— Вот именно. И одного из них ты сейчас баюкаешь. Если, перестав плакать, он отгрызет тебе вторую руку, мы не будем против. Так, Фиалка?

От волнения я даже назвал ее так, как когда-то в Песочнице. Не обратив на это внимания, она согласно кивнула головой и снова уставилась на Монаха, продолжающего покачивать относительно недавно рожденного оборотня. Святой отец, баюкающий мелкое исчадие ада — это выходило за рамки моего понимания. Может, сглаз и стоит перекреститься, хоть я и неверующий? Тогда пелена упадет, Монах отшвырнет нечисть куда подальше, желательно на соседний остров, и система выдаст долгожданное сообщение о победе. Я так и сделал, еще на всякий случай закрыл глаза. Открыл. Ничего не изменилось. Проблема, однако.

В этот момент в комнату вбежал Гном.

— Пока вы тут херней занимаетесь, околачивая груши, я интересный подвальчик отыскал и в нем точно кто-то или что-то прячется. — возбужденно прокричал он. Увидев наши ошеломленные физиономии, он перевел взгляд на Монаха и, разглядев на его руке младенца, хищно прицелился в него копьем. Бородатый здоровяк, заметив его движение, отвернулся от Гнома спиной, прикрывая младенца своим телом.

— Не трогай дитя беспомощное, лучше убей меня! — твердым голосом попросил он.

— Хорошая идея, — обрадовался Гном. — Одним ударом решу две проблемы: очищу наши тылы и заодно прибью несносного пастыря, от доброты которого мы уже было пострадали.

— Не трожь дите, оно еще пока невинное, — снова произнес Монах, недвусмысленно поглядывая на торчащий в косяке топор.

Дело приобретало нехороший оборот. В голове роились мысли, как же избежать вспыхнувшей междоусобицы, оставив Монаха невредимым, но все они были из области фэнтэзи.

В этот момент ребенок, так неудачно оказавшийся в руке Монаха, перестал хныкать, открыл глазенки и, увидев перед собой шерстистую физию, робко улыбнулся.

— Система объявила его моим петом, — удивленно произнес извращенец в рясе. Это девочка, я нареку ее Кассандрой.

— Нет! — простонал я, но все было кончено, над головой малютки возникла табличка с ником. И она была зеленая! Это получается, отродье теперь на нашей стороне? Повинуясь новому порыву измотанных сменой декораций мыслей, я отклонил копье Гнома.

— Зеленую табличку над младенцем все видят? Не знаю как, но вконец ошизевшая система причисляет это, — я указал на Монаха, улыбающегося младенцу, — к союзникам.

— Ты часом, не свихнулся? — спросил удивленно Гном.

— Не уверен. Но табличка зеленая, если я не путаю цвета, мгновенно став дальтоником. Отныне это пет Монаха и для нас не представляет никакой опасности. Так что руки в ноги и двигаемся к найденному тобой схрону. Осторожно, наверняка в нем скрывается враг, коль система не признает нашу победу. Кстати, где Майка?

— Наверно, Старшину лечит, если очухалась, — ответила Иоланда, недоверчиво косясь на ник новообретенного члена отряда. — Тупик, ты уверен в своих словах?

— Вполне, — утвердительно кивнул я. — Раз система так решила, значит так оно и есть. Если пет окажется неправильным и однажды ночью растерзает нас в постелях, все жалобы к модераторам игры.

— Тогда я схожу к Майке, предупрежу, чтоб тоже подтягивалась к подвалу. Вообще удивлена, что она решила позаботиться о причине наших последних страданий. Тоже, видать, добрая, как этот упырь с топором вместо кадила. — перевела она злобный взгляд на Монаха.

Через пятнадцать минут вся оставшаяся целой пятерка бойцов стояла у входа в подвал. Это была добротная каменная постройка с большой земляной подушкой, скрывающей крышу со стенами. Очень похоже на бункер для укрытия от ядерной войны, только в основе не железобетон, а камень. Три широких ступеньки, облицованных камнем, вели к массивной дубовой двери, закрытой, как оказалось, изнутри засовом. Теперь мы оказались в роли осаждающих и раздумывали, чем бы разломать вставшую на пути ко входу в данж дверь. Ну, это были всего лишь предположения, как и то, что в подвале скрываются уцелевшие в бою оборотни, и именно из-за этого система еще не признала нас победителями и не насыпала положенные в таких случаях награды. Совести у модераторов нет.

Гном предложил соорудить таран. Как известно, инициатива у нас в государстве наказуема, он с Монахом и был отправлен на поиски нужных для его изготовления деталей и инструментов. А я пока задумчиво смотрел на вход и вспоминал, как такие вещи преодолеваются. Впервые жалко, что Старшина хлюпает кровавыми пузырями вместо того, чтобы кинуть в мои мысли рациональное зерно. Обе девчонки по ясным причинам толком подсказать моей голове ничего не могли, и, чтоб они не сидели без дела, были посланы подтащить Старшину поближе, поухаживать и попытаться подлечить, пока я занят мыслями о сносе двери без печальных для отряда последствий.

Чего боятся оборотни, кроме серебра? Это я написал в чате, чтобы скрасить времяпровождение за сбором сухой травы, в надежде, что внутри забеспокоятся запахом дыма и сами откроют засов. Надо же как-нибудь расслабиться, читая идиотские ответы на твой вброс для разведения флуда. Сухой травы и засохших стеблей оказалось в округе предостаточно, криком позвал бойцов, чтоб готовились к штурму, а сам, ожидая, когда они прервут свои заботы, принялся читать чат, ржа в полный голос.

Тупик: — Чего боятся оборотни, кроме серебра?

Мизантроп: — Тупиков, задающих идиотские вопросы.

Забияка: — Идиотов, задающих тупые вопросы.

Серж Подольский: — Где ты его откопал, в игрушке последнего забили лопатами два месяца назад.

Лена Кемерово: — Беги, Форрест, беги!

Лич6: — Вампиров, однозначно, но тебе им не стать.

Корг: — Прошу пардону, но где у стокера есть противостояние вампиров и оборотней? Мне всегда казалось, что это сугубо игровая проработка «мира тьмы» и их последователей.

Дистригиллятор: — Не так серьезно, чувак просто гонит. Повстречал бродячую шавку, испугался, запер ее в чулане, теперь не знает, как ее оттуда прогнать.

Фифа: — Они какие с виду? Как в кино, огромные и целиком заросшие шерстью?

Искуситель: — Могу жаждущим показать свой миленький подшерсток.

Фифа: — Сгинь, козел похотливый.

Вам, но не дам: — Дам. И снова совет. Некоторые боятся огня. Запах собственной паленой шкуры никому еще не был на пользу.

— Командир, много читать вредно, особенно по ночам. Придет счет за электричество, поймешь. — раздался надо мной голос Гнома.

Я поднял голову, выключив смартфон. В предрассветной мгле лица бойцов, искаженные слабым синим светом фонарика, казались тоже немного демоническими из-за грязных разводов от пота и прилипших к лицам частичек грязи.

— Есть такая задумка. Как нас в храме, попытаемся его или их выкурить. Берите сухую траву и толкайте дружно в щель под дверью. Сделаете, расходимся полукругом вокруг входа, и поджигаю.

— И