Я невольно оглянулась и почувствовала, как что-то около меня осыпалось со звоном и весь мир потерял краски. Олаф, мой Олаф сидел рядом с этой паршивой сплетницей Фогель. Она держала его за руку и что-то говорила, а он смотрел на нее так, как раньше смотрел только на меня, и улыбался, ей улыбался. Он почувствовал, что я на него смотрю, и поднял на меня глаза. Я отвернулась.

– Доволен? – зло сказала я Штадену.

– Полностью, – невозмутимо ответил тот.

– Можешь идти со своим довольством куда подальше!

– Рядом с тобой я теряю голову от любви, как ты не так давно сказала этой милой инорите, что сейчас воркует с Зольбергом. Разве я могу лишиться возможности здесь сидеть?

– Скажи прямо, чего ты хочешь? – зло сказала я.

Терпеть рядом с собой Штадена я не собиралась, как и слушать его издевательские разговоры.

– Что тебе сказал ректор? – неожиданно серьезно спросил он.

– Пожалел, что никого из твоих гостей не придавило и утренние газеты лишились чудесных заголовков.

– В самом деле? – усмехнулся он. – Не думаю, что его сожаление расстроило тебя до слез. Наверняка он сказал что-то еще.

– Пообещал в следующий раз отправить на отработку в виварий.

– О, так ты мышей боишься, – обрадованно сказал он и материализовал фантом маленькой мышки.

Он что, серьезно считает, что я сейчас мышонка испугаюсь и начну с воплями бегать по аудитории? Я оскорбленно посмотрела на Штадена и невоспитанно покрутила пальцем у виска. Грета хихикнула.

– Не боишься? Из-за чего тогда ты так переживаешь?

– Штаден, ты в виварии хоть раз был?

– Был и, честно, не понимаю, что там такого страшного?

– Там воняет! – припечатала я. – Я понимаю, что ты после армии ко всему привычен, а мое нежное обоняние там страдает.

– Так тебя не туда отправили, – удивленно сказал он.

– Пообещали отправить в следующий раз. – Я подчеркнула два последних слова.

– А-а, – понимающе протянул он, – ты уже запланировала следующий раз.

– Пока нет. Но если ты немедленно не пересядешь, то я приступлю к планированию прямо сейчас, – раздраженно сказала я.

– Штерн, с появлением тебя в моей жизни она стала такой интересной, – насмешливо сказал он. – Так что давай, планируй. Прошлый раз мне очень понравилось.

– Если тебе так понравилось, то зачем ты от меня потребовал все убрать? Наслаждался бы дальше.

– Наслаждаться в хорошей компании куда приятнее. Да и мои друзья захотели на тебя посмотреть.

– Они меня как раз перед этим видели, – не сдавалась я. – В коллективную влюбленность, увы, не поверю.

– В коллективную, может, и нет, – задумчиво сказал Штаден. – А вот Ведель очень настойчиво уговаривал меня предоставить тебе свободу выбора.

– И?

– Я не поддался уговорам.

– Штаден, – радостно сказала я, – там подошла твоя нынешняя брюнетка, и ей очень не нравится, что ты со мной разговариваешь. Шел бы ты к ней. Иначе она расстроится, а с ней и твое свидание.

– Я смотрю, тебя уже тянет в виварий?

Что делать, если люди не понимают нормального языка? Я демонстративно отвернулась от него и начала обсуждать с Гретой прошлое практическое задание по алхимии. Лучше бы, конечно, новые модные веяния, мужчин это надежнее отпугивает, но вот беда, модой не интересовались ни я, ни подруга.

После двух часов в библиотеке я была злой и уставшей, но это не помешало мне сделать небольшой крюк, пройти мимо штаденовского окна и запустить в него пару шариков с краской. Так, на всякий случай. Возмущенный женский вопль, оттуда раздавшийся, утешил меня почти полностью за время, потраченное на разбор книжных завалов. Уверена, моему «мужу» и его очередной пассии пойдет сине-зеленая окраска. Задерживаться и проверять я не стала – пусть в этот раз устраняют последствия самостоятельно.

В нашей комнате было пусто. Грета, скорее всего, опять гуляла где-то с Марком. А мне идти куда-либо не хотелось. Ректор оказался прав – после работы в библиотеке ни на что особых желаний больше не было. Поэтому я залезла с ногами на кровать и начала размышлять на тему доставания Штадена в ближайшее время. Интересно, в Военной академии есть курс по магическим диверсиям в тылу врага? Я бы на него записалась.

В дверь постучали. Я со вздохом встала и пошла открывать. За дверью оказался Ведель.

– Добрый вечер, Эрна, – сказал он.

– Добрый вечер, Дитер, – несколько настороженно сказала я.

Меня до крайности удивило появление курсанта. Если его взяли в Военную академию, у него не должно быть проблем ни со слухом, ни с памятью, а я вчера ему сказала, что не стала бы с ним встречаться. И Штаден ему сказал, что предоставлять мне право на свободный выбор не собирается. Что же здесь делает Ведель?

– Я зашел узнать, как разрешилась вчерашняя проблема, – пояснил он. – Ваш дежурный преподаватель, который к Кэрсту приходил, был очень зол.

– Вызвали к ректору, отругали, отправили в библиотеку на отработку, – кратко ответила я.

По коридору как комета пронеслась темноволосая девица, лицо и все, не скрытое одеждой, было в живописных разводах, навевающих мысли о кладбище своими красивыми сине-зелеными переходами.

– Ты! – заорала она.

На этом запас ее слов закончился. Она в возмущении тыкала в меня пальцем с длинным ярко-красным ногтем, не в силах подобрать подходящих выражений. Ногти ее мне не понравились – еще вздумает царапаться, поэтому я попыталась сдвинуться так, чтобы между нами был курсант.

– Оригинальная расцветка. В вашей академии она в моде? – удивленно спросил он.

– Ага, последний писк у штаденовских девиц, – удовлетворенно сказала я. – Теперь это будет их отличительной чертой.

– Я завтра же ректору сообщу! – наконец выдавила эта пародия на нежить, гордо развернулась и пошла по коридору.

Спрашивается, зачем было приходить? Разве что настроение мне поднять… Как бы еще Веделя за ней отправить, чтобы мне ничего больше не мешало размышлять, что можно еще сделать для штаденовской радости.

– Дитер, – задумчиво протянула я, – а вы не хотите сходить на Штадена посмотреть? У него должна быть аналогичная окраска.

– Честно говоря, Штаден, окрашенный или нет, интересует меня намного меньше, чем вы, – заявил Ведель.

– Мне казалось, мы вчера это уже обговорили, – выразила недоумение я, – и нет никакой необходимости возвращаться к данному вопросу.

– Почему же? Со Штаденом вы собираетесь разводиться, а ваш друг, как я вчера понял, сбежал.

– Вы неправильно поняли, – зло ответила я. – Олаф не сбежал. Он сказал, что перестанет со мной разговаривать, если я вмешаюсь в их дуэль со Штаденом. Я вмешалась.