– Вот дура… – прошептала она нервно. – Надо вернуться…

Словно в подтверждение ее слов справа в подворотне зашевелилось, что-то загремело. Женя отпрянула, но теперь загремело и слева, за какими-то мешками.

– Это кто тут у нас такой красивый? – раздался из подворотни пропитый голос.

Через пару мгновений из темноты показалось побитое оспой лицо, с плюгавой бородкой и ржавыми зубами, которые мужик скалит в улыбке.

– Ну-ка, подойди к папочке, – снова прохрипел он и медленно двинулся к Жене. – Покажи, что у тебя есть.

Все внутри замерло и сжалось от ужаса, который нахлынул, как девятый вал. Хотела закричать, но горло перехватило, получился лишь сдавленный хрип.

Она стала пятиться, но слева вылез еще один мужик, здоровый и лысый, в грязном сюртуке, и пахло от обоих так, что можно опохмелиться.

– Не приближайтесь, – наконец прошептала Женя, чувствуя, что ее начинает сотрясать крупная дрожь. Стать жертвой бандитов из подворотни в старинном городе казалось воплощением какого-то кошмара.

Тот, что с плюгавой бородкой, потянулся к ней со словами:

– Ну что ты в самом деле, давай, будь послушной. Мы заплатим.

– Я не шлюха! – вы дохнула Женя так, словно от этого зависть ее жизнь. – Я леди!

Оба мужика мерзко захихикали.

– Ну да, все мы тут леди, господы и лорды, – отозвался бородатый. – Вот он господин ножа и топора, а я – сладких девочек, вроде тебя.

Он цапнул ее за локоть, но Женя от страха умудрилась вывернуться и ударить его под колено носком. Бородатый взвыл и запрыгал, держась за ушибленную ногу.

– Ах ты маленькая дрянь! Лови ее!

Женя кинулась в сторону, но дорогу перегородил громила. Сердце забилось, как пойманная в силки птичка, в голове загудело. Подхватив юбки, Женя бросилась влево, надеясь прошмыгнуть у него под рукой, но тот легко поймал ее и прижал спиной к себе.

Женя закричала по-русски:

– Уроды! Пусти, тварь! Пусти!

Но ее держали крепко, а бородатый перестал прыгать и приблизился, дыхнув в лицо хмельным зловонием.

– Любишь подраться? – зло спросил он. – Это мы всегда за. Хотели заплатить, но теперь обойдешься. Обслужишь, как господ. Понятно? Будь хорошей шлюхой, и мы оставим тебе твое мило личико.

– Я не куртизанка, придурок! – закричала Женя отчаянно и попыталась лягнуть его.

Но тот поймал ее ногу и отвел в сторону, одновременно ковыряясь у себя в штанах.

Женя ощутила, как закружилась голова, ко рту подступила дурнота. Ужас окутал так плотно, что она буквально молилась, чтобы потерять сознание и не видеть всего, что собираются ней сделать. Сквозь мутную пелену она чувствовала, как по щекам катится горячее, слышала, как переговариваются разбойники, споря, кто будет первым, но уже плохо воспринимала реальность.

Тот, что с бородой, приблизился вплотную и принялся задирать ее бесконечные юбки, которые сейчас единственная преграда между ней и кошмаром.

– Не надо… пожалуйста… – взмолилась она, понимая, что не сможет разжалобить этих бандитов.

– Надо, – прохрипел бородатый ей в лицо, обдавая перегаром.

Очевидно юбки его раздражали, он все яростней вздергивал их, пробираясь к цели.

– Надо, – повторил он и наконец коснулся шершавыми пальцами бедра, от чего Женю затрясло. – Сейчас ты узнаешь, что такое настоящий мужик…

Его пальцы больно сжали ягодицу, Женя вскрикнула. Внутри все вопило и рвалось на волю, подальше от этого ужасного места. Казалось, это происходит не с ней, ведь она не может находиться тут, рядом с уродами из восемнадцатого века…

Женя зажмурилась. Если ей суждено стать добычей этих тварей, лучше не видеть их лиц, постараться не слушать, не чувствовать…

– Господа, вам не кажется, что вы ошиблись, – прозвучал откуда-то бархатный голос, и Жене показалось, это лучший из всех голосов, которые ей доводилось слышать.

Вывернув голову, она увидела темный силуэт, подсвеченный отблеском мостовой. Он стоит, заложив руки за спину, с чуть расставленными ногами и совершенно прямой спиной.

Бандиты оглянулись, явно недовольные, что отвлекают от такого важного дела.

– Ты кто еще? – бросил хрипло бородатый.

– Полагаю, – спокойно отозвался бархатный голос, – ваша смерть, если сию секунду не отпустите девушку.

– Мужик, иди отсюда, а? – проговорил громила гулко. – Ты один, нас двое. Иди. Или, если хочешь, присоединяйся. Девка сочная, на всех хватит.

Темный силуэт медленно, словно прохаживается по саду, двинулся вперед.

– Видите ли, – произнес от все так же спокойно. – С вами я бы не стал делить даже уборную.

Бандиты переглянулись, повисла короткая пауза, а затем грянул хохот, от которого Женя задрожала еще сильнее.

– Помогите… – прошептала она, всхлипывая, и голос снова покинул ее.

Наконец, оба мужика прекратили смеяться. Бородатый вытер нос тыльной стороной ладони и проговорил:

– Ты уж не серчай, но если не хочешь делиться, вали давай.

– К вашему сожалению не могу, – невозмутимо сказал силуэт. – Отпустите девушку, и я вас пощажу.

Бородатый не выдержал.

– Сверни ему шею! – приказал он громиле.

Тот только и ждал команды. Противно захрипев, он перекинул Женю бородатому и кинулся на обладателя бархатного голоса. Женя закричала, понимая, что тот попросту сметет его и растопчет, как слон. Но силуэт не двинулся с места. Лишь вскинул ладонь и сделал жест, похожий на накручивание веревки.

В эту же секунду тени со стен отлипли и набросились на громилу, окутав, словно коконом. Тот рухнул и задергался, пытаясь сбросить невидимые путы, но силуэт лишь сильнее накручивал кулак.

Глаза бородатого выкатились, словно у вареного рака, но он все еще сжимал Жене плечи.

– Кто ты какой? – спросил он дрожащим голосом и закрываясь Женей, как щитом.

Силуэт ступил на свет, и на бородатого устремился взгляд темных, как ночь глаз.

– Маркиз Джек МакФэйн, – сказал он. – Но об этом ты никому не скажешь.

Женя тряслась в экипаже. Но не только от кочек на мостовой. Прямо напротив нее откинулся на спинку человек, который в несколько взмахов руки обездвижил двух мужчин, один из которых вполне себе амбал.

Он смотрит на нее внимательно, лицо сосредоточено, не дергается ни один мускул. От этого возникает чувство, что он силится проникнуть в ее разум и прочитать мысли.

Перед глазами все еще стояло побитое оспой лицо бородатого, а в ушах звенели крики бандитов, когда лорд как-то молниеносно с ними расправился. Она отчаянно гнала от себя эти картины, но они, одна за другой, вспыхивали в голове, а на коже ощущались грубые пальцы.