Пернел чутьем угадала – мать настроена с ней поболтать. Брюс, сообщила она, намеревается продать свое дело, получил несколько предложений, а тут его сестра, Бэрил, приболела. А главная новость: когда с делом будет покончено, они с Брюсом собираются немного попутешествовать.

– Но это же просто мечта! – восхитилась Пернел, поддерживая от души эту идею.

– Ну, путешествие будет недолгим… Ох, Артур лает! Подожди-ка, дорогая. – И мать отошла на минуту. – Ну, все, надо идти выяснять, что там случилось с этим зверем.

Телефон тут же зазвонил снова. Не успела она и слова вымолвить, как раздался недовольный голос Тримейна:

– Ну и долго же вы разговариваете по телефону!

– Я… да тут…

От такого обвинения Пернел растерялась – и сразу обрадовалась: так он ее ревнует?! Но безжалостно отогнала эту мысль. Боже, о чем она думает! О какой ревности может идти речь! Ему бы только узнать о посылке – скорее, на свидание торопится. Теперь приступ ревности охватил ее.

– А что, почему бы мне иногда и не поболтать с матерью?

Ох, кажется, тон у нее излишне задиристый…

– У меня был трудный день.

К ее удивлению, Хантер не бросил трубку, не ответил резкостью на резкость – и она сразу смягчилась.

– Сожалею, что ничем не могу помочь вам: посылка до сих пор не прибыла.

– Хм… – крякнул Хантер, но продолжал спокойно: – Придется попросить секретаршу поискать ее.

На это Пернел не нашла что ответить. Но так хочется еще поговорить с ним… В голову не пришло ничего умнее, чем осведомиться о состоянии дел с займом для Майка, но она вовремя спохватилась. У него и так выдался тяжелый день, а тут еще она. Лучше уж не затрагивать эту тему.

– А посылка… она, наверно, завтра придет. – Побоявшись ляпнуть что-нибудь не то, Пернел пожелала ему спокойной ночи.

Ну вот, только вчера она сочла себя обязанной оберегать свободное время Хантера от сторонних посягательств, а уже сегодня чуть не задала ему деловой вопрос. Теперь самое время поработать в саду. Но и тут ее одолевали тревожные мысли: а как же Майк, как его фирма? Для нее это немаловажно, да что там – это и ее беда тоже.

Проснувшись утром в пятницу, Пернел впервые в жизни почувствовала – не хочется идти на работу. Совесть замучила – она не проявляет должной лояльности по отношению к шефу. Но, между прочим, ее общение с Хантером носит чисто личный характер, она вовсе не обязана ставить в известность Майка. А если заикнется – он, несомненно, не преминет воспользоваться таким случаем.

Она была недалека от истины.

– Ничего нет от «Брэддон консолидейтид»? – сразу спросил он, когда Пернел вошла к нему, чтобы разобрать поступившую почту, тяжело вздохнул и вопросительно посмотрел ей в глаза. – Ты, вероятно, увидишься с мистером Тримейном в уик-энд?

– Возможно – если он приедет. – Она отвечала спокойно, но чувствовала себя кругом виноватой. – Только… вы же знаете, мы не очень-то дружим.

– Да, я помню… Знаешь, пожалуй, лучше оставить его в покое.

– А почему бы вам не позвонить прямо на фирму? – предложила Пернел.

– Можно, конечно, но престиж-то пострадает. Я почему-то думаю, такой человек, как Хантер Тримейн, не станет собственноручно подписывать письмо, если не уверен в положительном решении вопроса. Меня убивает только сам факт – что до сих пор не поступило никакого ответа.

В час Пернел пошла перекусить, по дороге отправив доброе, сердечное письмо миссис Дикин с пожеланиями скорейшего выздоровления. Остальную часть дня она провела в постоянных терзаниях, что не оказывает Майку необходимой ему помощи. Наконец она не выдержала и без пяти пять вошла в кабинет шефа.

– Если подвернется случай, спросить у мистера Тримейна о наших делах?

– Хорошо бы, – засиял он.

Впервые за долгое время на лице Майка появилась улыбка. «Я правильно поступила!» – одобрила себя Пернел. По дороге домой, даже не зная, будет ли в состоянии выполнить свое обещание, она уже не казалась себе предательницей интересов своей фирмы. Вот и семь часов, но телефон молчит. Половина восьмого… молчит. Хантер не справляется о своей посылке. Сердце у нее замерло, – а что, если он сегодня вовсе не приедет?.. Без двадцати восемь… Звонок! Какие чувства ее обуревают – волнение, что он не приедет, или радость, что услышит его голос? Все напрасно: это Джулиан Коллинз.

– Привет, Пернел!

– Привет, Джулиан! Как дела?

Нотка разочарования, кажется, все же прозвучала.

– Да я вот тут рву и мечу, – признался он шутливо.

Оказалось – пригласил девушку на завтрашний вечер в Уникорн-театр, в Восточном Дарнли, а она только что сообщила: совсем расхворалась.

– Как легкомысленно с ее стороны! – посочувствовала Пернел.

Пусть и не просит – совсем она не настроена идти с ним в театр. Ей так хорошо быть дома – сидеть и ждать: вдруг опять на пороге появится Хантер, в руке у него бутылка вина и он желает взглянуть, как она отделала свои комнаты…

– Не пойдешь ли со мной, если у тебя нет других планов?

Джулиан на нее надеялся… Любовь к Хантеру уже вынудила ее утратить лояльность к шефу, а теперь – то же самое с хорошим приятелем. Пожалуй, хватит!

– А когда начало?

– О, ты просто молодчина! – от всей души обрадовался Джулиан. – За это в антракте я угощу тебя джином!

– Ты прекрасно знаешь, как обращаться с девушками, – пошутила она. – Заезжай за мной в семь пятнадцать. – И, едва положив трубку, кинулась к окну: нет ли Хантера?

В эту ночь Пернел плохо спала. Хантер не приехал, но она все надеялась: ведь однажды в субботу он уже приезжал в четыре утра… Вот и четыре… половина пятого… Но не стучат его ворота, не слышно мягкого урчания мощного мотора… Спустившись вниз выпить чашку чая, Пернел задумалась: как она перенесет, если он не приедет на этот раз? Приняв душ, она натянула шорты и безрукавку и, чтобы занять себя чем-то, принялась пылесосить комнаты. Без четверти одиннадцать, отучая себя от уже ставшего привычкой выглядывания из окна (не приехал ли Хантер), пошла в сарай за газонокосилкой, но тут же передумала и вернулась в дом: сначала выпьет кофе.

Пора бы ему уже быть здесь – если вообще явится сегодня. Она так расстроена, ей так хочется его видеть… А если все же не приедет? Одна эта мысль привела ее в ужас. Да нет, он наверняка остался в Лондоне, вообще не собирается в Чамлей-Эдж. И остался он там, конечно, не один, а с женщиной… Ревность раздирала ей сердце, доводила до бешенства. Уж, несомненно, у него была бурная ночь и он и так устал… Его партнерша очень хороша собой, безукоризненно элегантна, уверенна…

Чайник закипел, она сняла его и, обуреваемая всеми этими кошмарными видениями, стала наливать воду в чашку с кофе, взяла ложку… И тут в проеме открытой кухонной двери возник Хантер. Сердце Пернел сумасшедше забилось – какое внезапное счастье… От неожиданности она вздрогнула, чайник дернулся, кипяток пролился ей на руку, и она громко вскрикнула. Хантер молнией бросился к ней, мгновенно оценил ситуацию, схватил ее руку и подставил под струю холодной воды… Потом наполнил холодной водой чайник и сунул ее руку туда.