— Засохни, гербарий, — не выдержала я.

— А проклятия посущественнее у тебя нет, малышка? А то это «засохни» столь невинно, что даже оскорбительно… — откровенно издевался Варлок.

Сила, откликаясь на мое раздражение, забурлила, просясь наружу, словно нашептывая, что один ма-а-аленький пульсар размером с магомобиль самодовольному остроухому точно не повредит. А лучше — два.

Вот демон раздери! Все же у малого дара есть преимущества: даже когда хочется убить кого-то — не всегда можется. А тут… И искушение сильное. И кольцо, как назло, в сумке лежит…

— Кхе… — кашлянул Эш, напоминая о себе. — Нари, может, пойдем отсюда?

Я бы очень хотела убраться подальше от альва, но была одна проблема — книга. Надо было вернуть ее в тринадцатый сектор. Но не на глазах же у свидетелей?

— Спасибо, но мне еще кое-что нужно доделать. — Я постаралась, чтобы мой ответ звучал как можно мягче.

Целитель помрачнел, зло глянул на альва, развернулся и пошел прочь. Он уже был в десяти ярдах, когда я вспомнила, что так и не ответила на приглашение, набрала побольше воздуха в грудь, чтобы крикнуть вслед:

— Эш, я согла…

Щелчок пальцев — и мой язык онемел. Целитель, так и не обернувшись, ушел.

Я бросила взгляд на самодовольного альва. Заклинание немоты — простое, но требует минимум пяти единиц потенциала. Я вложила двадцать, благо была без кольца.

Заклинание разрушилось вмиг, шарахнув в альва откатом. Он даже слегка пошатнулся.

— Ого, малышка, впечатляет.

— Я. Не. Малышка.

Этот Варлок меня сейчас так бесил, что я даже его не боялась.

— Тогда скажи мне свое имя, малышка. — Альв явно нарывался, как будто был бессмертный. Два раза бессмертный.

Я окинула поджарую фигуру остроухого задумчивым взглядом и протянула:

— Смотрю на тебя и думаю, что безумно… — последнее слово произнесла на выдохе, опустила ресницы, стрельнув глазами не хуже Алекс, и продолжила: — Просто безумно хочу пригласить тебя выпить… Скажем, настойки белладонны, для верности приправленной цианистым калием.

— И это в благодарность за то, что я не дал совершить тебе большую глупость? — Варлок улыбнулся, но то была одна из тех улыбок, которых стоит бояться больше, чем готовой напасть змеи.

— Глупость?!

Я сама не заметила, как отняла одну руку от книги, которую держала у груди.

В сжатом кулаке начал зарождаться пожар. Луч — символ алхимиков. Его иногда изображали как стрелу с точкой в основании. И не зря. Этот дар мог приносить как пользу, соединяя несоединимое, переплавляя, разделяя на атомы нерушимое, так мог и убивать.

— Конечно. — Альв и ухом не повел, хотя прекрасно видел, что от меня скоро в прямом смысле икры полетят. — Глупость соглашаться на предложение того, кто не способен ни добиваться тебя, ни защитить твою честь. А меня откровенно бесят такие недомужчины, как твой Эш.

— Какого тролля? Ты хотя бы думаешь, что несешь?

— Он удрал с поля боя, хотя я даже не бросил вызов. Этот трус оставил тебя наедине со мной.

— Я сама сказала, что…

— Девушку, которая нравится, — перебил альв, — категорически нельзя оставлять без присмотра. Ведь к ней тут же начнут присматриваться другие. И убери ты уже этот луч смерти. Он меня раздражает! — рявкнул остроухий, кивком указав на мою руку, которая вся превратилась в первородный свет. Аж манжет на платье обуглился.

— Непрошибаемого Варлока что-то да бесит? — насмешливо спросила я.

— Все же знаешь, как меня зовут. — Он самодовольно растянул губы в улыбке.

— Хотя хотелось бы забыть, — парировала я.

— Зачем тогда приходила на мою тренировку? — Обличительный тон альва можно было использовать вместо анестезии или кувалды — это уже от области интересов зависит.

— Меня подруга «пришла».

— А, та брюнеточка… — протянул Варлок, делая вид, что припоминает. — Занятная.

— Вот если для тебя она занятная, то ею и займись. Алекс будет не против. Королеве академии нужен король. Ты… — Я окинула Варлока оценивающим взглядом, как поношенное платье за три медьки в лавке старьевщика: стоит ли такое брать, можно ли будет носить? — Вполне ей сгодишься. А меня оставь в покое.

— Нет, — лениво протянул альв. — С твоей подругой, хоть она и красотка, будет скучно, сложно и капризно. Хотя, может, в определенных ситуациях и темпераментно… — Намек был столь толстым и пошлым, а ухмылка — столь откровенно недвусмысленной, что горящая рука сама собой замахнулась для пощечины.

Увы, лицо альва, так и просившее, чтобы по нему съездили, осталось целым.

Мое запястье перехватили прямо на подходе. Варлок на миг поморщился, и в ту же секунду я ощутила, как его пальцы стали ледяными. Да что там ледяными — вокруг них клубился смертельный холод, вился синим дымом, вымораживая все вокруг.

Альв резко притянул меня к себе. Так, что между нами оказалось лишь творение Фонгрофа Морка.

— Не провоцируй меня, малышка. — Вкрадчивый шепот проникал, казалось, в само сознание.

— Не беси меня, остроухий, — в тон ему прошипела я.

Мы так и замерли друг напротив друга, глядя глаза в глаза. Секунда. Час. Вечность. Не знаю, сколько мы бы так простояли, дыша через раз и не шевелясь, если бы не окрик эйры Поллет.

— Молодые люди, здесь библиотека, а не дом свиданий!

Я попыталась тут же отскочить, погасить пламя и сделать вид, что вообще ничего не было. Но Варлок вобрал силу льда на секунду позже, и кожу на моем запястье обожгло холодом.

От неожиданности я разжала вторую руку, и здоровенный фолиант точнехонько приземлился на ногу альву. Жаль, не два раза. И только после этого повернулась в сторону звука. Варлок, шипя сквозь зубы, поднял книгу и тоже заозирался.

Никого!

Между тем из соседнего сектора донеслось:

— Как вам не стыдно! Посреди белого дня! Эйр Шасс, эйра Монгланисия, я вынуждена доложить ректору.

Послышались оправдания и удаляющийся звук каблуков эйры Поллет. А следом за ним шепот: «Лина, ты куда? Да не бери в голову!», шорох ткани и пощечина.

— Отдай, — тихо прошипела я, когда поняла, что возмущение эйры Поллет не по наши души.

— И не подумаю. — Альв с интересом глянул на обложку, потом поднял книгу так высоко, что единственным способом достать ее стало подпрыгнуть. — К тому же, может, я тоже хочу знать, как влюбить в себя без приворотов.

— Влюбить парня? — уточнила я. — Книга вообще-то для девушек.

— Извинись — и отдам.

Нет, определенно в детстве, когда этого альва аист нес к родителям, он его не только ронял с дюжину раз, а еще швырял, подкидывал и пинал.