Несмотря на свое недоверие, юноша в чем-то даже сочувствовал ниндзя. Похоже, местный даймё — тиран и деспот. Меньше всего Джеку хотелось навлечь на синоби новые беды. Однако если он уйдет сейчас, его поймают и наверняка обнаружат деревню. Выбора нет: придется ждать, когда самураи прекратят поиски.

Тем временем, следует остерегаться Момоти: вот уж кто готов избавиться от Джека при первом удобном случае.

Лицо Джека исказила боль. Он скорчился на коленях перед Миюки, не в силах шевельнуться. Девушка сжимала его большой палец в болезненном захвате, а для пущего унижения наступила ему на обе ноги.

— Вот как выполняется этот прием, самурай. — Она отпустила руку.

За прошедшие две недели Джек не только продолжал осваивать технику бегства, но и занялся тайдзюцу, точнее, его разновидностью для ниндзя. Поначалу он недоумевал, ведь в Нитэн ити рю учили рукопашному бою совсем иначе, но вскоре оценил стиль ниндзя по достоинству. Если самураи стремились довести каждое движение до совершенства путем бесконечных повторений, ниндзя редко отрабатывали один прием более пяти раз за урок.

— Негибкая система слишком уязвима, — объяснил верховный мастер на первом же занятии. — В любой жесткой конструкции всегда найдется изъян. Именно в этом слабость самураев. Уберите в доме фундамент, и он обрушится.

Сокэ попросил Джека продемонстрировать классическую атаку самураев. Аккуратно уклонившись от прямого удара кулаком, мастер наступил юноше па ведущую ногу, затем ударил его под колено. Джек потерял равновесие. Не давая опомниться, Сокэ заломил ему руку и бросил на землю.

— В ниндзюцу не бывает верных и неверных приемов, — сообщил мастер. — Только удачные. Любая атака уникальна во времени и в пространстве, поэтому ваша реакция тоже должна быть уникальной. Выучите основные принципы и применяйте их как можно более гибко.

Каждый урок тайдзюцу давался Джеку нелегко, но сегодня ему пришлось совсем несладко. Сокэ приставил к нему Миюки, отрабатывать самые болезненные захваты.

Джек встал, растирая ноющий палец. На поляну уже проникали лучи утреннего солнца, но до конца урока было далеко. Вокруг все упражнялись в технике рукопашного боя.

— Отлично, Миюки, — одобрительно кивнул Сокэ. — Думаю, тебе пора показать Джеку Шестнадцать тайных приемов ниндзя.

Миюки опешила.

— Что, все шестнадцать?

Сокэ кивнул.

— Как вам угодно, верховный мастер. — Миюки нехотя поклонилась.

— Джек, — сказал Сокэ, — возможно, в школе самураев ты уже познакомился с некоторыми из этих приемов — с ударами кулаком, ребром ладони, локтем или коленом. Однако ниндзя этим не ограничиваются: мы рассматриваем все тело как оружие. Миюки, будь добра, покажи нам «дьявольский горн».

Девушка немедленно бросилась на Джека и ударила лбом в грудь. Задохнувшись, юноша отлетел на землю.

— Восхищаюсь твоим рвением, Миюки, но можно было бить чуть легче, — заметил Сокэ.

— Я сдерживалась! — возмутилась она. — Я же не сломала ему ребра?

«Чуть-чуть не хватило», — подумал Джек, зная, что Миюки не упустит случая показать свое превосходство.

— Все в порядке, — заверил он, переводя дух и отряхиваясь. — Мне стоило выбрать более устойчивое положение.

— Очень хорошо, — сказал Сокэ. — Продолжай. Но будь осторожна, особенно с приемом «восемь листьев».

Мастер сурово взглянул на Миюки и отошел к другим ученикам.

Сложив ладони ковшиком, Миюки с силой хлопнула Джека по ушам. Хотя удар был относительно слабый, Джек пошатнулся от неожиданности и стал валиться вбок.

— Если бить по-настоящему, — ухмыльнулась Миюки, глядя, как Джек привалился к дереву, чтобы не упасть, — враг потеряет равновесие и оглохнет.

— Представляю, — мрачно ответил Джек. В ушах до сих пор стоял противный звон.

— А это — прием «колючий кулак».

Она резко ударила Джека в грудь полусогнутыми пальцами. Тот невольно вскрикнул от острой боли. Не давая опомниться, Миюки перешла к следующему приему.

— Это «игла».

Девушка сжала правую руку в кулак, оставив торчащий мизинец.

— А это зачем? — с опаской спросил Джек. Палец казался слишком безобидным оружием.

— Чтобы бить в мягкие органы. Например, в глаз или...

Выбросив руку вперед, Миюки ткнула мизинцем Джеку в левое ухо и сильно нажала. Адская боль молнией пронзила все тело.

— Больно же! — воскликнул он, поднимаясь на цыпочки, чтобы унять судорогу.

— Так и должно быть, — холодно объяснила Миюки. — Я целилась в точку кьюсё.

— Прекрати, пожалуйста!

— А как же ты узнаешь силу удара, если не испытаешь его на себе? Эх ты, самурай.

Она убрала палец, и боль постепенно утихла.

— Пожалуй, закончим на этом.

— Нет! — выкрикнул Джек.

— Тогда прекрати ныть.

— Не люблю бессмысленные истязания, вот и все, — возразил он.

— Слабак! Какой из тебя ниндзя!

Уязвленный, Джек не проронил больше ни слова. Но к концу занятия он чувствовал себя полностью измочаленным. Миюки демонстрировала все приемы в полную силу, и даже временно оглушила Джека «сокрушающим ударом». Тем не менее благодаря ее исключительному мастерству он за один урок начал понимать принципы боевой техники ниндзя.

— Вы оба прекрасно поработали, — отметил Сокэ в конце тренировки. — Джек, ты схватываешь на лету.

— У меня очень старательный учитель. — Джек сдержанно улыбнулся Миюки.

— Не сомневаюсь, — понимающе улыбнулся Сокэ. — Думаешь, почему я ее выбрал?

Когда верховный мастер объявил конец урока, Миюки уголком рта шепнула:

— Может, Сокэ и доволен, но меня ты не впечатлил. Не злоупотребляй нашим гостеприимством, самурай. Ты чужак и никогда не будешь ниндзя.

Резко развернувшись, Миюки зашагала в сторону деревни.

Джек растерянно проводил ее взглядом. С остальными ниндзя отношения постепенно налаживались. Чем же он заслужил ненависть Миюки ?

Припомнив, как они занимались с Акико в Ни-тэн ити рю, он в очередной раз подивился, до чего две юные воительницы далеки друг от друга — как лед и пламя.

Тренироваться с Акико — одно удовольствие, а с Миюки — тяжелая повинность. Не будь Сокэ столь высокого мнения о юной ниндзя, Джек поклялся бы, что она сестра Кадзуки. Миюки великолепно владела боевыми искусствами, но была жесткой, беспощадной и почти такой же злобной, как его школьный недруг. Не уступая ей в мастерстве, Акико обладала внутренней силой и характером, твердым, как стальной клинок, но в то же время была безгранично доброй и отзывчивой.