Прекрасное лицо Лидии стала задумчивым, и какое-то время казалось, что она вообще может не ответить на вопрос. Эдриен видела воспоминания, порхающие в её глазах, то хорошие, то явно причиняющие боль. «Мой Дуглас был вторым, кто предложил выйти за него замуж, Эдриен».

«А первый?», спросила Эдриен, опустив кончики пальцев в приятно прохладную воду фонтана и промокнув каплями виски.

«Король Джеймс».

«Ах! Презренный человек».

«Определённо презренный. И ни на йоту не прощающий. Он положил глаз на меня и его невозможно было разубедить. Это было моё шестнадцатое лето, я была представлена ко двору вместе с твоей матерью Алтэей. Мы обе получили много предложений в тот сезон, и Джеймс был одним из моих пылких поклонников. Я не принимала это всерьёз, в конце концов, он был королём. Только позже я поняла, каким серьёзным он был. Но было слишком поздно. Я отдала своё сердце Дугласу, когда была ещё совсем девчонкой. А Дуглас, скажем, его не пришлось долго убеждать». Её зелёные глаза моргнули от нежных воспоминаний.

«так король ненавидит Ястреба, потому что вы отказали на его предложение. Кажется невероятным ребячеством».

«Он такой и есть. Джеймс был испорченным с момента своего рождения. С ним нежничали, его баловали и ему угождали бесконечно. К тому моменту, когда он мог жениться, его слепо обожали без конца. Он никогда не слышал слова нет за всю свою жизнь, и не намеревался услышать в дальнейшем. Он посчитал просто невозможным, что женщина могла пожелать стать женой обычного графа, когда могла быть королевой Шотландии».

Эдриен быстро подумала о людях королевской крови её времени. Сколь многим одна пожертвовала, чтобы стать принцессой, а потом королевой. Лидия сделала мудрый выбор, выйдя замуж по любви.

«Его разъярило на самом деле то, что он был достаточно глуп объявить своему двору, что я буду его королевой, даже после того как я отклонила его предложения руки и сердца по нескольким причинам. Я вышла замуж за Дугласа на следующий день после его объявления, хотя мы не знали, что король зашёл так далеко, что объявил о своих намерениях вовсеуслышание, пока недели спустя, новости, наконец, не дошли до Далкейта. Мой муж сказал, что мы приобрели могущественного врага в тот день. Но думаю, никто из нас не знал, насколько мстительным он мог быть. Подозреваю, есть много чего в службе Джеймсу, о чём Ястреб никогда не заговорит. Ходили слухи, что Джеймс угрожал разрушить Далкейт над его головой, если Хоук не подчинился бы хоть малейшей его прихоти». Её голос понизился до доверительного шёпота. «Хоук не знает, но я просила аудиенции с Джеймсом, сама, вскоре, после того как до меня дошли слухи о его рабстве. Я умоляла его отступиться от своих требований к моему сыну». Глаза Лидии затуманились. «Он засмеялся и сказал, что если бы я вышла замуж разумно, Ястреб был бы королевским сыном вместо того, чтобы быть слугой».

Эдриен потёрла шею и с трудом сморгнула. Её зрение тревожно расплывалось, а голова разваливалась на части. «Публичное унижение», сказала она, как в тумане. «Не встречала мужчины, который воспринял бы это спокойно».

«Уверена, именно поэтому Король Джеймс приказал Ястребу жениться по его приказу», тихо продолжала Лидия. «Ещё один утончённый способ продолжить свою месть. Я думаю, он почувствовал себя почти обманутым из-за смерти моего мужа, и часто думала, чтобы он сделал с нами, проживи мой муж дольше. Каким же ожесточённым он стал». Лидия покачала головой. «Я рада, что это ты, Эдриен. Король возненавидит это, когда узнает, какая ты красивая и ничуть не сумасшедшая на самом деле. Не робкая девочка, не жеманная пустышка, но женщина настоящей глубины и темперамента».

Эдриен покраснела от удовольствия. Возрастающий жар творил тревожные вещи с её головой. «Вы сказали, что снова вышли замуж. У вас есть ещё дети?», спросила она, отчаянно пытаясь уследить за нитью разговора.

Улыбка снова появилась на лице Лидии. «О, да. Адриан и Илис. Они во Франции с моей сестрой Элизабет. В своём последнем письме она предупреждала меня, что Адриан становится неисправимым проказником, и она почти махнула рукой на обучение Илис. Лидия засмеялась. «Илис бывает слишком энергичной и неуправляемой временами. Она тебе понравится».

Эдриен не знала как это воспринять, поэтому ничего не сказала. Более того, она чувствовала себя совсем нехорошо. Её зрение двоилось, живот нестерпимо болел, а во рту было сухо, как в пустыне. Она пыталась из всех сил сглотнуть. «Врача аааах?», прохрипела она.

«Эдриен?», Лидия внимательно на неё посмотрела. «Эдриен!»

Она положила руку на лоб молодой женщины. «Ты горишь!»

Эдриен охнула, наклонившись вперёд, и свалилась на вымощенную дорожку.

«Хоук!», Лидия закричала…

«Яд». Лицо Хоука было мрачным и зловещим. Он осторожно изучил крохотный дротик, который старый лекарь выложил на кусок ткани.

«Каллаброн». Лекарь расчесал пальцами длинную белую бороду и опустился на стул со стороны Эдриен.

Хоук застонал. Каллаброн не был благородным ядом. Порочная и медленная отрава, она вызывала затяжное мученье в течение нескольких дней, которое заканчивалось смертью от удушья, пока яд медленно парализовал тело полностью.

Ястреб знал, для него не было противоядия. Он был наслышан о яде, пока служил у Короля Джеймса. Ходили слухи, он забрал жизни многих королевских родственников. Когда один из них пытался сместить одного будущего короля, он не рискнул действовать другим ядом, который мог бы не оправдать надежд. Хоук уронил голову на руки, сжимая их до боли с затуманенными от ярости глазами. Мощь жара, исходившая от высоких языков пламени, не помогала. Но жар должен был помочь ей, как сказал лекарь. Он мог сбить лихорадку. До тех пор… пока она не умрёт.

Возьми меня, только оставь её невредимой! Желал Хоук всем своим сердцем.

«Мы не можем облегчить её боль. Есть средства, я могу дать ей…», тихо сказал лекарь.

«Кто?», взревел Ястреб в приступе гнева, не обращая внимания на старого мужчину. «Кто мог захотеть сделать это? Что она сделала?»

Лекарь вздрогнул и зажмурил глаза.

Стоя в дверном проёме, Лидия пыталась восстановить дыхание. «Итак, это Каллаброн?»

«Да. Кожа почернела вокруг ранки, и от неё исходят зелёноватые линии. Это смертельный укус Каллаброна».

«Я не потеряю её, Хоук», потребовала Лидия.

Хоук медленно поднял голову с рук. «Мама». Слово было мольбой, отчаяньем всем из себя. Мама исправит это. Но он знал, она не сможет.

«Некоторые считают, более человечно прекратить страдание на ранних стадиях», предложил лекарь очень тихо, не встречаясь с Ястребом взглядом.

«Довольно», крикнул Ястреб, заставив его замолчать. «Если всё, что вы можете принести, это мрак и рок, тогда убирайтесь!»