— Хьер… — с удивлением выдохнул Сэйд.

— Я подумала, что ударить его тебе не составит проблем, — улыбаясь, Ариана отступила ещё назад. Потом взмахнула рукой, посылая призрака в бой.

— Я всё думаю… — протянула Нариана, покачивая в тонких пальцах хрустальный бокал с редким вином. — Что моя сестрёнка нашла в этом ублюдке?

Нариана сидела на балконе своей спальни, глядя на отцовский сад, раскинувшийся внизу. В самом центре садика, над фонтаном, окружённым мраморной колоннадой, сверкало небольшое искусственное солнце — такое, чтобы света его хватало поддерживать жизнь растений, но совсем не испускавшее тепла. Впрочем, большинство выживших цветов всё равно были ночными, да и само солнце создавало лишь иллюзию белой летней ночи, не более того.

Рансар стоял у девушки за спиной, опершись локтями о спинку её кресла и неторопливо перебирая рассыпавшиеся локоны — так, чтобы не повредить причёски, потому что неосторожность в общении с Нарианой всегда была чревата опалой.

Раб, которого звали Эстегар, сидел у её ног, массируя ступни. В отличие от Рансара, он был светловолос, а к тому же — почти по-женски красив. Рансар тоже был по-своему изыскан, но удлинённый нос и явно выступающий кадык делали его лицо откровенно мужским, несмотря на длинные волосы и пухлые губы, которые всегда вызывали у Нарианы желание их целовать.

Принцессе нравились гармония и контраст, которые создавали эти два любовника — свободный и раб, каждый из которых на деле полностью зависел от неё.

— Рансар, ну же, не молчи. Ты что-нибудь разузнал?

— Я разузнал, госпожа, — подал вместо Рансара голос Эстегар. — Позволите рассказать?

— Попробуй, — хмыкнула Нариана и игриво шлёпнула его кончиками пальцев по лицу. — Может быть за энтузиазм тебе сегодня что-нибудь перепадёт.

Раб невольно бросил быстрый взгляд на кольцо, которое Нариана почти никогда не разрешала снимать.

— Госпожа, — продолжил он, изо всех сил стараясь не торопиться и продавать информацию подороже, — как тебе уже, наверное, известно, этого раба называют в гареме Хорьком.

— Да уж наверное, это я выяснила и без тебя.

— Это прозвище он получил не просто так. Мастер Хьер сразу же невзлюбил его за вздорный нрав, который отмечали при покупке все его хозяева. Его и ещё десяток рабов отбили у купеческого каравана четыре месяца назад. Уже тогда Хорёк отличился тем, что, пользуясь шумом битвы, пытался бежать — даже не сняв кольца.

Нариана хмыкнула.

— Это интересно. Продолжай.

— Вместе с этой партией рабов мастера получили и документы на них. А по документам этот раб — там он носит имя Сэйд — окончил довольно хорошую школу для рабов на острове Нау-Торн. Первый владелец готовил его для себя, но раб быстро ему надоел, потому что без конца устраивал драки и пытался бежать. Он продал его в твердыню Водного Духа для общих утех, но раб без конца хулиганил и там. Он пошёл по рукам. Как только мастер Хьер увидел его записи, он понял, что от раба будут одни проблемы и что никогда не купил бы такого сам. Хорька определили в нижний гарем и в нашем замке его почти никто не брал. Хьер рекомендовал его только тем, кто любит подчинять — у прошлых владельцев Хорёк тоже показал себя хорошо только у таких господ.

— И откуда только простой раб столько знает? — хмыкнула Нариана, продолжая водить по его лицу ногой.

— Я много вижу и слышу, моя госпожа, — Эстегар прикрыл глаза, показывая, как наслаждается прикосновениями хозяйки. Потом улучил момент и, перехватив большой палец её ноги губами, втянул в рот. Приласкал языком и, дождавшись, когда из горла Нарианы вырвется довольный стон, выпустил на волю. — И всё лишь для того, чтобы доставить радость моей госпоже. Хозяйка, я угодил?

После того, как Ариана по наводке Сэйда придумала приём с иллюзиями, дело пошло лучше. По крайней мере, Сэйд кидался на противника с откровенной яростью, а вот Ариана заметно потеряла в скорости — отражать атаки и уворачиваться от ударов чужим эфемерным телом было совсем не то, что своим, настоящим, в котором каждое движение было доведено до уровня рефлексов.

Бой всё равно оставался неравным, потому что Ариана знала множество трюков и уловок, а Сэйд действовал грубо, больше полагаясь на силу удара, чем на мастерство.

К своему удивлению — и не сказать, чтобы радости — Ариана обнаружила, что фигура господина или надсмотрщика для Сэйда ни разу не священна. Невольник то и дело впечатывал ему в лицо ногу с таким наслаждением, что будь у иллюзии кости, они давно бы трещали. В то же время наследница видела и то, что драться Сэйду явно не впервой, и это немного её успокаивало. За последние несколько часов безнадёжных тренировок, она уже решила было, что обучить его будет совсем невозможно.

Выдохлись они примерно одновременно — когда свет в городе уже стал затухать. Ариана схлопнула иллюзию и отрезала:

— Всё! Завтра попробуем с оружием и магией.

Тяжело дыша, Сэйд облокотился на колени и замер так, глядя на госпожу. Его усталость была физической, утомление Арианы было не столь очевидно, но Сэйду хорошо бросилось в глаза — наследница побледнела, в глазах появился нездоровый блеск.

— Я отнял у тебя столько сил… — пробормотал Сэйд удивлённо.

— Ничего. Такая практика тоже пригодится, — Ариана подковыляла к нему и облокотилась невольнику на плечо. — Отведи-ка меня домой. Хотя… Сначала давай купим ещё пирожков.

Набрав целую корзинку, они шли по тёмным улицам по направлению к замку. Дорога могла быть довольно короткой, но Ариана вспомнила слова Сэйда о том, что того никогда не пускали в город, и пошла в обход.

Сэйд со странным выражением лица оглядывал дома простых горожан. Не с любопытством, а с каким-то что ли облегчением, и эта реакция не укрылась от внимания Арианы.

— Смотришь так, как будто раньше был свободным, — заметила она.

Сэйд вздрогнул, торопливо перевёл на неё взгляд.

— Тебе не нравится?

— Да нет… — Ариана подумала и улыбнулась. — Мне в тебе всё нравится. По крайней мере, пока.

Она продолжала внимательно наблюдать за каждым движением спутника со странным, почти болезненным интересом. А Сэйд отвёл взгляд и негромко сказал:

— Не знаю… Я странно себя чувствую здесь. Как будто… как будто свежего воздуха глотнул. Впервые за много лет.

Ариана взяла невольника под локоть, а свободной рукой выудила из корзины, которую тот нёс, очередной пирожок. Откусила и, сделав по улице ещё несколько шагов, осторожно произнесла:

— Можно спросить?

Сэйд вскинулся, с удивлением глядя на неё.

— Разве я могу тебе отказать? Ты же моя госпожа.

— Можешь. Можешь попытаться увильнуть, отмолчаться или соврать. А если ты так сделаешь, то это будет уже не то. Если спрашивать, то я хотела бы получить настоящий ответ.