— Я слышал, что это полезно для кожи. На некоторых винодельнях продвинутые хозяева теперь даже зарабатывают на SPA-процедурах, обмазывая легковерных туристов с ног до головы виноградными выжимками, — сказал комиссар.

/2011.11.15/00:30/

Рим, базилика Сан-Клименте

Прерывисто дыша, аббат Томильони, умирая, сказал:

— Сатана соберет царей земли для сражения с Христом, они окропят своей кровью поля Армагеддона. Иисус на белом коне вместе с воинством Божьим спустится с Небес. Вы ведь тоже их видите, Ваше Преосвященство?

Голос аббата Монте-Кассино становился все более хриплым и слабеющим. Захлебываясь собственной кровью, он схватил склонившегося над ним кардинала Сантори за рукав рясы.

— Слава Божья никогда не умрет, брат мой. Мы выполним свой долг в точности, как и поклялись друг другу, — ответил кардинал, почувствовав холод и дыхание смерти, исходящие от умирающего аббата.

Врач отрицательно покачал головой, давая понять окружившим его монахам и священникам, что уже ничего сделать нельзя. Пуля прошла навылет, оставив рваную рану на животе диаметром в пять сантиметров и вдвое большую — на спине. И хотя позвоночник не был задет, но разорванные артерии и вены не оставляли врачу никаких шансов на спасение пациента.

Причастив его в последний раз, епископ Аплиата, настоятель базилики Сан-Клименте, прочитал над ним краткую молитву:

— Властью, данной мне Апостольским Престолом, даю тебе полную индульгенцию и прощение всех твоих грехов. Да примет Христос душу твою в царствие Свое и приведет тебя к жизни вечной.

— Амен… — прошептали губы аббата в последний раз, перед тем как он испустил дух.

Отец Винетти закрыл глаза усопшего. Врач виновато опустил глаза и обратился к кардиналу Сантори:

— Примите мои соболезнования, Ваше Преосвященство. Мы обязаны отвезти тело в городской морг для проведения судебно-медицинской экспертизы. Завтра в десять, после того как оформят свидетельство о смерти, родственники смогут похоронить аббата.

— У него нет родственников. Аббат был сиротой. Вся его семья перед вами. Согласно уставу, он должен быть похоронен на монастырском кладбище Монте-Кассино, поэтому не вижу никакого смысла в этих бюрократических формальностях.

— Сожалею, но правила есть правила, иначе меня уволят или того хуже — возбудят уголовное дело за служебную халатность.

Увидев вошедших в базилику прокурора Трамонто и комиссара Турати, кардинал настоял на своем, опасаясь повторения ситуации, возникшей утром в «Палаццо Мальта».

— Если хотите, я могу переговорить с комиссаром. Думаю, что он поймет нашу просьбу.

— Позвольте, я сделаю это сам, — сказал врач.

Турати беседовал с ним не дольше десяти секунд. По-дружески похлопав его по плечу, он направился в сторону монахов, молящихся об усопшем:

— Requiem aeterna dona eis, Domine, etlux perpetua luceateis. Requiestcant in pace. Amen.

Перекрестившись, он взглянул на часы, а затем вопросительно посмотрел на кардинала:

— Прибыл Белуджи. Он интересуется, все ли готово для проведения мессы.

— Мы не можем ее начать, пока не будем уверены, что с телом погибшего аббата Томильони все выполнено в точности с требованиями устава нашего монашеского ордена, — категорично отрезал кардинал Сантори.

Комиссар понял, что он что-то недоговаривает, и предложил отойти в сторону, чтобы не мешать монахам отпевать усопшего.

— Пока я не узнаю, в чем истинная причина вашего несогласия оформить все как следует, боюсь, мы не сможем решить эту проблему.

— Утром в больнице мальтийского Ордена дьявол использовал тело убитого человека в облачении католического епископа как машину для расправы над теми, кто стоял на его пути. Он явил через него сверхъестественную демоническую силу, против которой незащищенные люди бессильны. Возможно, что все, кого вы здесь видите, будут обречены на лютую смерть, и даже я разделю с ними эту участь.

— Да, но позвольте спросить вас, каким образом это произойдет, если тело аббата будет находиться в морге? У них там в каждом отсеке для покойника довольно крепкие ручки, такие же, как и на дверях морозильных камер. Их не так уж и просто открыть изнутри.

— Сатана не сможет войти в базилику сам, ибо здесь пребывает Святой Дух, а лишь вселившись в тело погибшего. Дьявол попытается сделать это тогда, когда тело аббата окажется вне пределов святого места, а затем непременно вернется сюда, — округлив глаза, сказал кардинал.

Комиссар развел руками и сказал:

— Если бы я услышал от вас эти слова еще вчера, то наверняка порекомендовал бы понтифику отправить вас на месяц-другой в психиатрическую лечебницу немного развеяться. Но после того, что произошло сегодня, я уже ничему не удивляюсь.

Расписавшись на бланке, он взял под свою ответственность проведение судмедэкспертизы. Врач лишь удивленно пожал плечами и удалился.

— Надеюсь, теперь, когда мы пошли вам навстречу, Белуджи со своей супругой может войти в базилику? — спросил прокурор Трамонто, пытаясь уловить во взгляде кардинала характерные признаки умственного помешательства.

— Только после того, как братья перенесут тело аббата на нижний уровень, — ответил за него отец Винетти.

— Вы имеете в виду подвальное помещение? — уточнил комиссар Турати, осматриваясь по сторонам.

Настоятель базилики Доминик Аллиата улыбнулся и пояснил:

— Нижний уровень был построен в 64-м году от рождества Христова на руинах сгоревших домов времен императора Нерона. Когда-то адепты культа Митры проводили там свои ритуалы.

— Он прямо под нами? — поинтересовался Трамонто.

— Нет, под нами находится средний уровень, построенный в IV веке, а мы с вами сейчас стоим на полу верхнего уровня, стены которого были воздвигнуты в XII веке, — ответил епископ Аллиата.

— Но эти фрески на стенах выглядят не такими уж и старыми, — заметил комиссар.

— Да, вы правы. Большая часть из них относится к XV и XVIII веку, но на нижнем уровне сохранились фрески девятого столетия. А на алтарной перегородке имеется монограмма Папы Иоанна II от 533 года, так что нам есть чем удивить паломников.

— Вот в этом все итальянцы одинаковы. Даже перед лицом опасности мы обо всем забываем и начинаем с гордостью доказывать не столько иностранцам, сколько друг другу, что именно от нас произошел homo sapiense, — рассматривая убранство храма, улыбнулся Трамонто.

— Теперь, если не возражаете, мы должны обсудить с братьями детали предстоящей мессы. Через десять минут можете заводить Белуджи с женой, — дав понять гостям, что им пора удалиться, сказал епископ.