– Везде посмотрю, – заверила ее родственница. – А вторая где? Как ты говорила – Соня?

– Ага, а вот эта Соня Ранет… ты знаешь, я вот ее телефон так навскидку и не скажу, но ты сама поищи. У нее такая небольшая бригада, они ремонтами занимаются. На фирму они не тянут, но название у них имеется… сейчас, как же… А! «Шик-блеск», точно. Да ты посмотри в газете с объявлениями, они там постоянно себя предлагают.

Клавдия передохнула. Теперь она знала, с чего начинать.

А в это время семейство Распузонов вовсю прививало спортивные навыки новому знакомому.

– Акака! Наступи ему на ногу, сейчас мы его на шпагат посадим, – командовал раздухарившийся Петр Антонович.

– Я не с-сяду… Да не буду я садиться на этот шпагат! – ерепенился начинающий гимнаст. – Это же с детства надо… Не тяните… да не сяду же я!

– Сядешь, молодой человек, это в вас молодые капризы играют, – пыхтел Петр Антонович, утрамбовывая молодца в пол.

Ирина же, обретя свободу, снова кинулась на спасение любимого друга. Она ворвалась в самую кучу тренеров и стала хвостать пакетом с курицей спины дорогой родни.

– Да что ж вы творите?! Да как же!.. Да с такими родственниками у меня ни один… ни один порядочный мужик… не задержится!! Акакий Игоревич!! Отпустите ногу! Петр Антонович! Петр Антонович! Ну что за хватка? Катерина Михайловна, немедленно оторвите своего мужика от моего!

Клавдия, видя такое волнение болящей, возопила на всю лечебницу:

– Всем сми-и-и-рна! Распузоны! Быстро собираемся и отходим! Кака! За руль! Катерина Михайловна… Мамаша!! Отцепитесь от чужого мужика! Прям никуда вас вывезти нельзя. Ирина, я позвоню потом. И если что – обязательно звони сама. Мы уже, наверное, не скоро приедем.

– Да уж, – мотала головой взлохмаченная Ирина. – Не надо скоро. И вообще – приезжай одна, чего ты с эскортом-то? Ишь, устроили тут петушиные бои!

С большим трудом удалось Клавдии затолкать всех в машину.

Чувствуется, что Петр Антонович повеселился на славу. Да и Акакий Игоревич был весьма воодушевлен – как-то удачно прокатило с деньгами.

– Нет, Акака, ты видел, а? Он совсем не умеет гнуться! – радостно хлопал по плечу водителя отчим. – Эх, мне бы еще минут сорок, я б его точно на шпагат… Я вот чувствую в себе призвание педагога, хоть тресни! Эй! Акака, а ты сам-то на шпагат сядешь?

– Сяду! – поспешно согласился Акакий, косясь на дорогу. – Вот приедем, и я сразу же, в прихожей…

Катерина Михайловна была крайне задумчива и даже, кажется, чем-то недовольна, однако Клавдии некогда было разбираться в тонких чувствах свекрови. Но не такой человек была Катерина Михайловна, чтобы все хранить в себе.

– Клавдия! Немедленно звони Даниилу! – заявила старушка, как только все семейство вошло в дом.

– Мамаша! Я ему вчера вечером звонила, – вздохнула Клавдия. – Мальчик раздражен и очень несчастен. Позвоню попозднее. Кака, иди ставь машину в гараж.

– Сейчас, Клавочка, я только перекушу… Так прямо в животе пусто, так и урчит, так и урчит. Пойду нарежу себе колбаски… – успокаивал супругу Акакий Игоревич.

На самом деле уж не настолько у него там где-то урчало, просто они с Петром Антоновичем уже успели перемигнуться и собирались вместе поставить машину в гараж, чтобы потом завернуть в небольшую «Рюмочную».

– Клавдия, не отвлекайся! – сурово топала ножкой Катерина Михайловна. – Позвони Дане сейчас. Пусть он устроит бабушку в эту же больницу!

– Помилуйте! Вас-то туда зачем? – вытаращилась Клавдия.

– Да? Зачем? А ты видела, какое лицо у нашей Ирины? – сощурилась старушка. – У нее и в самом деле ни одной морщинки! Нет, ну есть кое-какие складки на коже, так это ж такая малость! И чего удивляться, что у нее кавалер моложе ее дочери! Нет, у нее же этот… ну как его… короче, ее теперешний фаворит меня окончательно убил – это сколько же надо сделать масок, чтобы так глубоко спрятать свой возраст? Я тоже хочу! И это совсем недорого! И что, я не заслужила?

Клавдия в недоумении пожала плечами и направилась к телефону:

– Только запомните, вы сами этого хотели. Я, конечно, переговорю с Даней… Только учтите – оттуда сбегать нельзя! За каждый ваш день Даня будет платить собственным потом!

Старушка только хмыкнула, она-то хорошо знает, что Даня совсем не потеет!

– Клавдия! Только уточни, что нам с Петром Антоновичем требуется отдельная семейная палата!

– Так вы и Петра Антоновича туда же?..

– А что, потом прикажешь – мне, молоденькой девочке, жить с глубоким стариком? – возмутилась Катерина Михайловна.

Клавдия уселась возле телефона и стала набирать рабочий номер сына.

– Слушаю вас, – совершенно спокойно ответила трубка голосом Дани.

– Данечка, сынок… – начала Клавдия и, не удержавшись, захлюпала носом. – Даня, а Лиля так и не пришла? Да ты не отвечай, я и так знаю…

Свекровь немедленно ткнула Клавдию острым кулачком в бок: к чему посторонние разговоры – надо сразу брать быка за рога!

– Ты скажи, что нас надо в больницу устроить, – шипела Катерина Михайловна, подпрыгивая до уха Клавдии. – Клав! Про больницу говори!

Но мать упрямо поднимала сыну жизненный тонус, отчаянно всхлипывая в трубку:

– Данечка, а чего ты вчера к нам не зашел, я такой борщик сварила, мясо пожарила, думала – придешь, поужинаешь, дома-то теперь тебе никто не готовит…

– Мам, ну чего ты в самом деле, ну я ж не больной какой, не маленький, – хмыкнул сын. – Обо мне есть кому позаботиться… Вчера вот, например, одноклассницы звонили – Юлька, Наташа Скачкова…

Клавдия взвилась:

– Вот! Я так и знала! Стоит только мужику на жену нахмуриться, а эти бабы на него уже слетаются стаями, прям как мухи на… Даня, сегодня же придешь ночевать к нам! Это мое такое материнское слово, ты меня слышишь? Сегодня же!

– Клавдия!

– Мам!

– И не мамай! Совсем никто мать не жалеет, а мать может бы-ы-ы-ть… – тоненько завыла Клавдия Сидоровна и, тут же прервав вытье на самой высокой ноте, деловито заговорила: – Так я чего звоню, ты не сможешь нашу бабушку с Петром Антоновичем уложить в больницу? Знаешь, туда, где Ирина лежит, на Стеклянном проспекте?

Сын взволновался:

– Что стряслось?

– Да ничего особенного, – вздохнула Клавдия. – Им надо срочно пройти курс омолаживания, а мне немножко отдохнуть…

Сын помолчал, потом пообещал перезвонить, и они распрощались.

– Кака! Ты все еще не поставил машину? – увидела Клавдия топчущегося в прихожей супруга.

– Все, Клавочка, мы уже идем. Петр Антонович, а не поможете ли вы мне поменять масло? – приторно-вежливо поинтересовался Акакий.