Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Золотарёва, позвольте поинтересоваться, чем вы тут занимаетесь? Я был очень удивлён, когда студенты сказали мне, что вы развлекаетесь, — вдруг слышу насмешливый голос декана, который собственной персоной сейчас стоит здесь, склонившись над моим обездвиженным телом и не моргает. Впрочем, как и я. Потому что в глазах этого мужчины скрывается неимоверное удовольствие. Ведь сейчас он наблюдает такую жалкую и смешную картину!
А-р-р…
Черствый некромант!
Где только таких берут?! Или нормальных учителей в априори нельзя брать в академию, чтобы они не лишись в первый же день своего здравого рассудка, от таких-то студентов «ангелочков»!? Хотя этому…этому и лишаться то нечего! Он, итак, бесчувственный псих и садист на всю голову! Такой сам: кого хочешь до белого каления доведёт!
Изверг!
— Ой, простите, — саркастично произношу я, взглянув на мужчину, наигранно похлопав глазами. — Мне тут так весело, что я, знаете ли, даже не могу пошевелиться от переполняющих меня эмоций! Хотите присоединиться? Правда, боюсь, этот кокон не выдержат вашей желчи!
— Золотарева! — рычит в ответ на мой диалог, склонившись надо мной ещё больше. — Думайте, с кем разговариваете и как!
— Мистер, как вас там…Сай!? Думайте, кем вы являетесь, а не злоупотребляйте своими полномочиями! — вторю я, но нотки обиды в моём голосе все же улавливаются.
Нет, это просто абсурд!
Этот мужчина ведет какие-то поучительные беседы, вместо того чтобы вытащить меня из этой липкой дряни!..
— Как вы смеете перечить своему декану?! К тому же такое хамство просто неподобающи для леди! Где только ваши манеры?
Он смотрит на меня не мигающим взглядом, который при первой же возможности, кажется, готов метать молниями.
— А вы, как смеете пренебрегать своими обязанностями?! У вас студенты творят черти что! А вам хоть бы хны! И к сведению, я проявляюсь леди лишь в том, что являюсь женского пола. Что касается остального, то мои манеры присутствуют лишь в том случае, когда человек этого достоин!
Я гордо задираю кверху свой маленький носик и поджимаю губы, дабы снова чего-нибудь умопомрачительного не ляпнуть.
— Значит вот как вы заговорили? И это, если учесть тот факт, что вы являетесь в нашем мире чужой и ничего не знающей особой?.. — Он усмехается, странно ухмыльнувшись, а затем приседает на корточки и, склонившись к моему лицу, приторно, растягивая каждое слово, произносит: — Не я начал эту войну. Не обессудьте, когда вы с треском провалитесь на всех заданиях, и я лично вышвырну вас за ворота, Виктория.
Он поднимается, поправив черный, с серебром, камзол. А затем мило улыбнувшись, добавляет:
— Так и быть, сегодня вы можете больше не появляться на построении. Удачного, — Он смотрит на мой кокон и уголок его губ наглым образом ползет вверх, — времяпровождения.
Что?! Он серьезно?! Вот так просто уйдет!?
— Вы что, оставите меня здесь одну? — озвучивая свои мысли вслух, когда мои брови шокировано взлетают вверх, а губы начинают едва подрагивать.
— Не вижу причин, чтобы отказывать вам в вашем веселье. К тому же это послужит вам уроком в будущем, что с людьми постарше надо быть более почтительной.
— Да вы!.. Вы!.. Изверг! И где только ваша совесть?! — чуть ли не плача, выпаливаю я на ходу, все-таки хлюпнув носом.
Он усмехается. Смотрит на меня. На красивом, очерченном лице губы снова растягиваются в сволочной улыбке.
— Я - некромант. Моя совесть давным-давно осталась в прошлом.
После этих слов он просто разворачивается, крутанувшись на пятках, и идет в сторону стадиона.
У меня просто нет слов!
Лишь одни эпитеты!..
***
Не знаю сколько времени я пролежала, в безумном желание освободиться, конечности порядком затекли. Несколько раз я даже кричала, но меня никто не услышал. Или же не хотел услышать… В какой-то момент я пробовала взывать к своей силе, но и она, что-то не очень торопилась отзываться. Очевидно обиделась, что вначале я от неё отрекалась.
И всё бы ничего, вот только… Как же хочется в туалет! Сил моих больше нет!
— Эй! Кто-нибудь! Помогите! Пожалуйста… — в который раз кричу я. — Ну хоть кто-нибудь…— последние слова даются уже с трудом, поскольку в горле появляется комок, а по щеке невольно скатывается слеза.
«И-ироды! Чтоб вас умертвия покусали!» — обиженно думаю я, и вдруг слышу чей-то насмешливый голос:
— И чего это мы здесь ревем?!
Открываю глаза, узрев действительность, и снова вижу того самого – Кругляша! Надо признать, сейчас я счастлива, как никогда!
— П-привет!
— Виделись уж, — бурчит это нечто мне в ответ.
— Слушай… Ты мне не поможешь? Пожа-а-а-луйста! — Я делаю жалостливое выражение лица и смотрю на это чудо, которое со странной задумчивостью (похоже размышляет, стоит ли помогать) смотрит в упор на меня.
— А что мне будет взамен? — Он прищуривается и его ротик растягивается в предвкушающей улыбке.
— Как что?! Мое спасибо, конечно же! — порывисто отвечаю, понимая, что скоро мой мочевой пузырь просто не выдержит! В конце-то концов, он у меня не резиновый!
— Пьфи, нет. Так не пойдет, — поспешно машет он ластом. — К чему мне твое спасибо, — насмешливо фыркает этот чудик, продолжая сканировать меня своим изучающим взглядом.
Вот вредина!
— Ладно! Вот только доберусь до тебя и тогда узнаешь мою силушку богатырскую! — угрожающе шиплю я, перестав играть дружелюбие, скрывая тот факт, что моя «богатырская силушка» пока не очень-то жаждет проявляться. От слова «совсем»! Зараза!
— Эт, что еще за новшества? Что за силушка такая, богатырская? — Он недоуменно хлопает большими глазами и едва склоняет голову набок.
— А вот! Узнаешь!
— Пьфи, подумаешь. Экая тайная. Я их побольше тебя знаю, дорогуша, — задрав маленький носик кверху, горделиво произносит этот…этот недо-тюлень, и улетает!
Меня снова бросают!..
— Эй! Подожди! Как тебя там! Ладно-ладно! Я на всё согласна, только помоги-и-и! — завываю в голос, в очередной раз дёрнувшись.
Плевать на гордость! Сейчас главное выбраться!
— Ну, так бы сразу!
Маленькое чудо подлетает ко мне и касается своей ручкой кокона. Тот (о, чудо!) стремительно исчезает, словно его и не было. Я же снова чувствую свои конечности, радостно крикнув:
— Свобода!
— Идем, тебе следует привести себя в надлежащий вид, поскольку первая пара не за горами. Заодно обговорим условия нашего договора, — деловито чеканит этот шантажист (а ведь
