Искушенный человек понимал, что все это великолепие — очень маленькая часть жизни базара. Основное же было скрыто от глаз чужаков. Узнав это, Родик медленно начал постигать внутреннее устройство. Сперва он научился торговаться, поняв, что торг — это не способ сэкономить деньги, а важный элемент специфического восточного общения, составляющая образа жизни. Нежелание или неумение торговаться вызывало презрение. Родик, воспитанный в российских традициях, не смог приучить себя торговаться только при покупке лепешек. Во всех других случаях он активно вступал в доброжелательные и веселые диалоги с продавцами. Затем он освоил много других тонкостей, позволяющих ему получать удовольствие как от покупки, так и от ее обсуждения.

Зеленый базар — самый большой в Душанбе — встретил Родика и Оксу многоликим шумом, криками животных и людей, приятными и тошнотворными запахами, пестротой красок и суетой многолюдья. Родик с радостью окунулся в эту дымно-душную атмосферу. Привычно ощупывая товары, шутливо обсуждая их качество, Родик продвигался среди пестрой толпы, что-то пробовал, часто повторял «кимат»[13]и «рахмат», советовался с Оксой, улыбался, говоря «хоп»[14], утвердительно кивал, жал протянутые руки, укладывал провизию…

Наконец все необходимое было куплено и отнесено Сергеем Викторовичем в машину. Однако уходить Родик не торопился. Давно он не любовался восточными экзотическими товарами. Кроме того, на свадьбу сына Султона необходимо было купить подарок. А лучший подарок на востоке — ковер. Выбор ковров был огромный. Родик умел отличить качественную вещь от дешевки, висевшей на стене любой московской квартиры и с большим трудом купленной по записи на предприятии. После долгого хождения он выбрал туркменский ковер ручной работы с мелким сине-зеленым рисунком. Торговался Родик долго, несколько раз делал вид, что уходит, а продавец сам догонял его и предлагал новую цену. Родик не соглашался. Но всякая игра рано или поздно кончается или надоедает. Он сделал покупку, довольный не хорошей скидкой, а процессом. Продавец услужливо скатал ковер, поднес его к машине, помог Сергею Викторовичу разместить его на верхнем багажнике шестерки. Надо было спешить домой — готовить плов и накрывать стол.

По дороге заехали на предприятие, организовавшее поездку в Токио. Необходимо было сдать вкладыш и высказать претензии. Встретили их предупредительно вежливо. Очевидно, из Южно-Сахалинска поступила информация. Извинялись столько, что Родику даже стало неудобно. Все деньги обещали возвратить в минимально возможные сроки.

— Ладно, — сказал Родик, отдавая вкладыш в паспорт. — Все бывает. Не ошибается тот, кто ничего не делает.

— Родион Иванович, — увидев вкладыш, поднялся из-за стола строго одетый мужчина. — Мы так перед вами виноваты. В качестве компенсации давайте мы оформим вам общегражданский зарубежный паспорт. Вышло новое постановление, существенно облегчающее эту работу. Этот паспорт хоть формально и надо сдавать после приезда из-за границы, но он выдается на пять лет. У вас станет существенно меньше проблем.

— Буду очень благодарен, — внутренне обрадовавшись, сдержанно ответил Родик. — Сколько я должен заплатить?

— Что вы, что вы, Родион Иванович! — прижимая руку к сердцу, ответил мужчина. — Все за наш счет. Это подарок, залог нашего будущего сотрудничества. Работать с таким человеком, как вы, для нас большая честь. Вам надо только подписать анкету и прислать ваши фотографии.

— Хорошо. Извините, но мы очень торопимся, до свиданья, — попрощался Родик, пожимая руки окружавших его людей, — жду от вас информацию по паспорту, а фото Сергей Викторович подвезет вам завтра-послезавтра.

Дома их ждал сюрприз — привезли сейф. Родик полюбопытствовал, как его занесли, но Света могла только сказать, что тащили его шесть человек. Сейф стоял в коридоре, занимая почти весь проход. Поставить его на место собственными силами было невозможно. Решили послать Сергея Викторовича за грузчиками. Женщин определи-ли готовить плов и накрывать на стол. Родик, взяв свежую лепешку, зелень, фрукты и детектив, удалился в спальню. Он слышал, как Сергей Викторович давал указания где-то найденным грузчикам по поводу установки сейфа. Подумал, что он сделал бы это по-другому, но не стал вмешиваться в процесс. «Чем проще вопрос, тем больше мнений по поводу его решения», — вспомнил он один из законов Паркинсона.

Однако суета в коридоре не прекращалась. Не выдержав, Родик отбросил книгу и вышел из спальни. Вокруг сейфа, стараясь его поднять, бестолково крутились четыре таджика.

— Круглое кати, квадратное кантуй, — пошутил Родик и добавил: — Давайте, ребята, спуститесь во двор и найдите три-четыре обрезка трубы…

Наконец, сейф занял свое место у балконной двери в офисной комнате.

— Так, сколько я должен? — спросил Родик.

— Сколько не жалко, хозяин, — ответил за всех худощавый, пожилой, с задорно горящими глазами таджик, которого Родик принял за бригадира.

— Не люблю я этого, Сергей Викторович, — возмутился Родик. — Эти восточные дела меня нервируют. Надо сразу договариваться о цене. Не в мечети…

— Мы можем и без денег, — как-то странно усмехнувшись, предложил все тот же таджик. — Мы делаем это больше из уважения, чем за плату.

— Мне подачек не надо. Какое уважение? Я вижу вас первый раз, — вспылил Родик. — Я за работу всегда плачу. Сергей Викторович, разберитесь с ними. Окса даст денег. Я пошел заниматься своими делами…

Министр и его заместитель прибыли точно в назначенное время.

Не обошлось без казуса. Девушки поставили на стол любимую Родиком еду — зельц и сало.

— Родион Иванович! — буквально закричал заместитель, отпрыгнув от стола. — Вы мне свинью подсовываете.

— Абдулло-джон[15], — спокойно сказал министр, демонстративно кладя кусок сала в рот. — Вас же никто не заставляет есть свинину, а на столе может стоять что угодно. Ведите себя прилично.

Родик впервые за все время пребывания в Таджикистане столкнулся с открытым проявлением мусульманских традиций. Коммунистическая партия такого не поощряла. Руководители, получившие образование, как правило, в России, даже бытовые и застольные восточные обычаи соблюдали редко. «Да. Наступают новые времена. Забыл выяснить у Сергея Викторовича расстановку сил. Надо подумать, как себя вести и на кого делать ставку. Перестройка пришла и на восток. Можно вляпаться в какое-нибудь дерьмо», — подумал Родик, а вслух сказал:

— Девушки, уберите, пожалуйста, свинину. Извините, Абдулло Рахимович, как-то не подумал.

Слава богу, больше никаких инцидентов не было, и вечер прошел удачно. Министр уехал первым, сославшись на домашние дела.