Она вернулась в свою комнату. Ванна была уже наполнена, от воды шел легкий пар. Энн с наслаждением погрузилась в воду и закрыла глаза.

Нужно торопиться. Она должна быть готова к возвращению Макшейна.

Горячая вода усыпляла, а свежий запах мыла казался таким чудесным.

Войдя в салун, Йен сразу увидел жену, оживленно беседующую с Джои Уэзерли. Они его не заметили. Ей наверняка сказали, что он уехал, но, похоже, это ее совсем не огорчило. Она даже рада, ведь никто не мешает ей заниматься своими таинственными делами.

Они с Ральфом подоспели вовремя и увидели с холма, как двое неизвестных поджигают дом Беннингтона. Йен ранил одного. Тяжело или нет, он не знал, потому что оба поджигателя сразу ускакали. Им с Ральфом некогда было их преследовать. Ветер уже начал раздувать огонь, и они едва успели найти и вытащить из дома потерявшего сознание Грейнджера Беннингтона. Он оказался человеком мужественным.

Когда все произошло, старик находился в кухне. Его оглушили ударом по голове, он сразу отключился, поэтому не узнал бандитов, но решил заставить шерифа во всем разобраться.

После того, как старик немного пришел в себя, они втроем поскакали в город, и Беннингтон сообщил шерифу, что виновником преступления является Кэш Уэзерли, который таким образом хотел отомстить старику за отказ продать ранчо.

Шериф лишь покачал головой.

– Джентльмены, Кэш Уэзерли – уважаемый гражданин, богат, обладает властью, и я не могу обвинять его, не имея доказательств. Кстати, вам известно, что за клевету можно угодить на скамью подсудимых? Если у меня будут доказательства, я тут же выполню свои обязанности. Но не раньше.

– Шериф… – начал адвокат.

– Шериф прав, Ральф, – вмешался Йен. – Чтобы предъявить обвинение, нужны доказательства.

Ренинджеру пришлось согласиться. От шерифа они зашли в его контору и вместе попытались разобраться во всех сделках Кэша Уэзерли. Через некоторое время цифры и имена смешались у Макшейна в голове, и он вспомнил о жене.

Первое, что он увидел, войдя в салун, была Энн. Он наблюдал, как она мило беседует с Джои Уэзерли. Мальчишка явно к ней неравнодушен. А когда тот обнял Энн за талию, Йену захотелось дать сопляку пинка.

Сегодня он увидел Джои впервые и обнаружил, что парень ему нравится. На вид юноше не больше двадцати, в его характере еще не проявились отцовские черты, а искренняя улыбка делала его очень привлекательным. Когда-то Йен был готов убить даже лошадь, если на ней ездил Кэш Уэзерли, но с годами ненависть поутихла, осталось только желание восстановить справедливость и отомстить. Сын не отвечает за грехи отца, поэтому Макшейн не испытывал к Джои неприязни.

Пока не увидел его рядом с Энн.

Теперь ему хотелось вышвырнуть мальчишку из салуна.

О чем они говорят? Чему смеются? Макшейна охватывало бешенство. Наконец Джои ушел наверх.

Йен не мог отвести глаз от жены. Он столько о ней думает, а она, кажется, даже не заметила его отсутствия.

Подойдя к бару, он велел Гарольду налить виски.

Стоя на пороге комнаты, Макшейн горел желанием так хлопнуть дверью, чтобы со стен полетела штукатурка. Но он сдержался, и Энн не заметила его появления.

Йен кипел от гнева. Похоже, она забыла, что вышла за него замуж. Не успел он отлучиться, а жена уже флиртует с Джои Уэзерли.

Впрочем, идея жениться на ней принадлежала ему, Макшейну, так что…

Энн лежала в ванне, прислонившись головой к деревянному краю и закрыв глаза. Из воды выглядывали только колени. Пахло лавандовым мылом.

Йен чувствовал, как стучит его сердце и дрожит от желания тело.

Он был опытным мужчиной, умел, когда требуется, контролировать свои желания. Прошлой ночью он тоже хотел ее и все-таки преодолел себя. Но теперь Энн – его жена. И хотя она не придает этому значения, он больше не намерен проводить ночь в кресле. Макшейн с такой яростью захлопнул дверь, что Энн испуганно подскочила и, взметнув брызги, погрузилась обратно в воду.

– Я думала, вы… уехали, – дрожащим голосом сказала она.

– Вы так думали?

Не спуская с нее глаз, он вошел в комнату, бросил плащ на стул, расстегнул пояс с висящей на нем кобурой и положил его на ночной столик около кровати.

– Вы… куда-то исчезли.

– Главное, я вернулся.

Энн поглубже опустилась в ванну, единственное место, куда она сейчас могла от него спрятаться.

Макшейн стоял неподвижно, глядя на эти золотистые волосы, стянутые на затылке узлом, маленькие груди, чуть выступающие из воды. От устремленного на нее тяжелого взгляда Энн окончательно растерялась.

– Я вернулся, – повторил он.

– Давно? – В ее голосе слышались одновременно гнев и беспокойство.

– Достаточно давно.

– Достаточно для чего? – осторожно спросила она.

– Чтобы застать вас с Джои.

Энн с облегчением вздохнула.

– Конечно, вы же уехали.

– Но вернулся.

Значит, ему не известно, что она тоже отсутствовала. Радость, однако, была недолгой. Как она могла забыть обо всем и столько времени нежиться в ванне! Теперь она совершенно беспомощна, а Макшейн не спускает с нее своих загадочных глаз, и этот взгляд лишает ее остатка сил.

Этот человек – ее муж. И она согласилась на брак безо всяких условий и требований с ее стороны. Но теперь ей хотелось только одного: чтобы он перестал смотреть на нее.

– Где же вы были? – начала она.

– Не слишком далеко, миссис Макшейн. И успел вернуться, чтобы провести ночь с женой.

Он подошел к ванне. Энн думает отделаться от него на том основании, что он куда-то уезжал и бросил ее одну. Не выйдет.

Завороженная его взглядом, Энн лихорадочно шарила рукой около ванны, стараясь найти полотенце, которое лежало на стуле.

Макшейн не понял, какое чувство вдруг захлестнуло его. Может, ревность к мальчишке Уэзерли или ярость и усталость сегодняшнего дня. Но, скорее всего, причина в другом. Энн совсем близко, такая доступная, желанная, беззащитная. Его жена. Она принадлежит только ему и больше никогда не будет проводить время ни с Джои Уэзерли, ни с кем-то другим, пока он живет на этом свете.

Он разорвет на куски любого, кто захочет увести ее – за плату или даром, – потому что он не какой-нибудь дохлый старик, позволяющий жене флиртовать с кем попало, лишь бы она улыбалась ему раз в месяц. Чем скорее она узнает, что такое быть женой, тем скорее он утолит терзающее его желание и наступит конец его мучениям.

Макшейн наклонился над ванной и, несмотря на сопротивление Энн, поднял ее из воды.

– Отпустите! Я еще не вытерлась!