Она хотела его и не желала больше притворяться. Она хотела узнать его силу и его нежность и еще то, чего совершенно не знала. Она хотела, чтобы ее обнимали, чтобы ее любили, хотела быть охваченной страстью. Она хотела забыться, полностью отдаться своим чувствам, быть затопленной приливом радости. Она хотела любить его.

Привычный мир перевернулся, когда Росс поднял ее на руки и понес к кровати.

– Да, Росс, да, – повторяла она срывающимся от желания голосом.

Никогда она еще не испытывала такого. Это было совершенно новое, неизведанное ею ощущение, зарождающееся прямо сейчас.

Лесли закрыла глаза, ожидая, пока он разденется. Сейчас она хотела только одного: чтобы ее пустота была заполнена. Росс присоединился к ней, и в темноте, с закрытыми глазами, она испытала еще более острое ощущение его близости.

– Прикоснись ко мне, – хрипло попросил он.

Лесли уже не требовались какие-либо просьбы. Движимая страстью, она наклонилась, целуя его сильное тело. Росс вздрогнул от прикосновения ее губ и, проведя рукой по мягким, шелковистым волосам, повернул ее лицом к себе.

– Боже мой, как я хочу тебя!

Он сжал в руках подол ее ночной рубашки и начал медленно поднимать его все выше и выше, затем легко, одним движением снял и отбросил в сторону. Затем наклонил голову и коснулся губами ее левой груди, сжал сосок, втянул его в рот и слегка прикусил. Лесли ощутила пронзительное удовольствие, напряглась, чувствуя, как трепещет ее тело от наслаждения. Росс продолжал нежно ласкать, ощущая языком лихорадочную пульсацию ее крови.

Наконец он отстранился, ибо был уже больше не в силах ждать того, что должно было свершиться. Их близость стала для обоих радостным потрясением, была наполнена сильными чувствами и сжигающей обоих страстью. Каждое движение Росса продвигало их к тому, чего Лесли так мучительно желала. Удовольствие оказалось настолько сильным, что все ее существо содрогалось…

Затем она без сил упала ему на грудь, хватая ртом воздух. Их сердца бились совсем рядом. Росс, как ребенка, прижал ее к себе и долго держал так, а его губы что-то ласково шептали ей. Но из-за биения собственного сердца Лесли не могла расслышать его слов.

Наконец-то она перестала быть одинокой! Все сбылось, свершилось, исполнилось! Двое слились воедино – их объединяло объятие, которое не будет разорвано, и обещание, которое дали друг другу их тела и которое крепче и вернее всех обетов и клятв. Этих мгновений у них не отнять никому и никогда!

Они долго не могли восстановить силы. Но Лесли готова была так лежать до бесконечности, перебирая пальцами его спутавшиеся волосы, слизывая со лба соленые капли пота. Росс навалился на нее всем телом, но она не чувствовала тяжести. Он полностью выложился, и эта мысль приятно щекотала ей нервы.

Росс знал малейшие нюансы секса, умел получать от него максимум удовольствия и доставлять его партнерше. В то же время он был столь же чувственным, сколь требовательным.

Некоторые его ласки вызывали у Лесли чисто животную реакцию, неподвластную сознанию. Она почти не могла себя контролировать, поскольку реагировала исключительно плотью, всем своим женским естеством, и это было необычно для нее.

И все же в их сексуальных ласках участвовали не только тела, но и души. Ее сознание вступало в интимную связь с его сознанием. Они оба ощутили потребности и желания друг друга и полностью смогли их удовлетворить. Вот почему Лесли так дорожила теперешним покоем, этими мгновениями тишины, когда их дыхания сливались в одно и казалось, что они превратились в единое целое.

Наконец, закутавшись в одеяло, как в кокон, они провалились в сон. Но даже во сне Росс знал, что сжимает Лесли в объятиях, и был счастлив.

Он проснулся в пять утра. Лесли спала рядом, ее густые ресницы отбрасывали тень на скулы. Странное чувство благоговения и страха одолело его, словно он испытал нечто космическое.

Росс ощущал себя полностью вымотанным. Но возбуждение глубоко внутри становилось все сильнее, словно вчерашний вечер был прелюдией к чему-то поистине необыкновенному.

С некоторым опасением он оторвал от Лесли взгляд и заставил себя выбраться из постели. Ему нужно было собраться с мыслями, чтобы рассмотреть все это в перспективе. Жизнь продолжалась. Он должен поехать домой, принять душ, побриться и переодеться.

Найдя свою одежду разбросанной на полу, Росс быстро и тихо оделся в предутреннем сумраке.

Сумеет ли он дать ей то, чего она хочет? Росс попытался вспомнить какой-нибудь признак ее сдержанности. Лесли не робела и не останавливала его. Честно говоря, у него никогда не было более пылкой, более отзывчивой партнерши.

Перед уходом он набросал короткую записку: «Должен идти. Не хотел тебя будить. Увидимся в агентстве».

Потом вышел, тихонько закрыв за собой дверь, так и не рискнув взглянуть на Лесли еще раз.

Дома его ждало сообщение на автоответчике: немедленно связаться с Саймоном Роулзом. Немного удивленный и обеспокоенный подобной срочностью Росс позвонил боссу и получил задание немедленно отправиться в Нью-Йорк на международную конференцию, посвященную вопросам финансирования рекламного бизнеса.

Росс не особенно любил этот город, хотя порой он его буквально завораживал. Это был город превосходных степеней, олицетворение безысходности, безнравственности и безденежья и в то же время блеска, благополучия и богатства. Нью-Йорк не оставлял его равнодушным, а, напротив, пробуждал в нем самые бурные чувства. Иногда в пределах одного квартала он видел и то, что вызывало отвращение, и то, что не могло не радовать.

Росс горько усмехнулся. Еще месяц назад эта поездка доставила бы ему удовольствие. В Нью-Йорке жила его близкая подруга Лора Бауэр. Вместе с ней и Чарлзом Монтом они учились в университете и когда-то были очень дружны. Оба молодых человека были очарованы смуглой черноглазой красавицей, но Лора выбрала его, Росса, и Монт отступил, принеся свои чувства в жертву мужской дружбе.

Позже семья Лоры переехала в Нью-Йорк, где она успела выйти замуж и развестись. Время и расстояние сделали свое дело. Но, приезжая в этот город по делам, Росс частенько останавливался у Лоры. Она никогда его ни о чем не расспрашивала, видимо понимая, что у Росса есть другие женщины, поэтому он чувствовал себя в ее обществе уютно и раскованно. Они вместе ужинали, посещали дансинги и ночные клубы, весело и непринужденно болтали, не касаясь вопросов личной жизни, но ночь всегда проводили вместе, занимаясь любовью.

Лора была для него как наркотик, и Росс оказался не в состоянии разорвать эту связь. В занятиях любовью она демонстрировала ему такие вещи, о которых он и не подозревал, что они возможны. Ее оригинальность как партнера по любовным утехам не ограничивалась только различными вариантами поз, хотя в них она была не менее искусна, чем прочие женщины, которых он знал. Дело было даже не в ее готовности позволить ему все.