– Ладно, мы пошли. Пора домой. Вперед– вперед!

– Пока, kochanie. Увидимся.

– Спасибо за одежду и ногти.

– Спасибо, Соф, – сказал папа. – Я тебе позвоню.

– Сегодня? Завтра?

– Скорее всего, в воскресенье. Не знаю.

Когда они дошли до машины, Петра оглянулась и увидела у калитки Зофию. Она им помахала. Машина отъехала, а она все махала. Петра помахала в ответ, папа – нет.

В машине громко играло радио, поэтому можно было не разговаривать. Петра посмотрела на папины руки, постукивающие по рулю в такт музыке. Сейчас он выглядел совершенно расслабленным. Пропало то напряжение, что она заметила в нем у Зофии. Местами он подпевал песне, а когда они остановились на светофоре, протянул ей свой сотовый.

– Послушай рингтон, – сказал он.

Она открыла приложение, нажала пару кнопок и услышала самый последний рингтон – футбольный гимн, сыгранный на синтезаторе.

– Нормальный или как? – спросил он.

По крайней мере, он не использовал слово «крутой».

В машине пахло людьми. Это неизбежная проблема, если твой папа работает таксистом. Незнакомцы оставляли свой запах в машине. Иногда и вещи: кошельки, сотовые, однажды даже трость. Папа говорил, что всегда передавал вещи полиции, но как-то раз Петра нашла в его шкафу трость.

Они свернули на Принсесс-стрит и сбавили скорость. Включился поворотник, и машина остановилась у пятьдесят третьего дома. Папа повернулся и достал с заднего сиденья пакет.

– Я обещал купить мистеру Мерчанту сигарет, – объяснил он. – Посидишь здесь? Вернусь через пять минут.

Она кивнула.

Папа закрыл за собой дверцу, обошел машину спереди и направился к дому. Во всем здании свет горел только в одном месте – в гостиной, хотя он описывал ее больше как спальню. Уличный фонарь отбрасывал свет на сад перед домом. Тени от живой изгороди и других кустарников придавали ему вид наполненности. Папа открыл калитку и пересек сад, стремясь к задней двери.

Повозился с ней какое-то время, но все же вошел и закрылся.

Интересно, слышал ли мистер Мерчант, как открылась калитка, знал ли, что кто-то к нему идет. Петра понимала, что приносить сигареты больному человеку – нехорошо, но папа сказал, что мистер Мерчант был старым и одиноким и что от нескольких сигарет хуже не станет. К мистеру Мерчанту раз в день приходила сиделка, но ей не разрешалось приносить ему такое. Папа знал мистера Мерчанта уже довольно давно. Когда еще он не так сильно болел, частенько пользовался такси, но в последний год он сильно сдал. Ему даже приходилось вызывать «Скорую», чтобы добираться на амбулаторное лечение.

Папа сказал, что таким образом он совершает доброе дело.

На миг она им возгордилась. Мистер Мерчант был старым и одиноким. Большинство живущих на этой улице, наверное, и не знало о его существовании, но ее папа ему помогал, пусть даже это были всего лишь сигареты. Она увидела, как он вышел из задней калитки. Пальто развевалось за его спиной. Он улыбался. Жаль только, что он не улыбался, когда заехал за ней к Зофии.

– Готово.

– А ему хватает сил, чтобы впускать людей? – спросила Петра.

– Нет. Бедный старик сидит в кресле или остается в кровати. У задней двери на крючке висит ключ. Он скрыт плющом, поэтому о нем знают лишь те, кому он доверяет.

Петра улыбнулась папе. Мистер Мерчант доверял ему.

– Поехали, – добавил он.

Когда они добрались до дома, у их двери стоял какой-то мужчина. Он прислонился к стене террасы, как будто знал, что внутри никого нет. Петра сразу его узнала. Этот же мужчина приходил к ним пару вечеров назад. Сегодня он выглядел помятым. Волосы растрепаны, губа опухла, будто кто-то его ударил.

– Все в порядке, Джейсон? – спросил мужчина, когда они подошли к террасе.

– В порядке, Натан, – ответил папа грубовато, как будто был не рад незваному гостю.

Петра вежливо улыбнулась и открыла входную дверь.

– Заходи. Закрой дверь. Я сейчас, – сказал папа.

Петра закрыла за собой дверь. В доме было холодно, поэтому она включила отопление. Затем пошла в свою комнату и разобрала рюкзак. Все вещи разделила на три кучки: новая одежда, форма и учебники. Закончив, пошла в гостиную, взяла пульт и включила телевизор. Попереключала каналы, чтобы посмотреть, что идет. Оставила его работать и вышла в коридор. Папа все еще разговаривал с мужчиной. Разговор был громким, и они перебивали друг друга. Интересно, они спорили или просто вели оживленную беседу? Петра повернулась к кухне, но застыла, услышав знакомое имя.

– Мерчант.

Она тихонько стояла на месте и слушала.

– Не жалей его, Джейсон. Если он не может заплатить, то должен за это ответить. Ничего личного. Только бизнес. Вот и все.

– Не вмешивайся. Я все улажу. Не лезь. Оставь это мне.

– Если ты справишься.

Услышав, как в замке поворачивается ключ, Петра метнулась на кухню и подбежала к холодильнику. Открыла его и заглянула внутрь, когда в комнату зашел папа.

– Петра? Ты в порядке?

– Да, – ответила она, достала лимонад и закрыла дверцу.

– Это был мой старый знакомый.

– Он приходил сюда тем вечером, – сказала она, сделав глоток.

– Это Натан Болл. Он помог мне устроиться на работу.

Она хотела что-то сказать. Почему вы говорили о мистере Мерчанте? Но вместо этого просто крутила в руке холодный лимонад. Папин взгляд упал на ее руки. Его лицо перекосилось.

– Что это за фигня у тебя на ногтях? Соф сделала?

Петра озадаченно кивнула. Зофия часто красила ей ногти. Но раньше он никогда не говорил об этом. Мужчина тихонько ругнулся, сжал губы.

– Мне это не нравится, Петра. Ты… из-за этого цвета ты похожа на… ну, на проститутку…

– Это для группы, – оправдалась она.

– Тебе всего двенадцать. Не хочу, чтобы ты так выглядела. Она не имеет права…

– Это была не ее идея.

– Я просил ее прекратить. А она все за свое. Делает что хочет… Ей плевать на мои слова!

– Нет, это я ее попросила. Я выбрала этот цвет.

Папино лицо разгладилось. Петра знала, что в его голове бродят мысли, но понятия не имела, какие именно. Он сделал несколько шагов, развернулся и навис над стойкой. Она видела лишь его спину, плечи расправлены, он будто закрылся от нее. Повисла тяжелая пауза. Петра напряглась, сощурила глаза, готовясь к взрыву.

– Я сотру его, пап. У меня есть жидкость для снятия лака. Но, как я уже сказала, не вини Зофию. Это я ее попросила.