рукой Марьяна куда-то в сторону трактира, – ты ж графиня теперича у нас, слышали мы вчерась, как она говорила, тётка твоя. Маленькая, помирала уже, а голос знатный, громкий, – добавила она с непонятной гордостью.

– Да, леди Кассандра удочерила меня…перед смертью, – состроила я скорбную мордашку, ибо Хорь настоятельно просил не распространяться о том, что Кэсс осталась в живых, – вот ведь как случается…

– Ты в столицу-то когда собираешься? – перешла к конкретике Марьяна. – Тебе ж с приглашением и портал должны были прислать, так что быстро доберёшься.

– А ты-то откуда про портал знаешь, Марьяна? – спросила я устало, уже не удивляясь ничему. – Приглашение ведь только-только пришло…

– Так мы камень-то видящий с утречка как-никак завели – так и слышали, что тебя объявили. Сперва сами себе не поверили, а потом так обрадовались! Хотели уж тебя будить, да потом решили, что перед дальней дорогой нашей графинюшке и поспать можно подольше.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я и, внутренне содрогнувшись, представила себе реакцию односельчан на объявление меня претенденткой. – Марьяна, а ты чего хотела-то? Говори давай, а то мне ещё собираться, то да сё…

– Розочка, я попросить тебя хотела, – как-то неуверенно начала Марьяна, и это смущение обычно непробиваемой жены старосты не просто беспокоило, оно реально пугало, – возьми Ромашку с собой, а? Он тебе подмогой станет, хотя защитить, конечно, ежели что случись, не защитит, а вот советом подмогнёт, знаешь сама – парень он с головой. Пропадёт он у нас тут, не выживет, а в столице самое ему и место. Может, поможешь пристроить его, а? Да и моя дура перестанет на него засматриваться…

Вот теперь всё стало более или менее понятно: Ромашкой прозвали невесть откуда приблудившегося с год назад парня. Его нашли охотники, возвращавшиеся домой и случайно заметившие в траве на склоне холма с развалинами чьё-то тело. Тело при ближайшем рассмотрении оказалось симпатичным очень худеньким парнишкой лет семнадцати на вид, светловолосым и, как потом выяснилось, с потрясающей красоты синими глазами в обрамлении длиннющих ресниц. Он лежал без сознания и тихо стонал. Мужики подняли его и принесли в деревню, где сдали на попечение нам с Хорём.

Пришедший в себя через несколько часов мальчишка не мог ничего о себе рассказать кроме того, что зовут его Роман, и что он жил в большом городе. Но ни что это за город, ни чем он там занимался, ни кто его родители – ни на один из этих вопросов найдёныш ответить не мог и только виновато улыбался. Его пристроили в трактир помогать Митрию, но тот был не слишком доволен помощником – не видел он в нём желания заниматься торговым делом. На поле, в огороде или уж тем более в кузнице от Романа пользы было ещё меньше, и селяне просто махнули на него рукой. Имя Роман быстро сменилось пренебрежительным Ромашка, его не гнали, но и не привечали особо. А с недавних пор старшая дочь Марьяны стала оказывать парнишке недвусмысленные знаки внимания, чем ужасно обеспокоила родителей, уже присмотревших ей выгодного и правильного жениха в соседней деревне. Так что желание Марьяны спровадить Ромашку подальше от любимой кровиночки было вполне себе объяснимым.

– А кем я его возьму? – поинтересовалась я, плохо представляя, что мне делать с собой-то, не говоря уже о ком-нибудь ещё. – Горничной?

– Так сказали в камне-то, что каждая девушка может взять с собой одного человека и одно животное, – у Марьяны, видимо, уже заранее был готов ответ, – животное у тебя есть, а из девок тебе всё равно некого брать: справные все просватаны, а неумеха тебе и самой без надобности. А так и помощник будет, и дело доброе сделаешь, авось зачтёт Странник-то…

– Я подумаю, – твёрдо пообещала я, – вот сейчас пойду изучу приглашение, а ты присылай Ромашку через часик, хорошо?

– Хорошо, – с облегчением выдохнула Марьяна, – добрая ты душа, Розочка, хоть и ведьма…

Я развернулась и ушла в дом, поборов желание хлопнуть дверью. Села за стол, развернула императорское приглашение и углубилась в изучение. Итак, что мы имеем?

Так…девица Розалинда дель Строцци, графиня Ариано…приглашается для участия в Императорском Отборе невест…состоится…прибыть…полное обеспечение за счёт короны…Ага, вот: с собой претендентки могут взять спутника (1 штука), животное (1 штука), любимые украшения (5 штук). Всё остальное будет предоставлено принимающей стороной. Интересненько…с чего это такая щедрость?

Моё животное (которое 1 штука) тоже уткнулось носом в приглашение и внимательно его обследовало, чуть ли не на язык попробовав. Не обнаружив, видимо, ничего интересного, Крис спрыгнул на пол, покрутился возле моих ног и заявил:

– Давай на него посмотрим, на Незабудку вашу, а потом решим, брать его с собой или нет…Моя интуиция (в отличие от Савоси, Крис не спотыкался на длинных и умных словах, а произносил их с небрежностью университетского профессора) говорит, что он нам нужен. Но я хочу сам посмотреть. И, знаешь, Лин, я бы на твоём месте всё-таки переоделся – мухоморы уже не в тренде.

– В чём? – переспросила обалдевшая я. – Мухоморы уже не в чём?

– В тренде, необразованная ты моя, а ещё ведьма, – рыжий наглец ловко увернулся от запущенной в него тапочки, скрылся в комнате и уже оттуда сообщил, – это значит, уже не в моде…

– Кот меня учить будет! Приют безумных какой-то…Дай мне Странник сил всё это пережить… – проворчала я и пошла переодеваться…раз уж…не в тренде…

Когда я, сменив пижамку с мухоморами (которые не в тренде) на удобные брючки и длинную рубашку, сидела в кухне у окошка и пила чай, попутно составляя на листочке список дел, которые необходимо сделать до моего внезапного отбытия в столицу, в дверь вежливо постучали, и на пороге нарисовался Ромашка.

Он смущённо улыбнулся мне и замер в дверях, явно не понимая, что делать дальше: вряд ли Марьяна объяснила ему, с какой именно целью он должен ко мне прийти. Я кивнула Ромашке на стул напротив меня, встала, молча взяла в шкафу ещё одну чашку, поставила перед парнишкой и налила ему чая. Потом села напротив, подперла ладонью щёку и задумалась, глядя на потенциального спутника. Ромашка, хоть и откровенно смущался, но ничего не говорил, во-первых, потому что вообще был человеком не слишком разговорчивым, а во-вторых, чего говорить-то?

– Ромашка, тут, понимаешь ли, такое дело, – начала я, лихорадочно соображая, что и как лучше сказать, – тебе у нас в деревне как, нравится? Или так себе?

– Мне нужно уйти? – Ромашка поднял на меня свои огромные синие глазищи, и они медленно наполнились слезами. – А почему? Меня выгоняют? Я слишком мало работаю,