Перед глазами вспыхнули искры, мир дрогнул и поплыл куда-то,теряя реальность... А Джерард рывком поднял меня на ноги. Я увидел его кулак...

Рассвет был дивно красив, вот только смотрел я на него подкаким-то неправильным углом — что-то около девяноста градусов.

У меня жутко закружилась голова. По спине, как дорожки покрупномасштабной карте, побежали ленточки боли и вскоре добежали до «большогогорода», который располагался неподалеку от подбородка.

Я висел в воздухе. С трудом повернув чуть-чуть голову, яувидел, что я не просто в воздухе, а над краем пропасти.

Кто-то крепко держал меня за плечо и бедро. Я чуть сильнееповернул голову и увидел, что держат меня руки Джерарда. Да, это он держал меняна вытянутых руках над головой. Там, где он стоял, тропа обрывалась иоткрывался прекрасный вид на Гарнат и то место, где далеко внизу заканчиваласьчерная дорога. Если он бросит меня, подумал я, некоторая часть моего теларазделит участь птичьего помета, толстым слоем покрывавшего скалу, а всеостальное скоро станет похоже на обглоданную рыбку — я такую как-то видел междукамней на берегу моря.

— Вот-вот. Смотри вниз, Корвин, — произнес Джерард. Онзаметил, что я пошевелился, поднял голову и встретился со мной взглядом. —Стоит мне только разжать пальцы...

— Я тебя слушаю, — негромко проговорил я, силясьпридумать, как бы мне и его с собой прихватить, если он выполнит свою угрозу.

— Я в умниках не числюсь, — продолжал Джерард. — Нобыла у меня одна мыслишка — ужасная, прямо скажу. И это единственный способпроверить, не ошибаюсь ли я. Тебя слишком долго не было в Амбере. Правда, чтоты память потерял, или нет — кто тебя знает. Ты вернулся, взял верх над всеми,но пока что Амбером не правишь. Слуги Бенедикта погибли, теперь Каин... Эрикубит, Бенедикт покалечен. Во всем этом тебя не так легко обвинить, но я подомал– а ведь вполне возможно, что ты тайно договорился с нашими врагами с чернойдороги?

— Нет, — ответил я.

— Это не важно и к тому, что я хочу сказать, отношенияне имеет. Молчи и слушай. А я тебе скажу все. Если ты, пока мотался неведомогде, рассчитал и провернул все, что случилось совсем недавно, — так, может, ипропажа отца и Бранда на твоей совести? Выходит, ты всю семью готов уничтожить,подавить всякое сопротивление, чтобы узурпировать власть?

— Разве я бы позволил Эрику пленить и ослепить меня,будь все так?

— Слушай меня! — рявкнул Джерард. — Ты мог иоступиться, вот и вышло такое. Но теперь все это не имеет значения. Может быть,ты чист и невиновен, как утверждаешь, а может быть, по уши сидишь в грязи.Смотри вниз, Корвин, смотри хорошенько. Смотри на черную дорогу. Если все, чтоя сказал, правда, в конце пути ты подохнешь. Я снова показал тебе свою силу —на всякий случай, чтоб ты о ней не забывал. Я могу прикончить тебя, Корвин. Иуж будь уверен, клинок не поможет, если я сумею взять тебя в захват. А я сумею,чтобы сдержать слово. И слово мое такое: если ты виновен, я убью тебя на месте,как только узнаю об этом. Знай, что за мою жизнь есть кому постоять, потому чтотеперь она неразрывна с твоей.

— То есть?

— Сейчас нас через мой Козырь видит и слышит всесемейство. Теперь тебе ни за что не избавиться от меня, не раскрыв своихистинных замыслов перед остальными. Значит, даже если я погибну, я все равносдержу клятву.

— Я тебя понял, — ответил я. — Но если тебя прикончиткто-то другой? Меня тоже убьют, и кто останется на баррикадах? Джулиан,Бенедикт, Рэндом и девочки. Просто великолепно — для того, кто стоит за всемпроисходящим. Тебя кто надоумил, кстати?

— Я! — рявкнул Джерард. — Я один! — И я почувствовал,как он еще сильнее сжал пальцы, как напряглись его мышцы. — Просто ты, каквсегда, хочешь все запутать! Как всегда! Не так уж плохо тут у нас все было,пока ты не вернулся. Будь ты проклят, Корвин! Все из-за тебя! — воскликнулДжерард и подбросил меня в воздух.

— Это не я, Джерард! — только и успел выкрикнуть я, аон уже поймал меня, чуть не вывихнув плечо, и оттащил от края обрыва. Проволокпо щебню и поставил на ноги. А сам как ни в чем не бывало зашагал к лощинке,где мы с ним дрались. Я двинулся следом.

Мы оба подобрали с земли свои вещи. Застегивая пряжкуширокого ремня, Джерард стрельнул в меня взглядом и буркнул:

— Разговор окончен.

— Идет.

Я поплелся к лошадям. Вскоре мы уже продолжали путь.

Родник в роще заливался веселыми трелями. Солнце поднялосьдовольно высоко, и его лучи пробивались сквозь густую листву деревьев. Траваеще не высохла от росы. Ее капельки сверкали и на пластах дерна, которые янарезал на месте могильного холмика.

Я принес захваченную из Амбера лопату и разрыл могилу. Неговоря ни слова, Джерард помог мне вытащить тело Каина и перенести нарасстеленный на земле кусок грубого холста. Этим холстом мы обернули труп братаи зашили широкими небрежными стежками.

— Корвин! Посмотри! — сдавленным шепотом проговорилДжерард и схватил меня за локоть.

Я посмотрел туда, куда он показывал, и окаменел. Мы оба, нев силах пошевелиться, не могли отвести глаз от дивного зрелища. Это был он,окруженный тончайшей белесой дымкой, отчего казалось, что одет он в какую-тоткань, а не в шкуру, украшенную длинной гривой. Его крошечные копытца казалисьзолотыми, таким же казался и длинный витой рог на гордо посаженной голове.Когда он поднял голову и посмотрел в нашу сторону, мы увидели его глаза —яркие, лучистые, изумрудно-зеленые. Пару мгновений чудный зверь простоял, как имы, не двигаясь. А потом взволнованно трижды ударил по камню правым переднимкопытцем, подпрыгнул и исчез, растаял, как снежинка, — может быть, ускакал влес, что тянулся вправо от поляны.

Я опрометью побежал к камню, на котором только что стоялединорог. Рядом с камнем во мху виднелись следы острых копыт.

— Значит, мы действительно видели его... — пробормоталДжерард.

— Что-то видели, точно. Прежде тебе доводилось?..

— Нет. А тебе?

Я покачал головой.

— Джулиан божится, что один раз видел его, — сказалДжерард. — Издалека вроде бы. Говорит, что гончие не стали за ним гнаться.

— Какой же он красивый — шелковый хвост, золотыекопытца...

— Да. Отец всегда говорил, что встреча с ним — добрыйзнак.

— Я бы тоже не отказался ее так расценить.

— Странное время он выбрал для появления... стольколет...

Я снова кивнул.