Постепенно я успокаивалась, и меня даже покинула нервная дрожь. Стоит констатировать, что за годы нашего знакомства Эштон Ройз заметно изменился, и от того робкого молодого человека, который просил у меня танец на первом балу, не осталось почти ничего.

Он вырос. Заматерел.

Уже после еды, когда мы пили чай и закусывали и правда вкуснейшими булочками, лорд Ройз перешел к делу.

– Итак, Дженнифер?

– Что? – я даже подавилась кусочком выпечки и закашлялась.

– Рассказывай, что. Куда ты ходишь и что тебя сегодня расстроило?

– М-м-м… Дело в том…

Я нервно прикусила губу, не зная, как максимально кратко и безэмоционально рассказать о своей беде.

– Не кусайте губки, мисс Риверс, – с улыбкой проговорил Эштон и немного подтолкнул меня в разговоре. – Как понимаю, дело в той рыжеволосой девушке?

– Да. Мы дружим уже много лет, но пути наши получились очень разными. Я – блистаю на балах и веду праздный образ жизни, а она выбивается из сил на работе и дома.

– Но ты не можешь забрать ее к себе, что поделать. Как понимаю, весь ваш штат слуг укомплектован, да и принимать в качестве служанки подругу… как-то некрасиво, на мой взгляд. Социальная пропасть становится воистину непреодолима.

– Я думала так же, – воодушевленно кивнув, поняв, что Эштон разделяет мои мысли и стремления, я продолжила. – Потому я взяла на себя смелость им помогать по мере сил. Устроила мальчишек в максимально хорошие школы, лично беседовала с директорами, помогала… ну и наконец никогда не ходила в гости с пустыми руками. И в дальнейшем после замужества я планировала окончательно решить проблемы Мегги.

– После замужества? – он вопросительно изогнул медную бровь. – А как это завязано на твой статус?

– После помолвки я получаю доступ к части личных средств. Не являющихся частью приданого, отходящего мужу. Именно их я и планировала направить на помощь Маргарет и ее семье.

– Интересная схема. Но, как понимаю, в план закрались неучтенные факторы?

– Я пришла сегодня без предупреждения, – нервно скомкав салфетку, я взялась за ручку расписной чашки и сделала осторожный глоток в попытке избавиться от горького привкуса, появившегося во рту. – Пришла и застала разговор, не предназначавшийся для моих ушей. Отец Мег требовал, чтобы она пошла ко мне и попросила денег, так как он проигрался и иначе они могут потерять дом. А она… она сказала, что я эгоистичная и недалекая, для которой вся эта помощь лишь способ возвыситься и выглядеть лучше в чужих глазах…

Еще несколько торопливых глотков чая, и я, отставив чашку, развела руками.

– Я не знаю, что мне делать, мистер Ройз. Я ощущаю, как все, что было мне дорого, все, что я считала важным… все, что я планировала, в конце концов! Это порвали, испачкали и бросили под ноги. Я думала, что у меня есть подруга, но ее нет. Я думала, что у меня есть цели, но они не нужны никому, кроме меня… Я думала, что мир добрее, но это не так.

– Дженни…

– Подожди – я вскинула руки и торопливо заговорила. – Прости, прости, но мне надо… до конца высказаться.

– Слушаю.

– Самое отвратительное в том, что я даже сейчас не могу обидеться, обозлиться и уйти. Не-мо-гу. Потому что дом заложен, потому что дети могут оказаться на улице, а еще потому, что в прошлый раз отец Дженни отдал за карточный долг ее саму. И я боюсь подумать, что под этой фразой скрывается… И да, я совершенно не знаю, что мне делать в этом свете… как поступить?!

– Для начала – успокоиться, – тихо и уверенно сказал Эштон, глядя на меня с каким-то новым выражением. – Выдохни. Дженни, твой альтруизм вызывает восхищение и, что скрывать, удивление, но сейчас самое важное думать трезво и без эмоций. Ты же понимаешь, что, даже если найдешь эти деньги и отдашь сквайру, то проблему решишь исключительно до его следующего возлияния. Люди очень быстро привыкают к тому, что за них все делают, и быстро садятся на шею. И, по моему скромному мнению, тебе совсем не нужно решать проблемы целой семьи из… из скольки человек?

– Девяти…

– О-о-о… плодовитый сквайр! Его бы энергию да в более полезное русло. В общем, я предлагаю не гнать коней и как следует все обдумать. Я тоже прикину, что тут можно сделать.

– Сидеть и ничего не делать? – не поверила своим ушам я.

Он только усмехнулся, изящным жестом промокнул уголок губ, бросил салфетку на стол и проговорил:

– Тебе, да. Впрочем, думать – дело полезное, так что это можно. А если серьезно, то предлагаю встретиться через несколько дней и поговорить на эту тему еще раз. Думаю, что вопрос решится наилучшим образом.

– Встретиться? – я удивленно округлила губы и нервно переплела руки. – Ты и я?..

Почему-то Эштон мрачно на меня посмотрел и потянулся к графину с водой. Все еще не сводя взгляда с моих губ, налил полбокала и залпом выпил, а затем хрипло проговорил:

– А что тебя смущает?

Если честно, то в данный конкретный момент меня смущало все. Его взгляд, его предложение… и, наконец, то, что мне почему-то очень хотелось согласиться!

Я отложила булочку и машинально облизала испачканные в пудре пальцы. После ойкнула и кинула на мужчину извиняющийся взгляд. Неловко-то как… веду себя как плебейка!

Впрочем, судя по взгляду рыжего, если его сейчас что-то и заботило, то уж точно не правила приличия. Радужка глаз опять потемнела до мшисто-зеленого цвета, а пальцы сжались на крае стола. Мне послышалось, что дерево жалобно скрипнуло под этой хваткой…

– Дженни, – обманчиво ласково начал медноволосый. – Я с охотой верю, что ты делаешь это случайно, но пожалуйста, сладкая моя, не забывай о том, что ты сейчас находишься наедине со мной. И если ты считаешь, что тот маленький факт, что сюда в любой момент могут зайти, меня остановит – ты ошибаешься.

– Ошибаюсь? – эхом повторила я, ощущая, как душу затапливает волна иррациональной паники.

– У меня слишком буйное воображение и слишком большое желание ощутить, как твои губки обхватывают, касаются… меня.

Что?..

Мне не послышалось?

– Ты совсем больной? – совершенно серьезно и даже с искренним интересом спросила я в ответ. – Ты что несешь, Эштон?!

Я начала вставать, ощущая, что если этот мерзавец попробует меня удержать, то на его рыжей и совершенно неадекватной голове все же окажутся и чайник, и булочки!

А он подался вперед, сложил пальцы домиком и сказал:

– Да, я дурак. Сядь назад, Дженни.

Прелесть какая. Значит, все так просто решается, да?

– Эштон Ройз, я еще достаточно разумна для того, чтобы этого не делать. Ты думаешь, что можно такое наговорить девушке и потом продолжить разговор, словно ничего не было? Или что, общение с куртизанками и портовыми шлюхами в дальних путешествиях окончательно лишили тебя манер и вообще здравого смысла?!