— Как это понимать, следователь Паис? — спокойно спросил Фенкс. — Вы силой вторглись на чужую территорию?

— Увы, увы. Обстоятельства, господин Фенкс, — развел руками Диметрий. — Поступило сообщение о незаконном удержании гильдийца.

— Неужели! — вскинул брови Фенкс и ткнул на меня пальцем. — Вы об этом гильдийце? Готов свидетельствовать перед Системой! Он убил кучу народа, включая владельца особняка и хозяйку Лейлу Файрен, как я понимаю. И с каких это пор следователей посылают спасать гильдийцев?

— Не нужно паясничать, господин Фенкс. Вам не к возрасту, — подошел ближе Диметрий. — Мы оба понимаем, что его слова о незаконном удержании будут достаточным оправданием этому происшествию. А вот ваша очередная попытка использования ошейника будет учтена следствием и…

— И ничего не будет. Вы видите на нем ошейник? Вот и я нет. А слова юного Искателя… кстати, — присмотрелся к следователю Фенкс, — где ваша поддержка?

Диметрий недовольно поморщился и переглянулся с Дереком.

— О-о, я понял, — погрозил пальцем Фенкс. — Это не официальный визит, а личная инициатива. Боюсь, ваше начальство будет недовольно подобными действиями, и все свидетельства будут аннулированы. Но… вы ведь и так это знаете…

Диметрий, слабо улыбнувшись, кивнул.

— Вы правы. К сожалению, процедура оформления гостевого визита заняла бы слишком много времени. И честно говоря, я устал от этого, — грустно сказал следователь.

— Устали? — улыбнулся Фенкс.

Эти двое не сводили друг с друга глаз. Просто стояли на месте и говорили. Я тоже задался вопросом, почему Диметрий пришел один, и освобождение только моей персоны было не слишком убедительной причиной. Дерек стоял позади Диметрия и кивал мне подойти к нему, но я оставался на месте. Не смелость двигала мной. Нет. Мне казалось, что если я сдвинусь с места, что-то начнется, и я хотел понять из их разговора немного больше.

— Да, устал, — подошел следователь и почти поравнялся со мной. — Устал, что вы постоянно выкручиваетесь. Сколько лет мы с вами знакомы?

— Дайте подумать, — театрально поддержал подбородок Фенкс. — Больше пятидесяти?

Следователь кивнул:

— Около того. И сколько из этих лет я иду по вашим следам?

— Давненько… Но это ложный след, ведь я не преступник. Почти… — хохотнул Фенкс. — Чего не скажешь о юных гильдийцах. Вы знали, что они убили двух охранников борделя "Цветок Лаэ" и незаконно освободили отрабатывающую задолженность подопечную госпожи Файрен? Я готов свидетельствовать перед Системой.

— Да, в этом и проблема. Такие, как вы, не могут быть простыми преступниками. Скользкие, хитрые, умные и пронырливые крысы. Всегда знаете, откуда дует ветер, и вовремя уходите в сторону. Кучкуетесь с себе подобными и прикрываете друг друга, — словно и не услышав его заявление обо мне и Дереке, Диметрий говорил о своем.

— А такие, как вы, уважаемый следователь, вынуждены ковыряться в дерьме с тщетными попытками повлиять на это. Старая байка, — снисходительно улыбнулся Фенкс. — К моей удаче — правдивая. И раз уж мы перешли на оскорбления, хочу заметить, что ваш поступок повредит должности, и в дерьме вы уже будете не только копаться, но и жрать. Но вы ведь это и так знаете… — насторожился он. — Зачем вы пришли?

Диметрий достал из-за спины одноручный меч и направил его на Фенкса. Осанка идеальная, гордая. Взгляд стальной, уверенный.

— Помнишь Карину Вивс, ублюдок? — прорычал с вызовом Диметрий, резко изменив тон диалога. — Умная, честная, перспективная молодая следовательница. Я так надеялся, что она заменит меня. Так был горд ученицей. А ты убил ее.

— Карина? Не помню такую… — нахмурился Фенкс. — А, нет, помню. Приходила однажды, расспрашивала о всяком. Давно это было… Куда, кстати, она пропала?

И завертелось. Я только успел отскочить в сторону.

Диметрий атаковал. Фенкс моментально покрылся Второй Кожей, а его трость выполняла роль меча. Он солгал насчет плохой боевой подготовки. Крутился, как волчок, и морщины ему совсем не мешали двигаться быстрее, чем сейчас смог бы я при всем желании. Диметрий не уступал, и звон стали мгновенно заполонил пространство зала. Я словно стал свидетелем боевой сцены в кино. Наверное, так же видели меня на ринге во время показательных спаррингов, но мечи смотрятся куда эффектнее.

Следователь был более умелым бойцом, и Фенкс то и дело пропускал удары, но Вторая Кожа защищала, отмечаясь только царапинами.

— Значит, вы решили действовать, как преступник, следователь Паис, — отбив очередную атакую, разорвал дистанцию Фенкс, и обеденный стол превратился в некий барьер между ними. — Неожиданно. Удивили.

— Говорю же, устал. Дело юного гильдийца стало последней каплей, — без малейшей одышки прокомментировал Диметрий. Они оба выглядели готовыми продолжить бой, и слова Фенкса о моем побеге теперь выглядели, как очередная насмешка. Он просто играл со мной.

— Ну, дела. Что же получается? Я буду биться против сил добра в одиночестве? — глянул на меня и Дерека Фенкс. Целитель подошел ко мне и молча встал рядом. Ран не было, но он ведь целитель. Его взгляд был направлен на труп Борика.

— Нет, ребятам незачем умирать. Думаешь, я не знаю, как поступают такие, как ты? — пытался обойти стол Диметрий, но Фенкс держал расстояние. — Ты ведь специально убьешь сначала их, если они попадутся под руку.

— Ох, меня раскусили, надо же, — драматично расстроился Фенкс.

— Каин, Дерек. Уходите из особняка, покиньте округ, и чтобы я вас больше здесь не видел, — не глядя, сказал нам следователь. — Чтобы вообще никогда не видел.

Я подумал о том, что ему следует рассказать о заговоре сената и перевороте, но решил сначала забрать Мэгги. А еще нужно позаботиться о диконах, и тогда Маргарет ничего не будет угрожать. Думаю, следователь не будет против еще одной встречи ради такой информации. Но сейчас, в любом случае, я не стал бы спорить с его словами.

Диметрий перескочил стол, и схватка продолжилась. Вторая Кожа Фенкса начала сдавать, и первый кусок металла, отколовшись, развеялся, как дым.

— Дерек, за мной, — потянул я целителя, и мы бегом направились в правую дверь.

— Ты убил дядю? — спросил целитель, как только мы покинули зал. За спиной, не замолкая, звенела сталь. Гремела мебель, слышались хлопки.

— Да. Он продал тебя, друг. Тебя и Маю.