Дома было скучно. Думать над тем, что сказала Мелори, настроения не было, да и учиться тоже, поэтому я решила кое-кого навестить.

До места назначения я дошла минут за двадцать. Это был небольшой уютный домик с маленьким убранным двориком и несколькими цветочным грядками под окнами. Я постучала. Через пару секунд дверь открыла женщина. Она выглядела молодо, но небольшие морщины на лице выдавали ее возраст. Темные волнистые волосы собраны в пучок. Из-за кругов под глазами, измученного взгляда и бледного цвета лица было видно, что дама многое пережила в жизни. Белый фартук и перепачканные в муке руки говорили, что она только что готовила.

— О, Мио, здравствуй. Давно ты к нам не заглядывала, — женщина мило улыбнулась.

Ее улыбка меня приободрила.

— Здравствуйте, миссис Меймунд. Да вот, что-то времени не было. Вы как? — я улыбнулась в ответ.

— Хорошо. Вот что-то настроение готовить появилось. Ты заходи, Ирен у себя. — Она пропустила меня внутрь.

Я вошла. Внутри было уютно и убрано. Семейная обстановка, которая царила вокруг, дарила мне чувство покоя. Я направилась в комнату своей подруги.

Комната Ирен значительно отличалась от моей. Персиковые обои и такого же цвета ковер, мебель из светлого дерева, большая кровать с кучей подушек, одежда всех цветов радуги, валяющаяся на полу, и едкая смесь духов и ацетона, которая витала в воздухе. Моя подруга сидела на полу, подложив ноги под себя, и копалась в довольно-таки большой красной косметичке. Она не заметила, как я вошла, поэтому мне пришлось сесть возле нее, чтоб привлечь к себе внимание.

— А? — Ирен вздрогнула от неожиданности и подняла голову. — Мио! Я тебя не заметила.

Она радостно улыбнулась и сжала меня в объятьях.

— Ничего, — засмеялась я её реакции, — что делаешь?

Ирен отпустила меня и вернулась к своему занятию.

— Да вот, разбираюсь со своей косметикой. Выкидываю старое и ненужное.

— Понятно.

— А ты как? Выглядишь бледной. Не заболела? — она обеспокоено взглянула на меня.

— Нет, что ты. Это, наверное, из-за погоды, — поспешно ответила я, не смотря на нее.

Мне не хотелось, чтоб она видела мои «мертвые» глаза.

— А-а-а… . Ну, смотри, сейчас очень легко заболеть. Если что, сразу говори Локки. Он поможет, — ободрительно улыбнулась девушка.

Я кивнула и опустила голову, делая вид, что пристально разглядываю содержимое косметички. После ее слов мое лицо исказилось болью. Я мысленно пинала себя за вранье. Тут, к счастью, в двери ее комнаты легонько постучали.

— Да-да! — крикнула Ирен, не поворачиваясь.

В комнату вошла ее мама. В руках у нее была большая тарелка с пирожками.

— Прошу. Только аккуратно, они еще горячие.

Она поставила тарелку на письменный стол.

— Спасибо, — сказали мы одновременно.

Когда миссис Меймунд вышла, я наклонилась к Ирен и шепотом спросила:

— Как она?

— В порядке. Уже неделю все спокойно. Папа говорит, что это благодаря тому, что она ушла с работы.

— А что говорят в больнице?

— Говорят, что все пройдет, если не подвергать ее сильным стрессам, но я не очень в это верю. — Ирен нахмурилась, — Локки говорит, что нужны обследования, но она не хочет на них идти. Силой заставить не получится, у нее сразу начинаются приступы.

— Да уж, — я не знала что сказать.

— Не переживай. — Ирен встала и взяла тарелку с пирожками, — будешь?

— Нет, я не голодна, — поспешно завертела головой я, вспомнив о том, какой вкус теперь имеет для меня еда.

— Они диетические.

— Не в этом дело. Просто завтрак плохо переварился, и теперь живот болит.

— А, ну, как хочешь, — она пожала плечами и села возле меня.

Я помогала перебирать ей косметику. Через полчаса снаружи вдруг послышался шум и звук битой посуды. Мы резко выбежали на кухню. На полу лежал противень и разбитая тарелка. Миссис Меймунд стояла, опершись о плиту, и тяжело дышала. Она вся дрожала.

— Мама! — Ирен уже хотела помочь ей, но я ее остановила.

— Не подходи! Это опасно! — воскликнула я, крепко держа подругу за руку.

Мама Ирен взглянула на свою левую руку, пальцы которой были красными от ожога.

— Я…  хотела вытянуть противень, но…  он оказался слишком горячим…  — её голос дрожал.

— Почему ты не взяла варежку или полотенце? — на глазах Ирен выступили слезы, но подойти она не решалась.

— Почему?…  ЗАБЫЛА! ПОЧЕМУ ЖЕ ЕЩЕ?! ДУРА Я! — её мать начала кричать. — А ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ?! ВОТ ТАКАЯ Я НЕУМЕХА! ОТ МЕНЯ ОДНИ ПРОБЛЕМЫ! — она взяла со стола тарелку и кинула ее на пол, — Я ПРОБЛЕМА! БОЛЬШАЯ ПРОБЛЕМА! Я СОЗДАЮ ТОЛЬКО НЕПРИЯТНОСТИ!

Еще одна тарелка оказалась на полу. Через секунду в кухне появился запыхавшийся отец Ирен.

— Рейчел! — он схватил жену за руки.

— Я ВЕДЬ БЕСПОЛЕЗНА, ДА, ПИТЕР?! ДА? — она начала вырываться, но хватка была стальная.

— Успокойся! — мистер Меймунд одной рукой сжал её кисти, а второй прижал голову женщины к своей груди. Через две минуты истерика у миссис Меймунд прошла, и она потеряла сознание. Он взял ее на руки и, прежде чем выйти из кухни, повернулся к нам.

— Не волнуйтесь, приступ закончился быстро, значит, она скоро проснется.

Когда он ушел, Ирен обессилено свалилась на стул.

— Все в порядке? — я присела напротив нее.

— Да. Просто неожиданно. Обычно перед приступом она ходит грустная и молчаливая, а сейчас…

— Ничего. Это значит, что она идет на поправку. Наркотиков уже нет в крови, поэтому волноваться не о чем. Нужно просто подождать, так ведь говорил доктор.

— Да…  ты права, — устало выдохнула ирен.

— Ладно. Я, пожалуй, пойду, не буду мешать, — произнесла я, вставая.

Подруга проводила меня к двери.

— Я тебе еще позвоню.

— Угу.

Попрощавшись, я, не спеша, направилась домой.

Неутешные мысли кружились в голове, пока я шла по дороге. Рейчел Меймунд три года употребляла наркотики и лишь недавно прошла реабилитацию для наркозависимых. Она добрейшей души женщина, но во время приступов приходит в неистовство. Её грызет огромное чувство вины за то, что доставила своей семье много проблем, пока была зависима. Но Ирен не унывает, и её позитив передается её матери, помогая справиться с собой.

Интересно, найду ли я себе такую же поддержку?..

* * *

Следующая неделя выдалась на удивление нормальной. В школе все было спокойно. Я даже иногда отвечала на уроках, так как дома от безделья просто перечитывала учебники. На обед в столовой мне приходилось есть, как все нормальные люди, чтоб не возникало подозрений и, честно говоря, мне уже удавалось совладать с собой, чтоб не накинуться на еду как животное. Спасибо моей силе воли. Когда Локки увидел, что