Тристан пустил И-гуа шагом, легонько ткнув его рукой в бок. Конь негодующе повел крупом, но повиновался.

Рядом с ним расположились Гнусомунд и Тафгай, крепко сжимавший щит с девизом «Эх, круши!», а также еще несколько рыцарей в роскошных доспехах и в сопровождении внушительных свит. На общем фоне особенно выделялся огромный урл в черных латах. Выглядел он жутко: свирепый взгляд, лицо, разукрашенное узорами, стоящие дыбом волосы и ожерелье из зубов на шее. Точь-в-точь такие же зубы торчали у него из закрытого рта, прижимая верхнюю губу. В носу было продето железное кольцо.

— Похоже, это и есть Глуншул, — прошептал Тристан.

— Да, это я! — внезапно выкрикнул тот резким и грубым голосом. — Я Глуншул, Урлий Царевич. А ты, Рыцарь Бедных, как видно, не знаешь, что урлы обладают острым слухом. Это одна из многих вещей, в которых мы превосходим людей.

— Ни в чем вы нас не превосходите, шелудивые твари! — воскликнул проходивший мимо человек в красно-белом плаще с леопардом.

— Кто это тут хрюкает? — Вперед выступил урл с расплющенным носом. — Гусухэ, — обратился он к Глуншулу, — можно мне пырнуть его под ребра?

Человек в красно-белом плаще положил руку на рукоять меча.

— Попробуй, — сказал он грозно, — и, клянусь, я срублю твою мерзкую голову.

Глуншул бросил на рыцаря звериный взгляд.

— Давай, Зурв! — прошипел он и кивнул тому урлу, который хотел пырнуть человека в красно-белом плаще ножом.

Тот, впрочем, тоже был не один. За его спиной стояли несколько воинов, одетых, как и он, в красно-белые плащи с леопардом. Их было меньше, чем урлов, и стычка не сулила им ничего хорошего. Глаза Зурва сверкнули злостью, ноздри раздувались. Семь или восемь урлов из свиты Глуншула встали чуть позади него, выжидая момент для атаки. Воины в красно-белом приготовились защищаться.

Как раз в ту минуту, когда две враждующие группы уже собирались броситься друг на друга, толпа расступилась перед седым воином с роскошными серебряными усами. На спине у него тоже развевался красно-белый плащ. Увидев этого человека, урлы поспешили отступить назад, лишь Глуншул остался стоять на месте. Лицо его перекосилось от гнева и ненависти.

— Спокойно, друзья мои, — без тени страха промолвил воин. — Мы не станем обнажать мечей против тех, кого король более не считает врагами Амбинии.

— Этассан, — прошипел царевич, — Этассан, ухшымылк.

— Не смей оскорблять коннетабля этим мерзким словом, — выпалил один из воинов, но Этассан остановил того властным жестом.

— Добрый день, царевич Глуншул, — сказал он. — Надеюсь, вы пребываете в добром здравии.

— Ты заплатишь мне за каждого моего собрата, что пал от твоей руки. А особенно за гибель моего отца Бызубза. Дай только встретиться с тобой на поле боя…

— Вот тогда и посмотрим, — сказал Этассан спокойно и сдержанно. — А пока, царевич, не смейте обнажать оружия.

Глуншул оскалил черные зубы, но Этассан безо всякого страха повернулся к нему спиной и как ни в чем не бывало удалился. Леопардисты последовали за своим командиром.

— Урлы и члены Лиги Леопарда люто ненавидят друг друга, — тихо шепнул Вирель. — Слишком много крови было пролито во время войны. Мир положил конец сражениям, но не унял жажды мести. Когда-нибудь я и об этом сложу песню. Это будет самое великое из моих творений.

Едва Этассан скрылся, как рыцари принялись обсуждать его появление, заставившее урлов поджать хвосты.

— Такого воина, как Этассан Защитник Севера, не было со времен кина Эгланда, — сказал воин со шрамом на лбу.

— Воин как воин, — усмехнулся Тафгай, — вы, кин Форхорт, просто никогда не видели в деле степняков. Хотя, должен признать, Этассан среди нас не затерялся бы.

— Это вы, кин Тафгай, не видели в деле Этассана, — покачал головой рыцарь со шрамом. — Я бился вместе с леопардистами в битве на Покатой вершине, где пал Бызубз, отец Глуншула. В какой-то момент урлы прорвались к ставке князя и четверо из них бросились на него. И только Этассан выхватил меч, как все четверо уже лежали на земле.

Тристан слушал Форхорта с живым интересом, но тут заиграли трубы, и рыцарю пришлось прервать свой рассказ. Двери дворца открылись, и государь выступил на крыльцо. Он вел под руку Алькорту. Принцесса широко улыбалась, но все равно почему-то выглядела немного печальной. Что же касается Иарана, то он полностью соответствовал представлениям Тристана о том, каким должен быть король. Густая борода, большие брови и зеленые глаза, точно такие же, как у его дочери, с той лишь разницей, что взгляд короля был суров и строг. Голову его украшала золотая корона с семью зубчиками.

Рыцари склонились перед королем и принцессой. Иаран сел на трон, Алькорта разместилась рядом с ним на низком, обитом бархатом стульчике. Тристан только теперь заметил, что с Алькортой и Иараном на крыльце находится и вторая принцесса, Инфанта. Она задорно улыбалась толпе рыцарей.

— Рад видеть вас здесь, доблестные рыцари Амбинии, — величественно сказал король и жестом предложил рыцарям выпрямиться. — Пришло время объявить открытым очередной Турнир Великого Подвига.

— Ура! — грянула площадь.

Тем временем на крыльце появился еще один человек — седовласый старец в синей мантии и огромной широкополой шляпе. Белая борода струилась вниз до самых сапог.

— Это Хилон, — тихо шепнул Тристану Вирель, — глава Палаты Мудрых.

В руках у Хилона был свиток, который мудрец медленно разворачивал. Как только стихла музыка, он поднес его ближе к глазам. Вперед выступил герольд, который стал зачитывать собравшимся список участников Турнира.

— Всего в Турнире примут участие сто двадцать два рыцаря. Это будет один из самых многочисленных