К.: Кто расплатился с шофером?

М.: Розанна. Я не успел ей помешать.

К.: Что было потом?

М.: Ну, потом мы пошли к ней в квартиру. Там было красиво. Помню, меня это удивило. У нее было много книг.

К.: Что вы делали потом?

М.: Ну…

К.: Вы вступили друг с другом в половые сношения?

М.: Да.

К.: Когда?

М.: Почти сразу.

К.: Вы можете попытаться описать, как это происходило?

М.: Простите, не понимаю, зачем это нужно. Вы что же, проводите частное исследование для профессора Кинси?[8]

К.: Мне очень жаль, но я вынужден вам напомнить то, о чем говорил в самом начале нашей беседы. Это может иметь определенное значение. (Молчание.) Вы не можете вспомнить?

М.: О Господи, конечно же могу! Еще как! (Молчание.) У меня такое чувство, словно я предаю человека, который мне ничего плохого не сделал и которого к тому же уже нет в живых.

К.: Я очень хорошо понимаю ваши чувства. И если так настаиваю, то лишь потому, что нам необходима ваша помощь.

М.: Ну, ладно, спрашивайте.

К.: Вы вошли в квартиру. Что было дальше?

М.: Она разулась.

К.: Дальше.

М.: Мы целовались.

К.: Дальше.

М.: Она пошла в спальню.

К.: А вы?

М.: Я пошел с ней. Вы хотите услышать подробности?

К.: Да.

М.: Она разделась и легла.

К.: Легла на постель?

М.: Нет, в постель и прикрылась.

К.: Она полностью разделась?

М.: Да.

К.: Создалось ли у вас впечатление, что она стесняется?

М.: Вовсе нет.

К.: Она погасила свет?

М.: Нет.

К.: А вы? Что делали вы?

М.: Ну, а как по-вашему?

К.: Вы вступили друг с другом в половую связь?

М.: Черт возьми, а чем же мы еще занимались? Щелкали орешки? Извините, но…

К.: Вы долго там оставались?

М.: Точно не помню, примерно до одного-двух часов ночи. Потом пошел домой.

К.: В тот раз вы впервые увидели мисс Макгроу?

М.: Да, впервые.

К.: Что вы о ней думали, когда оттуда уходили? И на следующий день? (Молчание.)

М.: Я думал… сначала я думал, что она обычная шлюха, хотя она не производила такого впечатления. Позже решил, что она нимфоманка. И то и другое было неправдой. Теперь… теперь, когда ее уже нет в живых, я понимаю, было чистейшим безумием, что нечто подобное могло прийти мне в голову. (Молчание.)

К.: Послушайте. Я хотел бы вас заверить, что мне так же неловко задавать вам такие вопросы, как и вам на них отвечать. Я бы никогда не позволил себе ничего подобного, если бы при этом не преследовал определенной цели. И, к сожалению, это только начало.

М.: Не злитесь, что я только что вышел из себя. Я просто не привык к такой обстановке. Я сам себе кажусь сумасшедшим, сидящим в этой стеклянной клетке и рассказывающим о Розанне такие вещи, каких никогда никому не рассказывал, и при этом снаружи бегают полицейские, крутится магнитофон, а в углу сидит сержант и не сводит с меня взгляда. К сожалению, я недостаточно циничен, особенно, когда речь идет о…

К.: Джек, пожалуйста, опусти шторы на этой стеклянной стене. И подожди снаружи.

(Молчание.)

Ромни: До свидания.

М.: Пожалуйста, извините меня.

К.: Вам не за что извиняться. Так что же произошло между вами и мисс Макгроу? После вашей первой встречи?

М.: Через два дня я позвонил ей. На этот раз ей не хотелось со мной встречаться, она прямо мне об этом сказала, но если у меня возникнет желание, я должен ей позвонить. Когда я позвонил вторично, примерно через неделю, она сказала, чтобы я пришел.

К.: И вы…

М.: Да, я пришел. Так мы начали встречаться. Иногда раз в неделю, иногда два раза. Мы всегда встречались в квартире Розанны. Часто в субботу, в таких случаях, я оставался у нее и на воскресенье, когда ни мне, ни ей нечего было делать.

К.: Как долго продолжалась ваша связь?

М.: Восемь месяцев.

К.: Почему она закончилась?

М.: Потому что я в нее влюбился.

К.: Сожалею, но я вас совершенно не понимаю.

М.: Все очень просто. По правде говоря, я уже давно был в нее влюблен. Она мне очень нравилась. Но мы никогда не говорили о любви, и я не хотел ей в этом признаваться.

К.: Почему же?

М.: Потому, что не хотел ее потерять. А когда однажды я сказал ей об этом… ну, все сразу было кончено.

К.: Как это произошло?

М.: Вы должны понять, что Розанна была самой рациональной женщиной из всех, кого я когда-либо знал. Я нравился ей, а главное, она с удовольствием со мной спала. Но жить со мной она не хотела и никогда этого не скрывала. Мы оба очень хорошо знали, почему встречаемся друг с другом.

К.: Как она отреагировала, когда вы сказали, что любите ее?

М.: Ей это не понравилось, потом она сказала: „Сегодня напоследок побудем вместе, завтра уйдешь и все. Мы больше не будем встречаться“.

К.: И вы согласились без всякого сопротивления?

М.: Да. Если бы вы знали ее так же хорошо, как я, то поняли бы, что ничего другого не остается делать.

К.: Когда это было?

М.: Третьего июля прошлого года.

К.: И всякие контакты между вами прекратились?

М.: Да.

К.: У нее были какие-нибудь мужчины, кроме вас, в тот период, когда вы встречались?

М.: И да, и нет.

К.: Другими словами, у вас создалось впечатление, что иногда у нее что-то было и с другими?

М.: Дело не в том, какое у меня создалось впечатление. Я это знал. В марте я был в четырехнедельной технической школе в Филадельфии. Еще до моего отъезда она сказала, что мне не следует рассчитывать на то, что она сможет… может так долго сохранять мне верность. Вернувшись, я спросил ее об этом. Она ответила, что сделала это один раз — через три недели.