Седой пожилой мужчина в вязаном жилете изучал неограненные камни. Он оторвал взгляд от прилавка.

– Добро пожаловать, – сказал он с улыбкой. – Чем могу помочь? Подождите. – Он предупреждающе вытянул руку. – Дайте угадаю. Кольцо для помолвки?

Гэвин почувствовал, как слегка обожгло его щеки, он посмотрел на Грейс. Но она лишь улыбнулась и потрясла головой, доставая удостоверение.

– Боюсь, мы здесь по делу. Не ради удовольствия. Я специальный агент Синклер. Это специальный агент Уолкер.

– О боже, – сказал мужчина. – Я Энтони Маккорд. Я управляю этим местом вместе с женой. Чем я могу вам помочь?

– Мы расследуем убийство, – объяснил Гэвин. – Мы полагаем, что на жертве были серьги, купленные в вашем магазине.

Грейс протянула телефон, на экране была фотография серег Дженис Вакомб в пакете для улик.

– Вы узнаете их?

Мистер Маккорд надел очки, наклонился вперед и посмотрел в телефон.

– Да, это совершенно точно моя работа.

– Можете вспомнить, кому вы их продали?

– Если дадите мне серийный номер, то да, – сказал мистер Маккорд.

– Серийный номер? – переспросил Гэвин.

– У каждого бриллианта, что мы продаем, есть серийный номер, он выгравирован на камне. Его нельзя разглядеть невооруженным взглядом – только под микроскопом. Его делают в целях безопасности: если украшение украдено или утеряно, его можно отследить с помощью номера. Разве не так вы нашли мой магазин?

– Мы не криминалисты, но я уверена, именно так они и нашли вас, – сказала Грейс. – Дайте мне минуту, я узнаю для вас серийный номер.

Она отошла, и Гэвин улыбнулся мистеру Маккорду:

– Пока она узнает номер, не возражаете, если я задам вам еще несколько вопросов?

– Я буду рад, если смогу как-то помочь, – сказал мистер Маккорд.

– Что у вас за система наблюдения? Я вижу камеры. Вы храните записи?

– Боюсь, у нас нет для этого возможности. Это лишь маленькая семейная лавочка. Мы храним записи только неделю. Затем они удаляются и записываются по новой.

– Понятно, – сказал Гэвин. Если убийца не купил серьги на прошлой неделе, его не будет на видеозаписях. Им придется полагаться на память мистера Маккорда, выясняя, продал ли он серьги убийце. – А как много у вас сотрудников?

– Только я и моя жена. Она ведет учет, а я делаю украшения.

– У вас хороший тандем, – сказал Гэвин.

– Она всегда смыслила в цифрах больше, чем я.

– А что насчет ваших клиентов? Может, кто-то особенно запомнился в последнее время? Может быть, сильно нервничал?

Мистер Маккорд улыбнулся.

– Я ювелир, агент Уолкер. А значит, большинство мужчин, что приходят сюда, ищут кольцо, чтобы сделать предложение. А это редкого мужчину не заставит нервничать.

Гэвин засмеялся.

– Да, это правда, – сказал он. – Может, кто-то сделал большой заказ? Был ли кто-то за последние пару месяцев, кто приобрел несколько пар тех серег, что показала вам агент Синклер?

Мистер Маккорд нахмурился.

– Вообще-то да. Я припоминаю джентльмена, который зашел, чтобы купить пару серег для жены. А затем, где-то неделю спустя, он вернулся и сделал заказ еще на три пары. Он сказал, его жене они так понравились, что она захотела, чтобы у их внучек были такие же. Это было так трогательно.

– Помните, когда это было?

– Я бы сказал, два месяца тому назад.

– Я узнала для вас серийные номера. – Грейс пододвинула ему через прилавок листок бумаги, мистер Маккорд взял его.

– Позвольте мне посмотреть записи, – сказал он. – Я скоро вернусь.

Он исчез в дальней комнате. Грейс легонько облокотилась на витрину, разглядывая безделушки. Гэвин не мог избавиться от мысли, что она сияет самым ярким светом, даже в окружении всех этих бриллиантов.

– Тебе нравится такое, Синклер? – спросил он, показав на ослепительный комплект браслетов в стеклянной витрине перед ними.

– Лучшие друзья девушек – бриллианты, – произнесла она, но в ее голосе была сухая нотка сарказма, это удивило его. Он вопросительно посмотрел на Грейс, и она пожала плечами. – Я скорее коллекционер предметов искусства, – сказала она. – К тому же украшения не очень-то уместны при нашей работе. У меня есть несколько, но в основном это или памятные вещицы, или то, что перешло по наследству.

– От твоей бабушки? – спросил Гэвин, вспомнив, что она упоминала ее той ночью, что они провели вместе. Тогда на ней было ожерелье, сапфиры отливали темным светом на ее коже, из-за этого она, казалось, светилась.

Что-то промелькнуло на ее удивительном лице, глаза распахнулись, казалось, она смутилась… или была удивлена.

– Ты вспомнил, – сказала она.

Гэвин не мог оторвать глаз от Грейс. Он ничего не желал так сильно, как протянуть руку и дотронуться до нее, чтобы вспомнить, каково это, чтобы ощутить прикосновение к ней.

– Я помню все о тебе, – сказал он тихо.

Ее язык показался на короткое мгновение, облизав пухлую нижнюю губу, – нервный тик, который он находил очаровательным.

Дверь в заднюю комнату распахнулась, прервав момент.

– Что ж, – сказал мистер Маккорд. – Боюсь, я мало чем могу помочь. Серийные номера совпадают с первой парой серег, что я продал тому джентльмену, я о нем упоминал, но он оба раза платил наличными. И это было два месяца назад, так что видеозаписи у меня нет. Мне так жаль.

– Сколько пар вы ему продали? – спросила Грейс.

– Если считать все вместе, четыре. Я… Вы действительно считаете, что он убил девушку? – Пожилой человек выглядел очень встревоженным.

– Это лишь одна из версий, – сказала Грейс. – Вы можете описать этого человека? Возраст? Рост? Вес? Цвет кожи?

– Белый, – сказал мистер Маккорд. – В возрасте. Моложе меня, но, думаю, за пятьдесят. На нем была шляпа – я запомнил, потому что я тогда сказал жене, что мужчины больше не носят шляпы.

– Ковбойская или… – спросил Гэвин.

– Нет, как кепка газетчика. Он надвинул ее на глаза. Он… – Мистер Маккорд еще сильнее сдвинул брови. – Он прятал лицо от моих камер, да?

Гэвин вздохнул.

– Похоже на то, – сказал он.

– О боже. Это так ужасно.

– Как думаете, если мы пришлем к вам художника из ФБР, вы сможете описать того человека? – спросил Гэвин.

– Попытаюсь. Не знаю, насколько я буду полезен, но постараюсь помочь.

– Вот моя визитка, – сказал Гэвин. – Мы позвоним вам, чтобы согласовать встречу с художником.

Ювелир кивнул. Было очевидно, что он потрясен.