Настроение у нее сразу улучшилось: в просторной, отделаннойбирюзовым кафелем ванной комнате она увидела прекрасную душевую кабину смассажным душем и ванну-джакузи. Раздевшись и оставив свою одежду на кровати,Лола вошла в кабинку и встала под жесткие горячие струи.

Горячая вода смыла всю усталость, недовольство инеуверенность. Пульсирующие, смешанные с воздухом струи взбодрили ее, придалиуверенность в собственных силах.

Лола почувствовала легкость и веселье, как будто выпилабокал хорошего шампанского.

Она растерлась большим махровым полотенцем, накинулапушистый халат и прошла в комнату… И вся ее бодрость куда-то моментальноиспарилась.

Одежда, которую она оставила на кровати, бесследно исчезла.

Пока Лола стояла под душем, кто-то бесшумно вошел в комнатуи унес все ее вещи.

«Безобразие! — подумала Лола, раздраженно уставившисьна дверь. —Что они себе позволяют? Входить без спросу в мою комнату,уносить одежду… Что я, в тюрьме, что ли? Надо будет серьезно поговорить с этимпродюсером! Конечно, искусство требует жертв, но все-таки я актриса, а незаключенная и не рабыня на сахарной плантации!»

Она подошла к двери и с грустью убедилась, что на ней нет низадвижки, ни засова, то есть нет никакой возможности запереться изнутри.

Лола в раздражении ударила кулачком по двери.

Боль в ушибленных костяшках несколько отрезвила ее. Онарешила не давать воли своему раздражению, а после, за обедом, спокойнопоговорить с продюсером и потребовать уважения своей личной свободы.

Пока же она подошла к шкафу и распахнула его створки, чтобывыяснить, какие вещи предоставлены в ее распоряжение.

В одном отделении находились полки с бельем и всевозможнымиженскими мелочами.

Все было хорошего качества, совершенно новое, купленное вдорогих магазинах, однако чересчур яркое, блестящее, изобилующее кружевами илюрексом. Такое же ощущение создавали вещи, висевшие на плечиках и лежавшие наполках в другой половине шкафа: свитера и блузки с блестками и стразами,открытые платья с яркими аппликациями, джинсы с цветной вышивкой… Одежда быладорогая, но казалось, у владелицы этих вещей отсутствует вкус. Во всякомслучае, Лола никогда бы себе такого не купила.

«Ну что ж, по крайней мере теперь мне понятно, в какой образнужно вживаться, — подумала Лола. — В образ вульгарной девицы с двумяизвилинами в голове…»

Она выбрала себе самое простое из того, что нашла в шкафу, иоделась. Оглядев себя в зеркале, осталась вполне довольна — голубой свитер сбольшим вырезом и синие, украшенные блестками джинсы, хотя были не в ее вкусе,но сидели хорошо, как будто на нее куплены, и в общем, надо признать, шли Лоле.

Она подошла к двери и повернула ручку.

Тут ее ожидал еще один неприятный сюрприз: дверь былазаперта снаружи.

«Что же это такое? — возмущенно подумала Лола. — Яне могу запереться в комнате, ко мне входят без спроса, а меня закрывают назамок? Что я — нахожусь под арестом?»

Однако не успела она додумать эту мысль до конца, как дверьраспахнулась, на пороге появилась прежняя женщина с пучком серых волос итусклым голосом проговорила:

— Идите за мной!

— Почему вы без разрешения входили в моюкомнату? — спросила Лола, возмущенно закусив губу. — И почему моядверь была заперта снаружи? Я что — заключенная?

Женщина ничего не ответила. Она быстро направилась прочь покоридору, и Лоле ничего не оставалось, как следовать за ней.

Они спустились на первый этаж — не по той лестнице, покоторой поднимались час назад, а по другой, сделанной из темного резногодерева, прошли еще несколько комнат и наконец оказались в просторном, яркоосвещенном зале.

Лола поняла, почему он называется Серебряным. Стены залабыли украшены зеркалами в серебристых рамах, между этими зеркалами стоялистеклянные горки с серебряными безделушками, статуэтками и табакерками.Светильники, свисавшие на цепях с потолка и украшавшие стены, тоже былисеребряными или по крайней мере имитировали серебро. Все это производилоэффектное, но несколько холодное впечатление. Лоле показалось, что она попала вчертоги Снежной королевы.

Посреди зала стоял длинный стол, во главе которого восседалуже знакомый ей Олег Олегович. Слева и справа от него сидели еще двоенезнакомых мужчин, чуть дальше — высокая молодая женщина с чересчур светлыми,очень коротко подстриженными волосами и бледно-голубыми глазами.

Сопровождавшая Лолу мрачная женщина подвела ее к одному изсвободных стульев и удалилась.

— Как вам у нас понравилось? — спросил Лолупродюсер.

— Честно говоря, кое-что меня удивляет.., начала Лола,но Олег Олегович не слушал ее ответа. Он обратился к белобрысой девице:

— Поработаешь с ней после ужина. Как тебе материал?

— Ничего. — Девица откровенно уставилась на Лолу,как будто разглядывала платье, которое собиралась купить.

— Олег Олегович! — Лола повысила голос. Я что —нахожусь в этом доме под арестом?

— Что вы! — продюсер повернулся к Лоле. Вы нашгость, наш дорогой гость! То есть, конечно, нам всем предстоит большаясовместная работа, мы собрались здесь не для того, чтобы отдыхать…

— Тогда почему же моя комната была заперта?

— Заперта? — удивленно переспросил Мюллер. —Что вы говорите?

Он позвонил в серебряный колокольчик, и в дверях возниклапрежняя мрачная женщина.

— Варвара Степановна, можете подавать.

Кстати, вы не объясните, почему дверь нашей гостьи былазаперта?

— Заперта? — испуганно повторила женщина. —Может быть, чисто машинально.., я забылась.. Это не повторится…

— Вот то-то! — удовлетворенно проговорил ОлегОлегович и повернулся к Лоле. — Вы слышали? Это больше не повторится!

— Спасибо, — негромко поблагодарила Лола ипринялась за еду.

После ужина Мюллер подошел к ней с белобрысой девицей исказал, склонив голову набок:

— Я понимаю, что вы устали после дороги, и вообще у васбыл трудный день, но я хотел бы, чтобы Оксана немного поработала с вашейвнешностью. Она попробует варианты грима.

— Конечно, — охотно согласилась Лола. Ей казалось,что привычная атмосфера гримерной успокоит ее, поможет справиться с возникшимгде-то в подсознании неприятным чувством.

Они с Оксаной прошли несколько комнат и оказались впросторной, хорошо оборудованной гримерной. Лола села в кресло, Оксана накинулаей на плечи простыню, включила подсветку вокруг зеркала и задумчиво огляделаее. Затем выдвинула ящик стола, что-то достала из него и стала придирчиворассматривать то Лолу, то вынутый из стола предмет, как будто сравнивая ихмежду собой. Лола скосила глаза, чтобы рассмотреть, что там лежит, но гримершанедовольно прикрикнула на нее: