Поэтому в доме этой женщины Алексей не ожидал увидеть изысканную роскошь и дизайнерские навороты интерьера. Так оно и было на самом деле — минимальное количество мебели и вещей. Можно даже сказать — убогой мебели и самых дешевых вещей. Разношерстная мебель из древесно-стружечной плиты советского образца не иначе, как была приобретена на вторичном рынке. Вазочки из потускневшего хрусталя и потрескавшейся керамики с букетиками искусственных или высушенных цветочков, полинявшие от многократных стирок скатерки и покрывала — вот и весь интерьер.

И кругом пыль! Толстый, лохматый, слежавшийся слой затхлости и запустения.

Алексей, уже стоя на пороге дома, твердо знал, какие помещения его интересуют больше всего — комната Людмилы и подвал. Конечно, не винный погреб, а второй, запасной выход из подвала. Что искала Карла в подвале, и как она оттуда вышла?

Степан сразу направился к открытому Карлой сейфу, вынул из него папку с бумагами и принялся их изучать.

Алексей поднялся на второй этаж и вошел в комнату Людмилы. Такая же пыль и запустение! В углу — старого образца, с поцарапанной и истертой столешницей письменный стол. Напротив, вдоль стены — односпальная кровать и шкаф для одежды. «Настоящая пуританка не только в одежде, но и в быту, — отметил Алексей, — но должно, же быть у нее какое-то прошлое. Где ее фотографии? Не может быть, чтобы не нашлась хотя бы пара фотографий».

Фотографии у Людмилы были. Лежали они в ящике письменного стола. Старенький альбом для семейного архива и несколько почтовых конвертов, битком наполненных снимками. Судя по обтрепанным, засаленным уголкам альбома, он был востребован, фотографии часто смотрели. Скорее всего, сама Людмила.

Алексей тоже заглянул в альбом. На всех снимках были только два лица — сама Людмила и маленький, а потом уже взрослый мальчик. Алексей начал листать альбом — маленький мальчик постепенно превращался сначала в подростка, а потом в юношу.

Людмила на первых страницах альбома выглядела миловидной, кокетливой барышней в блузочках с бантиками и рюшечками. На последних страницах альбома это была уже неряшливая, деградировавшая особа с виноватым взглядом и болезненным румянцем на отекшем лице.

Последние снимки были сделаны около пяти лет назад, на каждом из них стояла дата. Парень с ежиком жестких волос обнимал Людмилу, которая что-то рассматривала на мониторе компьютера.

Алексей просмотрел все фотографии из конвертов, но более свежих, чем на последней странице фотоальбома, не обнаружил.

«Что-то случилось с парнем, — решил Алексей, — все снимки, скорее всего, выполнены им. Пять лет, и ни одного снимка. Но кто этот парень Людмиле? Сын? Но они совершенно не похожи. И разве станет любящая мать ежедневно пить в присутствии сына? Нет, не сын! Возможно, племянник или просто родственник. Ведь даже на снимках видно, что Людмила любит этого паренька. Однако пила до последнего дня. А может и не пила? Это Карасев утверждает, что она литрами глушила бормотуху, но ему так удобнее. Кто-то же сидел за рулем его собственной машины, которая столкнула Людмилу с моста. И все-таки, кто этот парень?»

Алексей вынул из альбома последнюю фотографию Людмилы вместе с парнем и положил в карман.

Затем вынул из ящика стола ноутбук и открыл — может, Марик не все файлы переписал и в ноутбуке есть еще что-нибудь интересное. Скажем, связанное с Карлой! Но для внимательного изучения компьютера нужно совершенно не то время, которым располагал Алексей. Поэтому лучше всего прихватить компьютер домой и без спешки изучить в оригинале все ролики и папки, или попросить сделать это Ивана. Алексей взял ноутбук, спрятал его под куртку и спустился на первый этаж. Степан так увлекся чтением каких-то бумаг, что на появление Алексея никак не отреагировал. Махнул рукой — дескать, не мешай и снова принялся за свои бумаги.

— Я в подвал, — все-таки сообщил ему Алексей и спустился в винный погреб.

Как и рассказывал Марик, подвал, похоже, состоял из одного помещения — винного погреба. Ни дверей, ни окон в погребе не было. Полки с рядами пропыленных бутылок и несколько бочек. Алексей постучал по маленьким бочонкам — глухой звук подтверждал, что они заполнены вином или какой-то другой жидкостью. Только одна бочка, совершенно невероятных размеров, на простукивание отозвалась звонким эхом — она была пуста. Рядом с бочкой Алексей наступил на связку хрустнувших под его ботинками то ли гаек, то ли болтов. Наклонился и поднял — это была связка чипов от магнитных замков.

«Странное дело, — подумал Алексей, — зачем Карасеву держать в небольшом винном погребе такую огромную посудину? Даже человеку непосвященному в тайны виноделия совершенно понятно, что место этой бочке разве, что на большом винном заводе, а не в частной коллекции. Что-то здесь не так! И еще эти чипы. Наверное, их бросила на пол Карла, после того, как для себя сняла чип со связки. Такого чипа на связке ключей Марика нет, значит, он секретный. И им, наверняка, можно открыть замок в какой-то спрятанной от посторонних глаз двери». В погребе горела одна единственная маломощная лампочка, а бочка находилась в самом темном углу, и что-то там рассмотреть было невозможно.

«Пока понятно одно, — подумал Алексей, — лампочку намеренно повесили так, чтобы бочка оставалась в темноте. А если включить фонарик и рассмотреть каждую заклепку этой таинственной бочки? Что можно получить в результате?»

Результат превзошел все ожидания Алексея — в бочке обнаружился замок, внешне очень похожий на заклепку.

Открылся он чипом, найденным Алексеем на полу. Круглая дверь со щелчком отскочила в сторону и открыла тайну винного погребка. Бочка оказалась арочным переходом в другое помещение — подземные покои господина Карасева.

Исходя из конструктивного решения подземелья, это было личное бомбоубежище владельца куриной фермы, предназначенные для спасения от наступающего конца света или каких-то других катаклизмов природа.

О том, что Карасев весьма основательно готовился к концу света, подтверждали и мощные морозильные камеры, впритык к дверям, заполненные продуктами.

Здесь, в отличие от самого дома, было все, что принято считать комфортом и роскошью. Отлично работающая система кондиционирования, дорогая мебель из редкой породы дерева, мягкие диваны в натуральной коже, восточные ковры ручной работы, обтянутые бархатом потолки, позолоченная сантехника. Много картин и большой портрет светской красавицы — актрисы Карины Розиной.

Конечно же, Людмила здесь не бывала, в этом можно было не сомневаться. А, возможно, даже не догадывалась о наличии в своем доме уютного бомбоубежища, временно приспособленного в роскошное гнездышко любви.

Но тогда, что же здесь искала Карла? И как вообще она узнала, или просто догадалась о подвальных апартаментах?

«Хотя, если о бомбоубежище знал Лом, то секретом хозяина он мог вполне поделиться с Карлой! Но Лом, судя по тому, что этих чипов не было в ящике с запасными ключами, о бомбоубежище ничего не знал. Иначе такие чипы были бы в связке Марика», — размышлял Алексей.