– Вот уж невезение, – снова пробурчал гоблин. – И эта глупая принцесса.

Гик услышал поблизости какой-то шорох и вскочил на ноги, подумав, что рыцари все-таки разыскали его. Не заметив ничего подозрительного, он решил, что это шелестит листва. Однако, обернувшись, он чуть не упал в обморок. Над тем местом, где он только что сидел, возникло голубое дрожащее свечение, которое постепенно приобрело форму человеческой фигуры. Гик знал, что это такое. Перед ним стояла леди Керидвен.

– Дружище Гик, – промурлыкала колдунья, – расскажи мне, что случилось. Кто обидел моего Гика?

– Люди принца, – ответил гоблин. – Их было много. Не знаю, что они делали в лесу.

– Допустим, они оказались там, выполняя мой приказ, – ответила она, и ее губы сомкнулись в тонкую ниточку. Колдунья пристально посмотрела на дрожащего Гика:

– Они выполняли мой приказ, не то что некоторые…

– Гик служит своей госпоже, – заскулил гоблин, упал на колени и принялся целовать Керидвен руки. Колдунья с отвращением оттолкнула его.

– Почему ты оказался здесь? – холодно спросила она.

– Гик должен поймать эльфа и убить человека, – лепетал гоблин. – Ради госпожи. Гик завладеет доспехами. Ради госпожи.

– Разве я просила тебя об этом? – процедила она сквозь зубы.

Гоблин недоуменно тряхнул головой:

– Я думал…

– Разве я просила тебя думать? – В голосе колдуньи звучал гнев.

Гоблин не находил ответа.

Колдунья отступила на шаг и вынула из рукава тоненькую палочку.

– Госпожа!.. – взмолился Гик и тут же замолк, ибо лягушки не умеют говорить.

Керидвен взяла двумя пальцами лягушку и направилась к небольшому болотцу, намереваясь бросить ее туда, но передумала. Она перешла на другой край болота, где, как ей было известно, жила большая толстая змея.

Два следующих дня не очень утомили путников, хотя Кэлси по-прежнему шел быстро. Они устраивались на ночлег после захода солнца и отправлялись в путь задолго до рассвета. После сражения с гоблинами Гэри не возражал против такой спешки. Микки же сопровождал каждый свой шаг недовольным бурчанием.

Их путь проходил по холмистой местности, но Гэри чувствовал себя вполне сносно в громоздких доспехах короля.

Наконец они подошли к горам Двергамал.

Сначала крутые скалистые горы показались им непреодолимым препятствием. Скалы высотой в тысячу футов сменялись столь же глубокими ущельями. Спутники продвигались по узкой опасной тропе. По всей видимости, Кэлси знал эту тропу – он держался довольно уверенно. Микки семенил следом, не отрываясь от «Хоббита».

Гэри было стыдно за свои страхи, и это помогало ему не отставать от спутников. Удачное преодоление очередного подъема или ущелья прибавляло ему уверенности, хотя он и ловил себя на мысли: а смогут ли доспехи смягчить удар от падения с такой высоты?

Трещины и расселины, через которые эльф элегантно перепрыгивал, а Микки, сам того не замечая, перелетал по воздуху, Гэри приходилось переползать. Крутые подъемы, на которые эльф вспрыгивал, а Микки взлетал, были для Гэри сущим наказанием: Кэлси и Микки приходилось подтягивать его вверх, как мешок с отрубями.

То и дело бедный Гэри, рискуя жизнью, повисал над бездонными ущельями, которые попадались им все чаще и чаще по мере того, как они поднимались выше в горы. Порой их тропа вела по открытому с двух сторон гребню крутой скалы, порой вилась вдоль отвесной стены ущелья.

В первую ночь в горах они устроили привал на уступе скалы шириной не более пяти футов. Резкий ветер не давал развести огонь, мало того – грозил смести их с уступа при любом неосторожном движении.

К утру из-за усталости и бессонной ночи у Гэри под глазами появились синие круги. Увидев это, Микки попросил эльфа сбавить темп.

– Иначе, – констатировал он, – у нас не хватит сил на весь переход.

Кэлси взглянул на Гэри:

– Почему ты не спал?

Гэри молчал, не зная, что ответить.

– Он не привык к такой высоте, – ответил за него лепрекон. – Не дави на парня, ему и так досталось.

Кэлси глубоко вздохнул, и друзья пошли дальше, однако теперь они двигались медленнее.

Около полудня в небе появился огромный ворон. Он летал над путниками явно не случайно. Этот ворон был не кем иным, как леди Керидвен. Ни Лешийя, ни Гелдион, ни Гик не оправдали ее надежд, и теперь она придумывала, как бы помешать Кэлси. Она знала о цели его похода и даже прониклась к нему уважением за упорство и находчивость.

Именно поэтому она и боялась, что Кэлси удастся преодолеть препятствия, которые она ему готовила.

«Далеко ли ты уйдешь, ведь каменщикам известно, что ты намерен похитить Джено? – мысленно спрашивала колдунья эльфа. – И куда ты двинешься дальше, если не найдешь Джено?»

– Теперь нельзя разговаривать, – прошептал Микки, когда они перебирались через высокий крутой хребет. – Эти горы подслушивают нас, а они скорее враги, чем друзья. – Лепрекон подмигнул Гэри и занял свое привычное место между Кэлси и Гэри.

Облака проносились совсем низко над их головами. Соседние вершины исчезли в серой дымке.

Гэри смотрел на горы и размышлял: какие же силы способны сотворить такое? Он пытался вообразить себе картину их возникновения, вспоминая красочные иллюстрации в книгах по естественной истории и школьные учебники, где говорилось о геологических процессах, в результате которых появились континенты и горы.

Его взору предстал результат этих невообразимых катаклизмов. Гэри казался себе ничтожной песчинкой рядом с величественными скалами.

Что за существа поселились в этих горах? Ему казалось, что, притаившись за камнями, за ними наблюдают какие-то наделенные сверхъестественной силой чудовища.

Он так задумался, что не заметил, как Кэлси и Микки ушли далеко вперед и скрылись за выступом скалы.

– Эй, подождите! – забыв о предупреждении лепрекона, закричал Гэри.

Кэлси и Микки вернулись к нему.

– Что это было? – прошептал Гэри, догадываясь по лицам попутчиков, что вроде бы это не эхо.

– …было, было, было… – ответили ему голоса.

–Двергамал означает «голоса дворфов», – тихо проговорил Микки. – Это их шутки: они заигрывают так со всеми, кто оказывается в этих горах.

– …горах, горах, горах… – передразнили его невидимки.

– Да заткнитесь вы наконец! – рассердился Микки.

– …заткнитесь наконец, прикусите свои языки…

– Они сказали «прикусите языки», – удивился Гэри.

– Дворфы любят отсебятину, – объяснил Микки.