В дальнем от двери конце комнаты стоял массивный конторский стол с тяжелым письменным прибором и черным, старомодным телефонным аппаратом. За столом сидели двое. Один – старый, лысый, с отвисшей на горле и под глазами кожей, похожий на лягушку. Второй – моложавый, с такими же, как у черноволосого в машине, усиками. Войдя в комнату, черноволосый сразу же присоединился к тем двоим за столом. Пек и второй громила сели на стульях около двери. Павел остался стоять один посередине комнаты.

– Ну что, Мозер, – пробурчал старик. – Может, избавишь и себя, и нас от лишних хлопот и сам честно расскажешь, куда дел хабар?

Он говорил, двигая только одной половиной рта, безобразно скривив лицо, и голос его напоминал кваканье.

– Я не понимаю, о чем идет речь, – Павел старался говорить быстро, боясь, что его перебьют. – Я не Мозер. Это тело я только сегодня купил в магазине…

– Мозер это! – рявкнул, вскочив со стула, Пек.

– Заткнись, – коротко, даже не посмотрев в его сторону, бросил моложавый, и Пек послушно опустился на стул.

– В каком магазине ты купил тело? – старик положил руку на трубку телефонного аппарата. – Скажи, – мы проверим.

– В Вавилоне, – растерянно ответил Павел.

– В Вавилоне сотни магазинов торгуют телами, – сказал старик, все еще держа руку на телефонной трубке, хотя всем присутствующим в комнате было понятно, что это только игра.

– Я не знаю города, – безнадежно покачал головой Павел. – Я был в нем сегодня первый раз. Этот магазин где-то неподалеку от статуи Свободы. Напротив него трактир «У Макса»…

– Кончай трепаться, Мозер, – злобно квакнул старик. – Будешь говорить сам?

– Я знаком с герцогом ди Катнаром! – в отчаянии крикнул Павел. – Свяжитесь с ним!

Старик, скривив рот, довольно хрюкнул. Двое усатых, стоявших по бокам, весело заулыбались.

– Ты нас совсем за идиотов держишь? – нарочито медленно, растягивая слова, произнес тот, что ехал вместе с Павлом в машине. – Будет ди Катнар водить дружбу с такой падалью, как ты!

– Я не Мозер! – Павел дернулся, пытаясь освободиться от наручников. – Мое имя Павел Гардин! Прошу вас, позвоните ди Катнару!

– Кончай балаган, – недовольно поморщился старик. – Сейчас все узнаем. Проведем сканирование памяти и все обо всем узнаем. Только потом не обижайся, Мозер, – сам напросился.

По знаку черноволосого громилы схватили Павла под руки и вытащили в коридор.

В соседней комнате, не дав опомниться, его усадили в кресло с высокой прямой спинкой и привязали кожаными ремнями на уровне груди и живота.

– Я не Мозер!.. – продолжал кричать Павел, обращаясь одновременно ко всем, кого мог видеть. – Вы ошибаетесь!.. Я знать не знаю, кто такой этот ваш Мозер!.. Свяжитесь с ди Катнаром!..

– Перестань орать, а то язык откусишь, – негромко посоветовал ему присутствовавший в комнате черноволосый.

Подойдя с боку, он надел на голову Павлу пластиковый шлем, закрывший пол-лица. Полтора десятка разноцветных проводов, скрученных в жгут, тянулись от шлема к компьютерному терминалу и еще каким-то приборам, стоящим позади кресла. Черноволосый включил аппаратуру и начал медленно вращать ручки настройки, следя за показаниями датчиков.

Павлу показалось, что в мозг ему начали медленно вводить остро отточенную, раскаленную добела иглу. От боли он закрыл глаза, стиснул руки в кулаки и заскрипел зубами. Вены на шее у него посинели и надулись. Игла, прожигая ткани, продвигалась все глубже и глубже. Не выдержав жуткой боли, Павел заорал в полный голос, судорожно прогнулся всем телом, пытаясь порвать удерживающие его ремни.

Боль вырывалась из тела с криком и при этом становилась все сильнее.

Стоящий в дверях Пек довольно осклабился.

Крик Павла перешел в хрип и бульканье пены на губах. Тело его ослабло и обвисло на ремнях.

Дверь открылась, и, оттолкнув Пека в сторону, в комнату вошел старик в сопровождении моложавого.

– Он ничего не знает. – Черноволосый отключил приборы и вышел из-за кресла. – Это не Мозер.

Павел пришел в себя от пронзительного холода.

Совершенно голый, он лежал на сырой траве. Все его тело, изломанное болью, сотрясалось от судорожной дрожи.

Кругом – темнота.

Павел попробовал встать на ноги, но голова его закружилась, он упал на четвереньки и скорчился от удушающего приступа рвоты. После этого ему стало немного легче. Поднявшись на ноги, он попытался определить, где находится.

Все еще была ночь…

Или это была уже другая ночь?..

Пошатываясь, Павел сделал три неуверенных шага вперед и вцепился пальцами в густую проволочную сетку. Перебирая руками, он двигался вдоль изгороди, пока не добрался до ворот. Ворота были заперты.

– Эй!.. Эй, откройте!.. – Павел в отчаянии принялся трясти ворота. – Помогите!..

Ворота лязгали и дребезжали. Шум, устроенный Павлом, должен был поднять на ноги не только обитателей дома за воротами, но и соседей. Но ни один огонь не зажегся во тьме.

Потеряв надежду достучаться, Павел оставил ворота в покое. Глубокая, неестественная тишина обволакивала его со всех сторон. Ни звука, будто голова обернута толстым слоем ваты.

Бормоча какие-то невнятные, безадресные проклятия, Павел пошел дальше вдоль забора. Время от времени, без всякой надежды, он тряс встречавшиеся на пути ворота и, не получив никакого ответа, снова шел дальше.

Внезапно каким-то десятым чувством он уловил у себя за спиной что-то нарушающее общую картину неподвижности и безмолвия.

Обернувшись, он увидел два горящих желтым пламенем глаза, наблюдающих за ним из зарослей кустарника. Павел прижался спиной к проволочной сетке ограды. Кто это? Дикий зверь или просто бродячий пес?

Из кустов послышалось негромкое ворчание. Зверь медленно, стелясь по земле, начал двигаться в сторону человека. Метрах в пяти от него зверь остановился и стал нервно перебирать задними лапами, готовясь к прыжку.

Павел стоял неподвижно, скованный страхом и сознанием полной своей беспомощности. Ему почему-то казалось, что совершенно безнадежным делает его положение то, что он абсолютно голый.

Мертвую тишину разорвала короткая автоматная очередь и вслед за ней пронзительный визг, переходящий в предсмертный вой.

Зверь вздрогнул и снова замер, напрягшись, готовый или нападать, или спасаться бегством.

– Помогите! Помогите! – с внезапно вспыхнувшей надеждой, срывая голос, закричал Павел и побежал в сторону, откуда доносились звуки.

Зверь бросился вслед за ним. Передвигаясь большими, сильными прыжками, он неумолимо настигал свою жертву.

Взревев мотором, из-за поворота выскочил небольшой фургон, ослепив Павла ярким светом фар. Павел шарахнулся в сторону, ударился о забор и чуть не упал. Из машины раздалась автоматная очередь. Зверь, завизжав, подпрыгнул, перевернулся через голову и упал на дорогу. Передние лапы у него были перебиты. Судорожно дергая задними, он пытался отползти к кустам, скрыться в темноте.