— Договорились? — спросил он, глядя на вечерние огни прибрежного города, а затем на их отражение в морской воде.

— Да, спасибо тебе огромное, — ответил я, держась за поручни. — Правда, не совсем понял, что она хотела взамен, ну да ладно, будет время ещё выяснить.

— Открою тебе секрет, — хитро улыбаясь, ответил Карлито, — практически всем гостям на яхте нужно было от тебя одно и то же.

— Не пугай меня так! — я посмотрел на него в упор, и старик расхохотался. — Я не одобряю такого.

— Да нет, — всё ещё хохоча, тот махнул на меня рукой. — Речь не об извращениях, а о твоём таланте переговорщика. Многие пришли на эту яхту, чтобы договориться с тобой о времени, когда ты сможешь им помочь.

— Вот даже как? — я поднял бровь, а Игорь в моём сознании явно пребывал в полном шоке. — И что им конкретно надо?

— У каждого индивидуальная история, — пожал плечами дон Гамбино, переводя взгляд на приближающийся пирс. — И я их, естественно, не знаю. Но все они рассчитывали на твою помощь, поэтому сейчас немного озадачены тем, что ты покидаешь вечеринку.

— А что же они раньше мне ничего не сказали? — я недоумевал по поводу того, как разворачиваются события, понимая при этом, что для Игоря это имеет огромное значение. Как, впрочем, и сестра. — Я бы договорился.

— Видя, как ты отдыхаешь, — Карлито руками попытался показать размах нашего круиза. — Они не хотели тебя трогать раньше времени. Зная, что ты полгода был парализован, люди хотели, чтобы ты как следует оттянулся. А уже потом стали бы донимать тебя своими вопросами. Но, видишь, тебе пришлось покинуть их раньше, чем хоть кто-то успел договориться с тобой.

«Вот же, — расстроенно произнёс Игорь. — Такая отличная клиентура и мимо. Но мы ничего не можем поделать! Надо спешить!»

— Надо их как-то записать, что ли? — предложил я дону Гамбино, глядя на ставшие совсем близкими огни. — Уже не успею, наверное.

— И в связи с этим у меня к тебе есть деловое предложение, — улыбаясь хитрее прежнего заявил Карлито. — Если я тебе действительно пока не нужен, то могу пока побыть агентом. А чтобы ты не чувствовал себя стеснённым в средствах, вот, — и он передал мне чемоданчик, который до этого сжимал в руке.

Чемодан оказался до отказа набит юнитами. Миллионов тридцать, не меньше.

— У меня ещё есть, — ответил он на мой немой вопрос. — Джек-пот был действительно хорош.

— Тогда отдыхай в своё удовольствие, — сказал я, принимая от него деньги. — Ещё дней десять аренды осталось, и прилетай ко мне. Либо я, как закончу, вернусь на яхту.

— Отличный план, мой друг, — сказал тот и похлопал меня по плечу. — Отличный план. А я пока соберу координаты наших клиентов, если позволишь так выразиться, и потом будешь жить-поживать, как белый человек, благодаря своему дару. Да и я буду рядом, пока не помру.

«Так, и что имела в виду принцесса, когда упомянула мой язык? — спросил я у Игоря. — Всё обрело двойной смысл».

«Мне кажется, она от всего не отказалась бы, — хмуро заявил Туманов. — Но проблемы решить ей тоже надо».

— Отлично, — ответил я, приобняв Карлито за плечо. — Договорились. Сейчас решу вопрос дома и начнём с тобой грести деньги лопатой.

В ответ дон Гамбино расхохотался.

* * *

Когда я подъехал в аэропорт, самолёт уже прогревал двигатели на рулёжной дорожке. Честно говоря, не ожидал такой оперативности. И даже глянул на количество божественной благодати. Но той, как ни странно, не уменьшилось.

И это было хорошо.

«Позвони матери, — сказал мне Игорь. — Пусть машину пришлёт. Ну или…»

Он не договорил, и я понял, что, видимо, существуют некоторые проблемы, о которых мне лучше бы знать.

Я набрал номер матери Туманова. Она взяла трубку почти сразу. Истерики уже не было, лишь слёзы в голосе и несколько плаксивый тон говорили о её состоянии.

— Мам, я вылетаю в Смоленск, пришли мне, пожалуйста, автомобиль, — проговорил я и понял, что в ответ мне только неуверенное молчание.

— Я приеду сама, сынок, — ответила она, наконец, и, кажется, с облегчением вздохнула. — Спасибо, что откликнулся.

«Так, — проговорил я, усаживаясь в мягкое кожаное кресло и отключая телефон. — А теперь раз уж ты меня втянул в свои семейные проблемы, лишив отдыха, давай разберёмся со всем по порядку. Идёт? Просто хочу знать, во что я ввязался».

«Идёт, — ответил Игорь и вышел из своего тёмного угла ближе ко мне, на передний край сознания, так сказать. Даже голос его я стал слышать, словно говорил с собеседником из плоти и крови. — Начнём, наверное, с меня самого, так как это значительно ближе и понятнее всего остального».

— Что за талант у тебя? — я разговаривал вслух, но не боялся, что меня примут за сумасшедшего. Во-первых, я откинулся на высокую спинку и закрыл глаза, а в моём ухе торчал наушник, так что можно было подумать, что я разговариваю по телефону. А, во-вторых, в салоне персонала не было абсолютно, а у меня под рукой находилась клавиша, которой я мог бы его вызвать. — А то я, кажется, один не в курсе.

— У меня всё достаточно странно с магией, но об этом потом, — Туманов говорил, словно собеседник, сидевший в соседнем кресле, и я слышал абсолютно все эмоции, проскальзывавшие в его голосе. — Главное в том, что во мне есть талант медиатора, переговорщика. Являясь посредником, я почти всегда могу сделать так, что две стороны договорятся между собой.

— Ого! — ответил я, вспоминая свой последний разговор с Попадосом. — Такой талант не только среди людей пригодился бы, но и среди богов. Понятно теперь, почему к тебе такая очередь выстроилась.

— А для меня на самом деле это странно, — ответил мне Туманов, пребывая в сильной задумчивости. — Дело в том, что я не думал о столь широкой популярности своего таланта. Знал, конечно, что обо мне судачат на родине. Но старался это не выпячивать. И так отец по любому поводу готов меня с грязью смешать.

— И вот теперь мы подошли к самому