.

— Обещаю. Как думаешь, платье реанимировать еще можно? — сверкает глазами, заставляет меня улыбнуться, но когда отворачивается и шагает в сторону выхода, я перестаю тянуть губы. Ставлю бокал на ближайший столик и потихоньку тоже двигаюсь за ним. Не знаю, что мне не нравится вокруг, но я чувствую кожей наэлектризованный воздух, ощущаю запах опасности.

Оглядываюсь по сторонам, никто на меня не обращает внимания. Уверенно идут мимо столов с едой, выхожу в коридор. Сворачиваю за угол и замираю, услышав глухие удары. Прислушиваюсь, никто ничего не говорит, а вот запах дорогого табака ударяет в нос, хочется чихнуть. Поспешно прижимаю ладонь к лицу, сжимаю-разжимаю нос, надеясь, что не выдам своего присутствия. Курит не Саит, у него не такие крепкие сигареты. Боже… Это его что ли там в полумраке подсобных помещений избивают? Что делать?

Первый порыв вернуться в зал и попросить помощи, но передумываю сразу, понимая, что мальчики не планируют в свою потасовку привлекать еще людей. Оглядываюсь по сторонам, ничего тяжелого рядом нет. Как мне помочь Саиту, при этом не усугубить положение?

— Думал, что тебе все время будет все сходить с рук? — неприятный мужской голос режет по ушам. Морщусь. — Я знал, что ты придешь сюда, — слышу еще удары, глухой стон.

— Какая самоуверенность, — голос Саита я узнаю из тысячи, как и его тяжелое дыхание.

— Жаль, что тебя нельзя живьем закопать.

— А ты рискни, — в эту минуту мне хочется заткнуть Саита, потому что он дразнит своего противника, заставляет того разозлиться и совершить непоправимое…