«Да пошел он, пусть хоть захлебнется ей»

Макар, его заместитель и незаменимый помощник, говорливый и суетливый, выглянул из дверей клуба, сканируя взглядом, что происходит, и что за девчонку Молот потащил на улицу. Но рядом с ним никого не было, он посмотрел в ту же сторону, что и Артем.

Артем продолжал краем глаза наблюдать за удаляющейся в сторону стоянки такси фигурой девушки, махнул Макару, чтоб он исчез, ему совершенно не интересна кровопотеря Тимурчика, шлюхи утешат. Его внедорожник, стоящий почти рядом, мигнул сигналкой, Артем сел, быстро завел мотор и тронулся с места, вырулил за угол, преграждая путь девушки. Открыл окно, мотнул головой, приглашая сесть.

— Я же сказала, мне не нужна твоя помощь, справлюсь и доеду до дома сама.

«Мне что, силой ее тащить?»

Артем вздохнул, поднял руки в знак того, что он, якобы, сдается, улыбнулся и снова мотнул головой на пассажирское сидение рядом. Аня не стала ничего говорить, улыбка мужчины обезоруживала ее, потому что она лишь раз ее видела, но лучше она, чем гадкие ухмылки.

Позади послышался грохот дверей, топот и крики.

— Где эта сволочь? — кричали люди, что вышли на задний двор клуба.

Артема искали люди Тимура, а он, вместо того, чтоб уезжать, заглушил мотор и, уже открыв дверь, собрался выйти, как Аня его остановила. Быстро подошла, обходя машину, и села на переднее сидение рядом.

— Сиди на месте, ты что, собираешься залить всю парковку кровью этих несчастных людей? Поехали уже, слышишь, бегут, а если тебя по голове ударят, будешь снова блевать, ведра рядом нет.

Артем усмехнулся. Ловко вырулил с парковки, и машина уже понеслась по ночному городу. Аня назвала свой адрес, стараясь не смотреть на мужчину, а только вперед. Они проехали совсем немного, как машина резко затормозила, свернула на обочину, так, что Аня, не успев пристегнуться, чуть не ударилась лбом о приборную панель. Артем с тревогой посмотрел на ее лицо, открыв бардачок, потянулся с салфетками к ней.

— Что?

Он провел по ее губам и показал, что на салфетке кровь.

— Черт, да ничего страшного, так бываете, сейчас пройдет.

Она задирает голову, сама зажимает нос, пытаясь остановить хлынувшую из него кровь, Артем откидывает спинку сидения так, что девушка почти лежит, а он нависает над ней. И снова полумрак, только тихая музыка из динамиков и свет приборной панели. Мужчина смотрит с тревогой, это Аню удивляет больше всего, она точно не видела его таким. Заправляет волосы, проводит по лицу пальцами, убирает руку с салфеткой от носа, внимательно смотрит.

И тут он целует ее, как тогда, в первый раз, словно хочет напиться. Этот запах свежести, дождя и зеленой листвы снова обволакивает Артема, хочется пить и пить его, целует, сминает губы, ласкает языком, настойчиво проникает языком, Аня делает глубокий вдох, отвечает на поцелуй, потому что невозможно не ответить или оттолкнуть его. Потому что она сама этого хочет.

И вот, его губы уже на ее шее, они обжигают, пуская по телу волну удовольствия, которая закручивается тугим узлом. Артема реально ведет от этой девушки, от ее запаха, губ, вкуса кожи. Рука уже ласкает живот, задрав кофточку. Она такая тонкая и хрупкая, хочется обнять и прижать к себе до хруста ребер.

Аня откидывает голову на кресло, чуть склоняя ее на бок, зарывается пальцами в волосы Артема, прикрывает глаза от удовольствия, от этих нежных и таких настойчивых поцелуев. На миг открывает глаза, громко стонет, когда Артем накрывает ее грудь и сжимает возбужденный сосок через белье. Замечает на полу, на резиновом коврике под задними сидениями, надорванную упаковку от презерватива. Это точно она, даже в темноте понятно от чего она. Фольга серебристым блеском блестит в темноте, девушка замирает, тело моментально прошибает холодный пот, напрягается, упирает руки в грудь Артема, пытаясь его отодвинуть от себя.

— Встань с меня, — медленно, но громко, чтоб мужчина услышал, цедит сквозь зубы.

«Что не так?»

Молотов вопросительно смотрит на побледневшее лицо девушки, думает, что ей плохо, что он зря начал целовать именно сейчас, но просто не смог удержаться.

— Мне надо выйти, открой дверь.

Он ее отпускает, Аня выходит, но громко хлопает дверью, быстро начинает идти вдоль обочины, поднимая руку, ловя такси до дома.

— Дура, господи, какая дура. Идиотка долбаная.

Она слышит, как еще раз хлопает дверь автомобиля сзади нее, как мужчина приближается и снова дергает ее за руку на себя, ловит его вопросительный и ничего не понимающий взгляд.

— Я не хочу никуда с тобой ехать и не хочу, чтоб ты меня подвозил. Ты уехал вчера, эта встреча, она случайна, считай, что ее не было. И да, совет, если ты хочешь подвезти девушку до дома, то потрудись убрать с пола упаковку от использованных презервативов.

«Вот же черт»

— Ань, ты куда вчера пропала? Я только на десять минут пошла, припудрить носик, вернулась, Тимурчик заливает танцпол разбитым носом, вокруг суета, а тебя нет.

— Да? А я ничего не видела, ушла вслед за тобой.

Аня врала, просто безбожно врала напарнице Людмиле о вчерашнем вечере, точнее, ночи. Ей совершенно не хотелось вспоминать те события. Не эту спонтанную и показушную драку, которую устроил Артем, тоже мне, нашелся рыцарь без страха и упрека, спас несчастную селянку от злого разбойника. А сам потащил к себе, и давай зацеловывать, даже не догадался убрать следы своего бывшего удовлетворения плотских утех.

Противно. А она, овечка наивная, расслабилась снова, размякла. Если бы не та несчастная фольга от презерватива, вот точно отдалась бы прямо там, на переднем сидении, чтоб еще под ним валялась такая же блестящая упаковка. Или уж сразу, лепил бы их на капот, как доказательства своих побед.

— Так ты куда делась-то, Ань?

Людка не унималась, они сегодня вместе работали с обеда. Первый рабочий день в салоне красоты с пафосным названием «Звезда кино» начинался спокойно, если не считать постоянных расспросов Людки, куда она пропала, и ее рассказов, как они с Тимурчиком шикарно провели ночь, что на утро она еле ходит. Слушать подробности бессонной ночи Людмилы с Тимуром не хотелось точно.

— Да что-то голова резко разболелась, пошла на воздух, а там такси, да и поехала домой, не стала вам мешать с Тимурчиком.

Аня с трудом заставила себя произнести имя того мужчины, впечатления от него остались не самые хорошие, а точнее, мерзкие, но Людке такой мужик самое то. Людке чем отвратительней, тем лучше.

— А чего трубку не брала, я раз пятнадцать звонила.

Людмила, с копной рыжих волос и таким хорошим третьим размером груди, сидела в кресле комнаты отдыха, попивая крепкий кофе. Выглядела она, скажем так, не очень.

— Не слышала, телефон на беззвучном стоял.