мне, что Джеймсон Винчестер Хоторн «вечно чего-нибудь жаждет».

– Я так и не научился быть хорошим или благородным, Наследница. – Джеймсон обхватил мое лицо ладонями, запустил пальцы в мои волосы. – Я научился быть плохим самым расчетливым образом. Но сейчас? С тобой? – Он покачал головой. – Я хочу быть лучше. Правда. Я не хочу, чтобы для тебя – для нас – все это однажды превратилось в игру. – Он провел большим пальцем по моему подбородку, щеке. – Так что если ты решишь, что не уверена насчет этого, Наследница, не уверена насчет меня…

– Я уверена, – сказала я, хватая его за руку. Я прижала костяшки его пальцев к своим губам и поняла, что они распухли. – Уверена, Джеймсон.

– Надеюсь, это действительно так. – В его словах сквозила настойчивость. – Потому что я умею причинять боль, Наследница. И если то, что у нас есть сейчас, – если все, что у нас есть сейчас, – начнет казаться мне еще одним соревнованием с Грэйсоном, не думаю, что я смогу отказаться от игры.

Глава 24

На следующее утро я проснулась в пустой постели. Кто-то стучался в дверь.

– Я вхожу, – раздался голос Алисы. Она попыталась открыть дверь, но Орен остановил ее в коридоре.

– Я могла быть не одета, – громко проворчала я, поспешно натягивая дизайнерские спортивные штаны, прежде чем разрешить Орену впустить ее.

– И вы могли рассчитывать на мое благоразумие, если бы это было так, – поспешно ответила Алиса. – Адвокатская тайна.

– Это что, была настоящая шутка? – уточнила я. В ответ Алиса положила кожаную сумку на комод. – Если это очередная бумажная кипа, которую мне нужно просмотреть, – сказала я, – то мне это не нужно.

У меня и так полно сейчас дел, я даже не думала еще о документах траста – или дневнике, который Грэйсон подарил мне, его страницы были все еще пусты.

– Это не бумаги. – Алиса не уточнила, что в сумке. Вместо этого она уставилась на меня тем, что я называла «взглядом Алисы». – Вы должны были позвонить мне. В тот момент, когда появилась девушка, утверждающая, что она дочь Тоби Хоторна, вы должны были позвонить мне.

Я взглянула на Орена, гадая, не передумал ли он и не рассказал ли ей об Иви.

– Зачем? – спросила я. – Завещание рассмотрел суд. Иви не представляет юридической угрозы.

– Дело не только в завещании. А в записках с угрозами, которые вы получили.

В записках, во множественном числе. Я взглянула на Орена, и он слегка покачал головой – он не рассказывал ей об этом.

Алиса закатила глаза.

– Сейчас тот самый момент, когда вы соврете мне, сказав, что все под контролем.

– Это я посоветовал не звонить вам, – заявил Орен. – Это был вопрос безопасности, а не юридическая проблема.

– Серьезно, Орен? – На мгновение на лице Алисы появилась обида, но она превратила это в крайне профессиональное раздражение. – Давайте обратимся к очевидному, хорошо? – сказала она. – Да, я рискнула, когда Эйвери была в коме, но, если бы я не перевезла ее обратно в Дом Хоторнов, у нее не осталось бы охраны. Условия завещания железные. Вы понимаете это, Орен? Если бы я не сделала то, что сделала, Эйвери не имела бы права жить в Доме Хоторнов со всей его шикарной службой безопасности. Вы бы не смогли поручить это своим людям. – Алиса пристально посмотрела на него. – Она бы осталась ни с чем, так что да, я пошла на просчитанный риск, и, слава богу, я это сделала. – Она повернулась ко мне. – И поскольку я единственная в этой комнате, кто может утверждать, что принял правильное, разумное решение в экстремальных условиях, когда все начинает гореть, вы, черт возьми, можете позвонить.

Я вздрогнула.

– А так, – пробормотала Алиса, – я должна была узнать это от Нэша.

У меня вырвалось:

– Нэш рассказал вам?

– Он не может находиться со мной в одной комнате, – мягко сказала Алиса, – но он позвонил. Потому что он знает, что я хороша в работе. – Она подошла ко мне, ее каблуки цокали по деревянному полу. – Я не смогу помочь вам, если вы не позволите мне это сделать, Эйвери, ни с этим, ни с какими-либо другими проблемами.

Деньги. Она говорила о моем наследстве – и трасте.

– Что случилось, Алиса? – Орен скрестил на груди руки.

– Что заставило вас думать, что что-то случилось? – холодно спросила Алиса.

– Интуиция, – ответил глава охраны. – И тот факт, что кто-то пытается сократить службу безопасности Эйвери.

Я практически увидела, как Алиса запоминает сказанное им.

– Мне известно о клеветнической кампании, – в таком же тоне ответила ему она. – В основном сайты сплетен. Здесь не о чем беспокоиться, Эйвери, но один из моих знакомых в прессе сообщил, что цены на ваши фотографии с кем-либо из Хоторнов необъяснимым образом утроились. Тем временем, по крайней мере, три компании, в которых Тобиасу Хоторну принадлежала значительная доля акций, испытывают… турбулентность.

Орен сузил глаза.

– Какого рода турбулентность?

– Смена генерального директора, внезапный скандал, расследования Управлением по контролю за продуктами и лекарствами.

Отомстить. Мстительность. Мститель. В конце концов я всегда побеждаю.

– Что мы ищем с точки зрения бизнеса? – спросил Орен Алису.

– Богатство. Влияние. Связи. – Алиса стиснула челюсть. – Я работаю над этим.

Она работала над этим. Орен работал над этим. Но мы совершенно не приблизились к тому, чтобы вернуть Тоби, и я ничего не могла с этим поделать. Неполная загадка. История – и мы во власти рассказчика.

– Я дам вам знать, как только найду что-нибудь, – заключила Алиса. – А пока нам нужно сделать Иви счастливой и держать ее подальше от прессы, пока фирма не сможет оценить наилучший план действий. Думаю, что скромная компенсация в обмен на соглашение о неразглашении информации может быть уместной. – Вывернув режим адвоката на полную, Алиса даже не сделала паузы, прежде чем перейти к следующему пункту своей повестки. – Если в какой-то момент потребуется организовать выкуп, компания справится и с этим.

Было ли это тем, к чему все шло? Концом истории, как только загадка будет разгадана? Неужели похититель Тоби просто ждал, пока я окажусь там, где он хотел, чтобы выдвинуть требования?

– Моя команда будет держать вас в курсе событий, – коротко сказал Орен Алисе.

Юрист кивнула так, как будто ничего другого и не ожидала, но у меня возникло ощущение, что то, что Орен позволил ей вернуться, имело для нее значение.

– Я полагаю, осталось только одно дело. Это. – Алиса кивнула в сторону кожаной сумки, которую положила на мой комод. – Когда я проинформировала партнеров о текущей ситуации, меня попросили