— Спасибо на добром слове, Аркадий Вазгенович, но это лишнее, — подал голос Рахимов.

— Ничего не лишнее, — твердо заявил Габрилянов. — Все должно иметь свою цену. Так принято у нас, в Закавказье, так происходит и здесь у вас, на Востоке.

Произнеся это, Габрилянов выбросил недокуренную сигарету в окно и, повернувшись лицом к своим собеседникам, произнес:

— Начните распутывать этот клубок с тех злосчастных денег, которые нашел мой сын. Вы же говорите, что их хозяева нашлись?

— Мать той девушки, у которой их украли, сама к нам пришла, — сообщил Рахимов. — А пострадавшая сейчас находится в больнице и пока вряд ли сможет нам помочь — она в коме.

— А что можно сказать про парня, которого зовут Денисом — он участвовал с моим сыном в той драке в общежитии? — продолжал вопрошать Габрилянов.

— Пока трудно сказать, кто это такой — может, случайный знакомый, — пожал плечами Рахимов.

— А если это кто-то из вашего местного контингента? — предположил следователь. — Сын рассказывал, что то злосчастное портмоне он у какого-то вора отобрал, который ту девушку на рынке ограбил.

— Дело в том, что Пулат у нас человек новый — всего лишь год, как его сюда перевели, — внес свое уточнение начальник отделения. — И дела, которыми он у нас занимался, проходили по линии ОБХСС. А по криминальным личностям у нас большой специалист Семен Кухарчук из четвертого отдела. Вы с ним уже здесь встречались и вряд ли захотите подключать его к этому делу.

Услышав эту фамилию, Габрилянов внутренне встрепенулся — он, действительно, был не самого лестного мнения об этом человеке. Однако сейчас, в ситуации, когда речь шла о судьбе его сына, он поймал себя на мысли, что любая помощь могла бы быть кстати. Тем более теперь, когда Кухарчук стал его тайным агентом. Поэтому, после короткого размышления, гость объявил:

— С Кухарчуком я сам поговорю, а вы, товарищ Рахимов, работайте пока самостоятельно.

Когда спустя несколько минут гость удалился, начальник отделения грустно резюмировал:

— Вот ведь как иной раз жизнь поворачивается — был один человек, стал другим. И куда вся спесь подевалась, когда его сын попал в передрягу и ему пришлось обращаться к нам за помощью.

— Это называется: «Не плюй в колодец — пригодится воды напиться», — ответил на это умозаключение начальника Рахимов. — Но в любом случае, найти парня надо. Тем более, как я понял, он совершенно другой человек, чем его отец.

Тем временем Габрилянов, покинув один кабинет, зашел в другой — в тот, где сидел Семен Кухарчук. Увидев, кто к нему пожаловал, милиционер побледнел, однако быстро взял себя в руки и, вскочив с места, выпалил:

— Что случилось, Аркадий Вазгенович?

— Ты информацию по отделению собираешь, которую я у тебя просил? — присаживаясь на стул, спросил следователь.

— Только этим и занимаюсь, помимо работы и могу хоть сейчас вам ее доложить. Только я не думал, что ради этого мы будем встречаться в моем кабинете — здесь же все вокруг просматривается.

— А я не за этим к тебе пришел, — грубо оборвал милиционера гость. — Эту информацию, которую для меня приготовил, ты пока при себе держи — она еще понадобится. Я же хочу спросить тебя о другом. Среди местных криминальных личностей фигурирует человек по имени Денис?

Услышав этот вопрос, Кухарчук на какое-то время ушел в себя, после чего ответил:

— Есть один парень — вор-карманник. Зовут его Денис, а фамилия Желудьков. У него и прозвище соответствующее — Желудь. Но зачем он вам понадобился?

— Где он проживает? — не отвечая на вопрос, спросил Габрилянов.

— На улице Фароби, недалеко от Чигатайского кладбища.

— Сможешь меня сейчас к нему отвезти?

— Без проблем, благо я сегодня на машине приехал.

— У меня служебная «Волга» под вашими окнами стоит — так что собирайся.

И Габрилянов первым поднялся со своего места, готовый немедленно отправиться в путь.

Вот уже больше суток Богдан Севрук находился в Свердловске в служебной командировке. После того, как внезапно скончалась женщина, которая в годы войны работала в том родильном доме, где родила сына Светлана Авдеева, она же Бородина, оставался еще один шанс напасть на этот след. В местном КГБ была информация, что где-то в Свердловской области проживает еще одна женщина, работавшая в том же родильном доме в первой половине сороковых годов. Однако для ее поисков было необходимо какое-то время. Поэтому Севрук решил продлить командировку. Он продолжал снимать номер в гостинице «Большой Урал», а питался в ресторане на первом этаже. Вот и теперь он спустился из номера вниз, чтобы отобедать. Заняв столик в самом углу помещения, Севрук сделал заказ и закурил. В это время на небольшой эстраде играл оркестр и немолодая певица вполне себе сносно исполняла попурри из популярных песен звезд итальянской эстрады, ставших очень модными в СССР в последнее время. Севрук, дымя сигаретой, невольно заслушался этими мелодиями и не заметил, как к нему за столик присел пожилой мужчина в ладно скроенном двубортном костюме.

— Извините, у вас не занято? — поинтересовался незнакомец, отрывая Севрука от его занятия.

— Вроде мест вокруг достаточно, — резонно заметил следователь.

И в самом деле, в эти часы ресторан был лишь наполовину заполнен посетителями.

— Сразу видно приезжего, — посетовал незнакомец, продолжая сидеть на своем месте. — А у нас люди любят посидеть в компании, поговорить за жизнь и узнать, что нового происходят за пределами Уральского хребта. Впрочем, если я вам мешаю, то могу уйти.

— Да ладно уж, сидите, — сменив гнев на милость, произнес Севрук. — Меня зовут Богдан Ефимович. А вас?

— Петр Кузьмич Нарезов — я директор местного инструментального завода, — представился мужчина.

— Что же вы не обедаете в своей столовой — или там плохо кормят? — удивился Севрук.

— Кормят у нас прилично, но вот таких котлет по-киевски, как здесь, нигде в нашем городе больше не подают, — признался Нарезов. — Да что там в Свердловске — во всей области таких нет. Вот я и захожу иногда сюда, чтобы себя побаловать. Вы, кстати, их заказали?

— Нет, я попросил борщ и рыбное филе.

— Тогда это сделаю за вас я, — произнес Нарезов и, подозвав официанта, сделал ему заказ.

После чего он вновь обратился к своему соседу по столу:

— Эти котлеты готовит повар Николай Акимович Сидоренко, который девять лет работал в киевском ресторане «Кукушка», что на Аскольдовой могиле. Богемное место, скажу я вам. Не бывали там?

— Нет, в Киеве я люблю ресторан «Закарпатская троянда» на Красноармейской, бывшей Большой Васильковской — там прекрасный винный погреб с закарпатскими винами.