Уоррен, слегка опуская меч.

Он пожал плечами. «Уоррен. Прошло много времени.”

“Почему ты здесь? На этом мероприятии? Ты позоришь наследие своего отца, ты позоришь майора Редлифа. Все здесь, смотрят. Разве ты не сделал достаточно, чтобы навредить Империи? Уоррен едва не выплюнул последние слова, и стало совершенно очевидно, что из перечисленного волнует его больше всего.

Эдвин не ответил. Он был здесь не для того, чтобы спорить о своих действиях, своем отце или чертовой гребаной Империи Лис.

Уоррен взглянул на террасу. «Пьяный. Изгнанник. Убийца. Ты был слабым, когда я впервые встретил тебя, и остаешься слабым. Ты никогда не подходил для роли Красного Листа.

Я не просил родиться в моем Доме.

Он не ответил на слова мужчины. Дворянин не имел значения.

Это моя вина. Не так ли?

Диктор объявил бой начатым.

— Я покончу с этим быстро, в честь покойного Артура Редлифа, — сказал Уоррен, сверкнув молнией на своем клинке, весь покрытый синим светом, прежде чем броситься вперед.

Эдвин вздохнул. Он закрыл глаза и стоял там. Зачем я пришел сюда. Он чувствовал приближающуюся атаку, нацеленную на его шею. Его глаза открылись, и он активировал телепорт.

— Ты просто оттягиваешь неизбежное. Встреться со мной, пьяница, — сказал Уоррен.

В честь Артура Редлифа. Он повторил слова в уме. Достопочтенный Артур Редлиф. Его отец был мертв. Убит не им и не Марией. Это была Фелисия. Фелиция и Алиана.

И я потерял его. Не так ли?

Он несколько раз уклонился, наткнувшись на третий удар, длинный меч вонзился ему в руку. Эдвин едва почувствовал боль и отпрыгнул назад, когда молния прожгла его. Его противник был дворянином Лиса насквозь. Обучаемый с юных лет, со всеми привилегиями, которые могут дать золото и власть. Мощные классы и монстры доставлены ему. Множество схваток и битв против сыновей и дочерей других благородных Домов, возможно, посланных в Баралию, чтобы убить оставшихся работорговцев в их затерянных городах.

И что я сделал? Скрывать? Напиток?

А теперь ты здесь? Что? Чтобы проявить себя?

Еще три удара заставили его шататься с кровоточащими ранами на груди, его доспехи едва держались вместе. Он чувствовал тепло собственной крови, мог чувствовать силу, протекающую через нее. Как давно это было? Эдвин посмотрел на мужчину перед собой. С тем же успехом это мог быть его отец. Просто еще один дворянин, полностью ослепленный властью.

Доказать себя? Тебе? Он помнил, как отец много раз проверял его, наблюдал со стороны, как его били и резали, терпел неудачи и снова терпел неудачу.

«Пусть это несчастье закончится», — сказал Уоррен.

Он ушел.

Артур мертв. У него было мало причин оставаться. Часть его хотела принять предложение оппонента. Чтобы покончить с этим. Эдвин Редлиф уже был мертв.

Но я все еще здесь. Меч налетел на него, и он присел, оба его клинка выскочили из ножен, прежде чем он отразил удар Уоррена. Он глубоко вздохнул, активируя свою ауру. Он уже чувствовал, как заживают раны, но кровь оставалась.

— Наконец-то готовы драться? — спросил Уоррен. — Искупить твою честь?

Эдвин начал смеяться. Он улыбнулся и зарядился, его кровь пульсировала силой. Три удара отбросили человека назад, его меч отклонился, прежде чем Эдвин ударил по щиту и отпрыгнул назад, вертясь, избегая следующего удара, который он предсказал. Он вошел в зону досягаемости Уоррена и ударил одним лезвием, прорубив слабое место под плечом. Телепорт вывел его наружу, когда наружу взорвалась вспышка молнии.

Затем последовала его магия крови, разорвавшая правое плечо мужчины, как только Эдвин снова атаковал.

На этот раз он ударил по коленям, лезвия заскребли по металлу, прежде чем отпрыгнуть назад. Кровь снова хлынула.

Уоррен упал на одно колено, его меч со звоном упал на землю, когда он повернулся и поднял руку, сверкая молниями.

Эдвин отразил их своим оружием, покрытым магией крови. Я сталкивался с худшим, чем ты, Уоррен Каррик. Это далеко не то, с чем столкнулось это чудовище с тех пор, как я впервые сразился с ней… но ты не станешь меня высмеивать.

Он откатился в сторону, когда из вытянутой руки человека вспыхнул луч молнии, его щит слишком пульсировал от силы.

Эдвин обнаружил, что Илеа его не слишком волнует. Он до сих пор помнил улыбку на ее лице, когда она сражалась с талиинскими монстрами, женщину, настолько увлеченную битвой, что исход всегда был ясен. Его встреча с ней не имела значения. Она помогала Артуру, но не ему. И он тоже теперь боролся, не доказывая ничего ни себе, ни Илее.

Единственный человек, который имел значение, наблюдал за происходящим с террасы.

Единственный человек, который когда-либо имел значение.

Она была причиной того, что он сбежал. Эдвин надеялся, что однажды Фелиция осуществит свою мечту. Простая жизнь, где-то, где никто не знал, кто она такая. Все пошло совсем не так, как он планировал.

Если она хочет сохранить имя Редлиф, пусть будет так. Если она хочет восстановить силу этого Дома, пусть будет так.

Но я не умру здесь, когда меня высмеивает Уоррен, трахающийся с Кэрриком, пока моя сестра смотрит.

Он бросился вперед, уворачиваясь от болтов и телепортируясь, когда щит взорвался во вспышке молнии. Эдвин не остановился. Он оттолкнул мужчину и последовал за его телепортом, откалывая его щит, пока один из его мечей не вонзился глубоко. Он разорвал защиту в сторону и, в свою очередь, полоснул мужчину по руке.

Уоррен вскрикнул и отшатнулся, Эдвин ударил ногой по щиту и снял руку с меча, прежде чем продолжить движение.

“Я уступаю!” — закричал Уоррен, падая на свою бронированную задницу.

Эдвин был близок к тому, чтобы просто отрубить мужчине голову, стоя над ним со своими окровавленными клинками.

Ты выиграл. Что теперь?

Он взглянул на террасу, когда рядом появились Тени и Стражи, один из них схватил отрубленную руку.

Все еще впереди, не так ли? Для меня.

Он постоял там какое-то время, крики толпы отдавались глухим шумом на заднем плане. Эдвин улыбнулся, не сводя глаз с двух человек на краю террасы. Он вложил свои мечи в ножны и пошел к лифту, вскоре выйдя в холл, где еще больше людей ждали своего боя. Он услышал голос, когда вышел из здания.

«Ты сделал это», сказала черноволосая девушка, ее клыки были видны, когда она улыбалась. Ее попытки скрыть явное волнение были откровенно смехотворны.

Эдвин решил ни в коем случае не быть невыносимым придурком. Он улыбнулся. “Я сделал. Теперь твоя очередь.”

Девушка небрежно