Для осады существовал осадный парк из 20-фунтовых кулеврин. Таковых имелась пока всего лишь одна батарея. И Иоанн пока не знал имеет ли смысл делать больше. Требовались опыты. Да и вообще — с осадной артиллерией он пока толком не определился. Явно тяготея к идеям бомбических орудий.

Таким образом получалось, что полевая армия Иоанна насчитывала 10 800 пехоты, из которых десятая часть — гренадеры, 2880 кавалерии, большая часть которой была представлена уланами, 540 драгун и 102 орудий. Это не считая командиров и нестроевых. При развертывании по полному штату. Плюс небольшой осадный парк.

Ну и 7290 пехоты нового образца и 288 орудий, стоящих по гарнизонам, не считая наемников. По сути, кстати, в этих гарнизонных ротах и находились постоянно действующие учебные части, через которых проходили добровольцы, попадавшие потом в полевые войска. Ну или в гарнизоны.

На будущий год, к лету, Иоанн рассчитывал развернуть еще два пехотных полка… может быть, две обычные конные батареи, а также четыре особые легкие конных батарей. Ну и, возможно, еще что-то, хотя надежды особой не имелось.

Ту же кавалерию он резко нарастить не мог — коней не хватало нужных пород. А пехота даже та, что имелась, требовала перевооружения, с которым производство пока не справлялось. Так что, в целом, погоды эти все новые части вряд ли сделали и хоть что-то глобально поменяло, просто потому, что их тупо не получилось бы развернуть много.

Вот и выходило, что он мог рассчитывать только на десять тысяч пехоты и три тысяч кавалерии. На первый взгляд — относительно скромно. В том же XV веке вполне бегали армии и побольше, упираясь в логистический потолок тридцати-сорока тысяч. На их фоне это смотрелось достаточно скромно. Но ровно до момента оценки качества. Потому что эта весьма скромная армия могли при определенной удаче устоять даже против стотысячного войска феодального образца…

Огонька добавляло то, что вся эта полевая армия была в полной мере обеспечена полевыми кухнями и индивидуальными пищевыми комплектами. Фляжкой там, с кружкой по германскому образцу из начала XX века. Котелком бобового профиля, тоже германского типа. Само собой — стальными, лужеными, так как алюминия не имелось. Ну и складной ложкой-вилкой, а также прочим очень важным бытовым имуществом крайне важным на марше.

В этой полевой армии имелись даже стандартные сухие пайки. Ну, точнее их зачаточный вариант, так как руки у Иоанна до них не дошли. Впрочем, характер боевых действий и не требовал введения их как можно скорее. Все одно кормежка предполагалась с походных кухонь, способных готовить еду на марше.

Колеса и оси армейских телег были полностью унифицированы с артиллерийскими. Причем приведены к минимальному количеству вариантов. Оси, кстати, применялись кованные. Везде. А колеса имели чугунную литую втулку, чтобы получалась пара трения металл по металлу, кардинально облегчающий ход, по сравнению дерево по дереву. Особенно если смазать.

И так далее и тому подобное.

Понятное дело совсем завершить перевод армию на новый… хм… фасон Иоанну пока не удалось. И кое-где еще всякого рода атавизмы оставались. Та же чешуя или фитильные аркебузы, пусть и доведенные до ума. Но все же. Особенно если подумать во что это все превратится года через три…

Особняком стояли наемники.

Но здесь их Иоанн не рассматривал. Ибо в полевых битвах толку от них не видел, держа их всех по гарнизонам. Больше всего он навербовал валийских лучников, генуэзских арбалетчиков и тяжелой пехоты из нижней Германии. И сейчас добрая половина этих наемников находилась в Константинополе.

Ему еще очень хотелось организовать особую штурмовую пехоту. Но, увы… не успевал. Тут и доспехи им сделать хорошие сделать требовалось, и отбор произвести, и выучку особую дать. Не до того. Даже одну роту времени и сил не хватит развернуть… Может быть потом… Сейчас же он довольствовался тем, что в каждом полку полевой пехоту имелся взвод гренадеров, больше всего подходящих на эту роль. Но, конечно, очень условно.

—Ну что, доволен?— спросил Даниил Холмский, когда король завершил объезд своей полевой армии.

—Есть еще над чем поработать.

—Тебе не угодишь…

—Да не дуйся,— хлопнул по плечу старого боевого товарища Иоанн.— Знаешь же — я люблю цепляться. Так-то молодцы! Орлы!

—Вот! Слышали?— крикнул Холмский войскам.— Король говорит — Орлы!

И войско отозвалось ревом тысяч глоток.

Радостным.

Хотя и звучал он несколько кошмарно и жутко. Словно это была не толпа людей, а нечто единое… живое… хтоническое… Но Иоанн справился со своими нехорошими ассоциациями за считанные секунды и поддержал игру, начатую Холмский. Став нахваливать ребят, поднимая им настрой.

А потом началось шествие.

Красивое.

Которое собрались посмотреть не только наблюдатели от каких-то внешних сил, но и, наверное, все жители города Москва. Заполнившие все окрестные крыши… все… вот буквально все, откуда хоть как-то это было можно разглядеть…

1483 год, декабрь, 2. Москва

Иоанн восседал на своем троне и смотрел на пеструю делегацию, которая стояла перед ним. Это была экспедиция, отправленная им во главе с адептом Механики в Новый свет. Формально — на Кубу. Фактически — посмотреть там что к чему в целом. В регионе. Прощупать почву. Поторговать. И так далее.

И вот — она вернулась.

Будучи представленной в весьма расширенном составе, потому что, уходя из Тулума корабли пошли северным маршрутом и сумели пройти восточного берега Северной Америки. Точнее не Америки. Ее тут никто так не называл и вряд ли будет. Но сути это не меняло.

Прошлись.

Посмотрели.

Поторговали.

Пообщались.

И прихватили переговорщиков еще и от северных племен. Если быть точным — от манси — этого конгломерата внутри сообщества племен делавэр, что проживали на острове Малая хата. Точнее Манна-хата, но члены экспедиции его переиначили на свой лад, чтобы ближе звучало. Иоанн же узнал в этом острове Манхэттен. Хоть и не сразу.

Так что делегаты были и с Кубы, и из Тулума, и с Манхэттена. И все они уже мал-мало говорили по-русски. Ломано и очень топорно, но свои мысли выражать могли. В том числе и достаточно сложные.

Добрались они до Риги еще по открытой воде. До становления льда. Потом подводами в столицу. Благо, что дорога до этого важнейшего города королевства находилась в полном порядке. Разве что пока не мощеная. И кроме системы станций для почтовой пересылки там имелась и хорошо отлаженная система постоялых дворов да прочей важной инфраструктуры. Что позволило применять рейсы дилижансов. На которых делегаты максимально быстро и добрались.

Это была первая линия.

Не только на Руси, но и вообще в мире.