Хоть мне и не хотелось говорить о своем предположении, но если я сейчас сброшу этот вызов, боюсь, проблем будет больше. А ему и так в последнее время не сладко.

- Зачем? - фыркнул он - Пусть научится адекватно разговаривать, а уже потом перезванивает.

- Я думаю это Анна...

И такая многозначительная пауза… Мы смотрим друг на друга, и тут он, скрипнув зубами, все же подходит к телефону и забирает у меня трубку.

- Я, пожалуй, выйду... - решила я ретироваться, чтобы не разжигать и так назревающий конфликт.

- Останься, нам еще работать нужно. Разбери вот эти договора, по мере срочности принятия решения, пока я буду разговаривать.

Спорить с ним мне не то, что не хотелось, я просто не могла найти в себе силы, чтобы придумать достойную причину этого не делать, а потому забрала указанные бумаги и отошла к выделенному для меня столу. Я усиленно пыталась не смотреть на него и не подслушивать, но любопытство, раз за разом, заставляло мои глаза следить за его мимикой и словами.

Вольдемар тяжело выдохнул, собираясь с мыслями, приложил трубку к уху, и нажал кнопку, чтобы слышать собеседника.

- Слушаю! - в грубой форме ответил он, и тут же скривился, как будто укусил кислый лимон.

Он молча выслушивал тираду Анны, которую мне слышно не было, кривился и хмурился, но крепко сжимал зубы, чтобы просто никого не послать.

- Я вообще-то работаю - попытался он вставить свои пять копеек, но, по-видимому, его перебили, и он вновь скривился от злости.

- Я не буду тебе сейчас ничего объяснять!

Вновь он замолчал, и стал хмуриться еще сильнее. Я невольно вздрогнула, когда случайно глянула на него, и быстро спрятала свой взгляд в бумагах, так как его настроение явно было испорчено и не думаю, что мне стоит уточнять детали. В итоге через три минуты злостного молчания он просто повесил трубку, даже не попрощавшись. Он устало присел в свое огромное кожаное кресло, и откинул голову, устремляя взгляд в потолок. Я усиленно делала вид, что работаю, но мне сейчас очень хотелось его прижать к груди и сказать, что все будет хорошо. Но кто я такая, чтобы это делать?

- Как же тяжко... - еле слышно проговорил Вольдемар Вениаминович, пригладил рукой волосы, выпрямился и взял в руки трубку телефона, которая вновь зазвонила.

- Я сейчас ничего тебе объяснять не буду, так что сделай одолжение, и дай мне спокойно поработать! - он тут же сбросил вызов и набрал служебный номер в три цифры.

- Жанна, зайди ко мне.

Через минуту вошла его секретарь, все такая же невозмутимая, как и всегда. Она молча стояла в дверях, ожидая распоряжений.

- Все звонки на мой внутренний, переведи на себя, и можешь отвечать не на все вызовы. Для особо настырных, я уехал на производство, для всех остальных – по договоренности, или предварительному согласованию со мной.

- Хорошо! - ответила девушка и вышла.

В режиме насыщенной активности прошел весь рабочий день. Анна названивала каждые десять минут, и достала этим весь офис. От того, что звонки теперь принимала только Жанна, легче не стало. Зато она умело отбривала все выпады истеричной особы так, чтобы и не нагрубить, но и так, чтобы не подставиться. По-видимому, такие вот сцены были ей не в новинку.

Работа помощником оказалась немного интереснее, чем моя предыдущая должность, но и нагрузка оказалась по более. Я раз десять бегала по мелким поручениям, дважды отвозила документы на подпись на личном авто шефа с водителем Константином, и помимо этого разгребала уйму бумажек и электронных писем, которые приходили регулярно. Причем это работа только в середине месяца. Меня Жанна предупредила, что к концу недели работа усугубится, так как начнут приходить отчеты для составления итогового перед собранием директоров. Я прониклась, и уже начинала морально готовиться к этому. Но искренне переживала за Вольдемара, на плечи которого свалилась не одна проблема в моем лице, но и еще парочка в лице Анны и его бабушки.

В конце рабочего дня Костик отвез меня домой, а потом поехал забирать шефа. Первый трудовой день в роли помощника подошел к концу, и я могла выдохнуть с облегчением.

Вольдемар

Сегодняшний день по своей напряженности особо не отличался от прежних моих будней. Хотя истеричность Анны и ее постоянные звонки доставили немало тревог всем в офисе, особенно Жанне, на которую я сбросил эту проблему.

Я, конечно, осознаю, что избегать разговоров с ней вечно, не получиться, но и терять совою должность из-за ее очередного заскока тоже не вариант. Да и вся эта канитель началась из-за того, что я ночевал не дома а… Ах да, Анне знать об этом не обязательно.

Будем замаливать грехи, а значит первым делом заскочим в ювелирный, и в цветочный.

- Это мне? Какая прелесть! – лицо Анны казалось уставшим и заплаканным – Это ты хотел услышать?

Интонация и мимика тут же изменились.

- Нет… - равнодушно ответил я – Просто я осознаю, что вчера был не прав и потому хочу извиниться.

- Ладно…

Она приняла бархатную коробочку с серьгами, и букет ее любимых белых лилий.

- Что на ужин?

Я спросил, не задумываясь о том, кому я задаю этот вопрос…

- То, что приготовит повар в ресторане.

Ответила мне Анна и ушла в спальню, причем мне показалось, что как-то шустро она сегодня передвигается. Но я намек понял и взял в руки телефон, чтобы заказать столик в «Миструаль», элитный ресторан, в котором мы часто ужинали. Зачастую для таких гостей как я там всегда держали отдельный столик в уединенном уголке. Сегодня он оказался свободным, а потому администратор радостно щебетал мне в трубку о том, что нас встретят как обычно с подобающими почестями. Не люблю я эту пафосность, если честно, особенно когда рядом начинают мельтешить и лобызать. Но раз уж я виноват, то будем заглаживать вину так, как того хочет она.

Переодеваться я не стал, а просто выпил стаканчик виски, чтобы немного расслабиться и принялся ожидать пока «звезда» наведет марафет. На удивление вспомнилась Эвелина, которая сутра одевалась не в пример быстрее.

Костик отвез нас по уже известному адресу, и предложил подождать, чтобы после ужина отвезти домой, но я настоял на том, чтобы он ехал домой, а мы доберемся на такси. Парнишка и так работает сверхурочно и имеет право на нормальный отдых хотя бы