Его слова отрезвили меня. Я остановилась, глубоко вздохнула и про себя попросила малыша ослабить путы. Где это видано, чтобы ещё не рожденное дитя несло смерть…

На удивление, он послушался, и за одно мгновение путы растворились, превратившись в прозрачный алый куб. Блондинка сначала ошалело лежала на его дне, а потом вскочила и стала изучать.

Я поразилась ее выдержке. Вместо того чтобы истерить и орать, она рассматривала куб, тыкала в него пальцами, а затем переместила взгляд на меня и мой живот.

Брови ее поползли вверх.

– Маиза, девочка моя, это что это ты тут за шоу устроила? Ты зачем Севилью обездвижила? Не спорю, иногда эту стерву надо притормозить, но ты как-то лихо справилась.

Наконец-то из дома показался единственный знакомый мне тут человек. Я вздохнула с облегчением, и в тот же момент куб растворился, распадаясь на красноватые частицы.

Те собирались и подкатывались к моим ногам, словно сливаясь воедино. Кажется, я себя выдала с головой. Потому что эта Севилья смотрела поражённо, серьезно и собранно.

– Вер Перей, вы где откопали эту барышню? Она проходила проверку?

– Проходила, Севи, проходила. Это Маиза, моя соседка, если можно так сказать. Я ее в гости позвал. Ты же в курсе, что твой отец в последнее время стал несколько рассеян.

Зачем Регги бессовестно врал этой девушке, я не знала, зато чувствовала, что она очень опасна. Не для меня. В принципе. Не знаю, откуда во мне проснулись все эти ощущения, но они начинали порядком надоедать.

Я увидела, как и Регги, и Севи разом обернулись в сторону все ещё безмятежного старика. В их взглядах столько всего отражалось: и сожаление, и жалость, и бесконечная тоска.

Они любили этого человека, и им было очень больно терять его разум. Но от старости ещё не нашли средства. По крайней мере, пока.

– А что она тут делает? Пригласили? Спятили совсем? Тут все шесть полисов вас оберегают, а вы по гостям шастаете.

Регги прищурился, оглядел молодую женщину с ног до головы и с подозрением спросил:

– А ты чего приперлась-то? Только вот не надо заливать мне про любовь к отцу.

Девушке хватило такта поджать губы. Странное у них общение какое-то. Но меня оно касаться не должно. Я… А что мне дальше делать? Дождаться, пока блондинка уйдёт, и напрямую спросить у Регги про внучку?

– Пенсия сделала из вас подобие Мими в старости. Точь-в-точь как внучка ваша хамите.

Я встрепенулась. Мими? Я уже слышала это имя и никак не думала, что оно относится к Минерве. Пока эта парочка выясняла отношения, осмотрелась. Следовало собраться и наметать план действий.

Ну и где снова эта чуйка? Почему важные ощущения не приходят тогда, когда они мне нужны? Регги с Севи продолжали спорить, а я потихоньку отползала к Ангару.

Если что, попрошу Спель увезти меня отсюда. Без Минервы тут делать нечего абсолютно. Но мой манёвр не остался незамеченным:

– Маиза, ты куда?

Регги вышел вперёд, сверля меня заинтересованным взглядом. Не знаю, в курсе ли он, как я сюда добралась, но…

– Я не знала, что у вас тут гости, поэтому, пожалуй, зайду в другой раз.

Интересно, а чёрная смерть может отнести меня к этой Мими? Не просто же так она за мной прилетела? Ну же! Сын, скажи, что мне делать дальше?

В потом я заметила это… Словно ко мне тянулись зеленоватые язычки пламени. Они исходили из ошарашенной Севильи, и та, судя по всему, ничего не могла с этим поделать.

– Какого дракона? – воскликнула девушка, пытаясь остановить это.

Язычки тянулись ко мне, подбираясь все ближе. Я сперва отшатнулась, но что-то внутри мягко, но настойчиво подтолкнуло меня вперёд. Ну что ж… Сделала шаг.

В какой-то момент зелёное пламя словно лизнуло меня, и я поняла… Поняла, что впитываю его! Ничего себе… Теперь мы с блондинкой стояли и пялились друг на друга в обоюдном изумлении.

А потом перед глазами стало темно. Словно выключили свет и где-то далеко зажглась лампочка. В ее тусклом свете я увидела бледную девушку с заплетенными в косу белыми волосами.

Она придерживала огромный живот, стоя в луже. Минерва! Но находилась она явно не в Ихтрамаре. Мими шептала:

– Не сейчас, маленькая, только не сейчас, Вена нет рядом!

А потом снова включили свет, как по щелчку пальцев. Передо мной стояла растерянная Севи. Я прямо спросила:

– Где она? Мне нужно быть рядом!

Девушка посмотрела на меня удивленно, а потом побледнела, ответив:

– Она в академии в Нортдаре. У меня нет аэромига нужной зарядки. Отсюда вообще добираться не меньше пяти часов!

– Почему вы не предупредили? Три дня? Вы в своём уме?

Тим ещё умудрялся тратить время на разговоры. Мне казалось, что совершенно не стоит сейчас этого делать. Потому что боюсь представить, что за это время могло случиться в академии.

Да в мире вообще!

Пока он поднимался, я уже вытаскивал аэромиг и настраивал его на нужное место назначения. Скорее в академию, скорее к Мими!

Тим бледнел с каждой секундой, и его ощутимо потряхивало. Женщины от нас отстали, они что-то лепетали в ответ, но это было неважно. Даже то, что мы увидели в воспоминаниях, не имело значения.

Если мы опоздали… Но мы не могли опоздать!

Как только вышли из подвала, я схватил руку Бекойна, и все потонуло в уже знакомом белом свечении. Всего миг, и вот нас выбросило возле стен Академии наездников Нортдара.

– Я ставил координаты ее покоев!

Выплюнув снег, я встала, отряхиваясь. Впереди сияла сверкающая всеми цветами радуги защита. Дракон ее дери! Неужели она не способна пропустить нас внутрь?

Снег жалил, а крутящиеся в воздухе хлопья застилали глаза. Снова драконова метель. Тим тоже мучился, пытаясь выбраться из снежного плена. Получалось у него так же плохо, как и у меня.

– Нам надо к главному ходу. Тогда она впустит нас.

Только сейчас стало понятно, что Мими в замке. Мы с мужчиной переглянулись и с облегчением выдохнули. Когда девушка покидала академию, защита вела себя по-другому, а ей распоряжалась Милена Сарфир – ректор.

Мы помогли друг другу выбраться и поплелись к высоким двустворчатым воротам, видневшимся из-за поворота. Ситуация осложнялась тем, что одеты мы были не по погоде.

Тим и вовсе тут же весь промок и начал трястись от холода. Моя любовь к плотным тканям и принципиальная позиция относительно переодевания сейчас сыграла на руку.

В очень медленном, раздражающем темпе мы плелись к цели. Не представляю, сколько это заняло времени, но много. По дороге мы успели окоченеть, промокнуть, но и немного успокоиться.