«Плохо дело», — подсказал Мижатке ее отточенный в оперативной работе инстинкт, — «как только у товарищей начинаются секреты друг от друга — дело плохо».

— Вы кого-то убили? — спросила Мижатка, понизив голос.

— Негативно, — ответил Первый.

Мижатка выдохнула и расслабилась. Она не была уверена в том, что если бы эта из ниоткуда появившаяся парочка, призналась ей в убийстве, то она стала бы их покрывать.

— Украли? — с улыбкой спросила она. Красть в ГССР, где все вокруг народное, все кругом мое, по большому счету было нечего. Обеспечение, что у членов РевСовета, что у рядовых граждан было плюс-минус одинаковое. Рынка предметов роскоши и драгоценностей вообще не существовало. А приобретенное не пойми каким способом имущество вообще скрыть от соседей было невозможно.

— Позитивно, — ответил Первый, удивив Мижатку.

— Украли?! — переспросила она.

— Но не мы, — начал торопливо объяснять Рыжик, — точнее не украли.

— Конкретнее, — надавила на пугза Мижатка.

Она сама была временно отстранена от исполнения полицейских функций. На этом смог настоять Питер. Однако она понимала, что пугз с механидом вляпались в какую-то темную историю. И ей предстоит их оттуда вытащить.

— Я обнаружил, что с Адмиралтейской верфи пропадают ресурсы.

— Ресурсы? — Мижатка и представить не могла, кто и зачем воровал бы кубы минералов. Что с ними делать? Забор из них строить? — ты уверен, что их кто-то крадет?

— Я сравнил приход ресурсов. И фактическое использование их при постройке. И выявил недостачу — кубов израсходовано больше, чем надо. Причем пропадают самые ценные минералы.

— Ерунда какая-то. Но почему вы ко мне пришли? Надо было к Егору обратиться.

— Негативно.

— Да почему? Не вы же эти материалы крадете?

— Пугзы, — пояснил Первый.

— Что значит — пугзы?

— На заводе работают только пугзы, — выпалил Рыжик.

— Иии… что? Подозреваешь, что они таскают материалы, для своих безумных мечтательных экспериментов? Тем более надо Егору рассказать.

— Негативно.

— Знаете, как это называется? Недонесение о совершенном преступлении! С точки зрения закона вы преступники. И я тоже, кстати.

— Негативно. Негативно.

— Но мы точно не уверены, что ресурсы крадут. Вполне возможно, что это проблемы техпроцесса. Повышенный брак. Я посоветовался с Первым, и он сказал, что надо обратиться к тебе.

— Положительно.

— Обратиться ко мне… чтобы я что сделала?

— Провела небольшое расследование. Помогла разъяснить ситуацию.

— А почему вы к Кубышке и Дылде не пошли?

— Они доложат, — опечалено произнес пугз.

— Проинформируют. Мгновенно, — Первый тоже не сомневался, что гипертрофированное чувство долга не позволит Кубышке и Дылде промолчать о недостаче на верфи.

— А ты — добрая! — попытался польстить Мижатке пугз, — и быстро во всем разберешься.

— Хорошо, я тебе помогу, Рыжик. Но в первый и последний раз! Будет похожая ситуация — докладывай сразу Егору. У вас челнок есть?

— Положительно.

Как оказалось, Первый тоже совершил небольшое преступление, пользуясь служебным положением он взял на «покататься» десантный штурмовой бот.

Верфь была огромной, бот по сравнению с ней был что комарик рядом со слоном. Но основной ее объем состоял из пространственных ферм и направляющих, по которым двигались напыляющие на остов корабля слои сопла. Цех управления и склады находились в едином блоке в форме цилиндра. Там трудились пугзы, контролирующие процесс печати корабля. В четко обозначенные временные интервалы рабочие выходили в космос и проводили проверку готовых конструкций. Брака при данной технологии почти не бывало, но именно «почти» было ключевым словом. В боевом корабле любая система должна работать не «почти», а идеально. Ко второму отсеку цилиндра стыковались грузовики, доставляющие на верфь ресурсы. Логистика в Виктории была отлажена на совесть, на складе хранилось кубов всего на восемь часов беспрерывной работы, в условиях тотального дефицита морозить ресурсы в хранилищах было преступлением.

— И что будем делать? Высадимся с воплями — внимание, идет расследование! Щупальца вверх, вперед смотреть? — спросила Мижатка в тот момент, когда десантный бот завис недалеко от складского комплекса верфи. Причем делала она это с набитым ртом. Хоть животик у нее еще явно не проступал, тот кто в нем жил, активно влиял на привычки будущей матери. Пузожителю видимо тоже пришелся по вкусу куркурморанж — Мижатка притащила с собой в кабину целую охапку початков и весь полет их уминала за милую душу. Не останавливаясь.

— Негативно.

— Нам надо как-то незаметно начать расследование. Не привлекая внимание.

— Да знаю, я знаю, — Мижатка утерла бежавший по подбородку сок от фруктов, — смотри — ни я, ни Первый на борту станции не должны появляться. Если там работают одни пугзы, то наш приход привлечет ненужное внимание. Преступники, если они там есть, сразу затаятся. А может вообще перестанут воровать ресурсы. Навсегда перестанут. Деяния их останутся ненаказанными. Поэтому высаживаться на станцию будет один Рыжик. А мы с механидом поболтаемся рядом, чтобы обеспечить силовое прикрытие. На борту же есть комплекты боевой брони?

— Положительно, — ответил на вопрос Мижатки механид.

— Снимаем с него камеру, ставим на Рыжика…

— Нельзя камеру. Она большая. Заметят, — отверг идею пугз.

Камеры на боевых скафандрах были небольшими. Вместе с передатчиком они умещались в шарике размером с горошину. Но на маленьком тельце Рыжиках даже такой миниатюрный прибор был бы заметен. Тем более, что речь шла пугзах, которые с одного взгляда могли определять назначение того или иного устройства.

— Но микрофон-то можно в твоей шерсти спрятать?

— Микрофон можно, — подумав, ответил Рыжик.

— Отлично. Обойдемся микрофоном. У тебя есть на верфи дела, ради которых ты можешь туда прилететь?

— Да. Авторский надзор над проектом. Я входил в команду разработчиков чертежей линейного крейсера.

— Отлично! Значит задача такая — ходишь, осуществляешь проверку как ни в чем не бывало. Задаешь вопросы, связанные с чертежами, качество контролируешь. И ведешь себя как обычно. Как бы между прочим интересуешься, хватает ли ресурсов, не надо ли ускорить поставки? Идешь проверять склады. И самое главное при этом — смотришь за реакцией работников. Если занервничают, говори кодовое слово! Громко и четко!

— А какое у нас кодовое слово? — спросил пугз.

— То, которое ты никогда не произнесешь, проводя стандартную инспекцию.

— Это какое? — если в части инженерного полета мысли Рыжику не было равных, то в шпионских игрищах он понимал мало.

— Какое-какое? — Мижатка уставилась на полуобглоданный початок в своей руке, — куркурморанж.

— Спасибо, не хочу. Когда я волнуюсь, у меня пропадает аппетит.

— Ты не понял, кодовое слово — куркурморанж! Если почувствуешь, что тебе что-то угрожает — просто громко произнеси этот код. И мы с Первым тут же прилетим к тебе на помощь.

— Понял!

— Отлично, вызывай верфь и сообщай что ты летишь. Про тотальную инспекцию молчи, пока не окажешься внутри. А там уже начинай