– Располагайтесь поудобней! – Хозяин стал двигать кресла и стулья, расчищать стол от бумаг. – Сейчас распоряжусь насчет еды. Что, понравилось? – Тачир заметил, с каким интересом Олег рассматривает его жилище. – Это еще ничего, вот говорят, что король Цада Разолван собрал такое, что по сравнению с его коллекцией у меня просто лавка старьевщика. Ты знаешь, у меня есть старинный фолиант с описанием Пустоши современниками еще до того, как она стала мертвыми землями, а это…

Тачир подхватился и стал перебирать тома на книжной полке, полностью занимавшей одну из стен.

– Тачир, дорогой, у нас маленькая проблема, – остановил его Лано. – Олег с Земли прибыл, и его одежда малость… Ну, ты понимаешь, не держится она в нашем биоценозе. У тебя не найдется какого-нибудь старья на первое время? А то он и до лавки дойти не сможет.

– Зачем старья? У меня полные гардеробы прекрасной одежды с тех времен, когда я был тоже худ и строен. Не выбрасывать же! Идем, мой друг, я покажу! – Тачир аккуратно вернул фолиант на полку.

Хозяин отвел Шергина в гардеробную комнату, где на тремпелях висела одежда из дорогих тканей и тонко выделанной кожи. Приятель Лано оказался большим франтом, и Шергину предстояло сделать сложный выбор из громадного количества платья всех видов и сортов.

– И не стесняйся, а то я обижусь, – прогудел хозяин. – У меня это все пропадет, а молодому человеку может пригодиться. Например, в библиотеку в черт знает чем ведь не пойдешь! Вот шкаф. Там у меня рубашки и прочее, все новое!

При этих словах Тачир глянул на Олега и улыбнулся.

– Давай. Как приоденешься и возьмешь про запас, присоединяйся к нашей трапезе!

Через полчаса Шергин вышел в гостиную. На нем были темные кожаные брюки со шнуровкой ниже колен, белоснежная рубашка с кружевным воротником и накрахмаленным жабо. Затвердевшие за годы неиспользования короткие баронские сапоги скрипели при каждом шаге. Через руку был перекинут шерстяной плащ.

– Красавец! – только и сказал Тачир, поставив свой бокал на стол. – Я всегда говорил, что земляне – это те самые люди, что спасут наш мир. Присоединяйся к нам, старым калошам, Олег. Я покажу тебе, что такое дружеская пирушка в Сколари.

Пирушкой происходящее в гостиной было назвать сложно. За то время, пока Олег возился в гардеробной, накрыли стол. Даже не роскошный, а просто фантастический. В центре стоял поднос с термезом, как объяснил Лано, в собственных перьях. К нему еще не притронулись, потому что первую часть обеда составляло блюдо из стрекательных улиток, вывезенных из Пустоши. А это был процесс сложный, связанный с ритуалами братания и потребления белых вин.

– Пустошь, молодой человек, – нетвердым языком объяснял Тачир, – это место, где еще природа не уничтожена дымом из этих ужасных паровозов и шлаками доменных печей. Там природа натуральная! Хоть и нельзя сравнить с тем, что там было до того, как грязные кочевники своими стадами превратили ее в пустыню. Этих печеных пиявок отбирали наложницы самого Тамтуд-халина!

– Это же стоит небось несметных денег, – сказал Олег и скромно захрустел пиявкой.

– Ха, какие деньги! – засмеялся Тачир. – За право обучаться в нашей школе многие родители отдадут половину своего царства! И добавят одно соседское. Ну, за среднее образование! – и поднял бокал.

Пока Олег устроился за столом, бокалы пополнялись трижды. Вино было сладким, густым и легким. Лано заметил, что Шергин оценивает тонкий букет выпитого вина, и сказал:

– Это не просто вино! Это вино-легенда! Ты только представь себе, Олег! Это вино пил сам Сахата-трусливый! Его так прозвали за то, что он не побоялся взять штурмом крепость Аткратит, лишь бы не встречаться с тещей. Великий был воин! Так вот, однажды Сахата был на войне и сказал своим вассалам: «Ждите меня и вино без меня не делайте!» Его и ждали. Год. Виноград пропадал, и его скормили поросятам. А по приезду Сахаты из вторичного продукта сделали вино.

– Удивительная история.

Олегу сразу перехотелось не только пить, но и есть.

– О, у нас вообще история богатая. А вот попробуй, это редкое блюдо – «любовные мысли фавна» называется. – Лано подвинул Олегу сотейник с чем-то мутно-светлым.

– Лучше я птицу, можно? А то слегка проголодался.

– Молодец! – неожиданно обрадовался Тачир. – Настоящий боец! Мяса термеза мужчине! Ты бы знал, какие ритуалы должен выполнить охотник, чтобы подстрелить термеза в это время года.

Непонятно, кому отдавал команды хозяин, потому что Олег сам отломал ногу от термеза и, отряхнув пестрые перья, с удовольствием впился в сочную мякоть зубами. Но про ритуалы на всякий случай он решил не уточнять.

На десерт подали кекс с десятком разноцветных сладко-пряных киселей. Шергин на всякий случай не спрашивал их названия и историю. Искусно сваренный кофе и ароматные сигары вернули мужчин в просветленное состояние разума, и незаметно бессвязный гастрономический разговор перешел в деловой.

– И что, Бальдраф все-таки воплотил в жизнь свою заветную мечту? – спросил Тачир, выпустив несколько колец сизого дыма. – И ты ничего ему не сказал?

– Плевать мне на этого мерзавца, – жестко ответил Лано. – Меня больше волнует то, что произошло в хранилище.

– Я не понимаю Ректорат и самого ректора. Они что, святой памяти твоих девочек изменили?

Лано бросил на Тачира такой взгляд, что тот поперхнулся дымом и немедленно переменил тему разговора.

– Кстати, сейчас ко мне придут мои детки. Ведь сейчас время факультатива. Я думаю, что знакомство с самим Главным хранителем Депозитария… Нет, Лано, ты пожизненный хранитель, и не надо возражать… Ректорат еще приползет к тебе на коленях, ибо законы необратимы. Поговори с детьми, да? Им же эта встреча на всю жизнь запомнится.

Ответить Батриду не дал настойчивый стук в дверь.

– О, пришли! – Хозяин подхватился, замахал рукой, разгоняя табачный дым, и быстро пошел открывать дверь. – Я же знаю, они факультатива ждут не дождутся. Нравится!

– Он великий педагог, – тихонько сказал Лано Олегу. – Дети от него в восторге.

Шумная стайка подростков двенадцати-тринадцати лет ворвалась в гостиную. Дети, увидев незнакомых людей, даже не смутились и не перестали галдеть. Они окружили Тачира, стали что-то рассказывать наперебой, пытались всучить ему тетрадки и вообще вели себя вполне расковано.

– Так, тихо! – Тачир заставил учеников немедленно умолкнуть. – Вот перед вами сам Главный хранитель Депозитария, заслуженный профессор Лореи, доктор прикладных исторических наук господин Лано Батрид с учеником. Он с удовольствием ответит на ваши вопросы.

– Ученик? А почему не профессор ответит? – спросил лопоухий мальчик в фисташковой рубашке с канареечным галстуком.

– Как «почему»? – спросил учитель.

– Употребление местоимения «он» применимо к последнему упомянутому в предложении слову, – делано потупив взор, ответил мальчик.