Первый шаг всегда самый трудный. Тот самый, с которого начинается твой полет в неизвестность. Когда все эмоции разом вопят об опасности, а из-за напряжения кажется, что ты сейчас развалишься на мелкие атомы и уже никогда не станешь цельным существом.

Ты боишься ошибиться.

Боишься, что впереди все будет только хуже, и долгожданный рассвет так и не наступит. Что эта ночь, мрачная и холодная, как далёкая Арктическая пустыня, уже никогда не закончится, и ты вечно будешь бродить по ее бесконечным лабиринтам, пока не испустишь последний вздох и никто не протянет тебе руку помощи.

Но одновременно с этим страх ещё и питает. Он будоражит кровь, вспарывая и разрывая вены, наполняя уверенностью, заглушая противные "если" и "может быть".

И ты прыгаешь. Закрываешь глаза, улыбаешься неизвестности и, раскинув руки, летишь навстречу своей Судьбе...

Как вдруг чья-то теплая ладонь не подхватывает тебя у края, сжимает крепко и тянет назад, подальше от обрыва.

В следующую секунду я уже стою напротив Арсена. Дождь бешено барабанит по нашим телам, но даже в такой ситуации он умудряется выглядеть до безумия, до умопомрачения красивым...

Я поспешно моргаю, прогоняя ненужное восхищение. Смаргиваю застывшее неверие, сглатываю образовавшийся в горле ком и с трудом шевеля губами, спрашиваю:

– Чего тебе?

– Садись в машину, – продолжая держать меня под руку, слегка подталкивает к своему автомобилю. – Я отвезу тебя, – спокойным, отстранённым тоном, будто говорит с рядовым сотрудником своей компании. Ни единой эмоции.

Хотя нет. Эмоция все же есть.

Безразличие.

Оно плещется в его застывшем взгляде, слышится в коротких словах и читается в каждом движении.

В то время, как меня захлёстывает болью, он ведёт себя так, словно нас никогда и ничего не связывало.

Холодный, бесчувственный циник!

И как меня угораздило влюбиться в такого, как ты?!

Он предпринимает ещё одну попытку подвести меня к машине, уже тянется, чтобы открыть дверь, но я останавливаю его. Резко выдернув у него свою руку.

– Мне не нужна твоя помощь, – гордо вскидываю голову.

– Лиан, не дури! – он хмурится. – И так уже промокла до нитки, заболеешь ведь. Да, мы разводимся, но это ещё не значит, что я брошу тебя одну на улице ещё и в такую погоду!

– Ты правильно сказал – мы разводимся, Арсен. Разводимся! С этой минуты я официально освобождаю тебя от необходимости заботиться обо мне.

Надо уходить. Развернуться и уйти, пока у меня сохранилась хоть капля гордости. Это ведь лучше, чем остаться и выяснять отношения, пытаясь оправдаться в том, чего не совершала. Все равно не услышит. Уже все для себя решил.

– Давай хоть такси вызову, – вздыхает шумно и стряхивает с лица надоедливые капли. Выглядит уставшим, словно не спал несколько суток... Никогда ещё я его таким не видела. – Ты к дяде поедешь?

Его вопрос заставляет меня вздрогнуть. На глаза непроизвольно наворачиваются слезы. Я поспешно отворачиваюсь, чтобы не видеть его лица, мысленно даю себе пару увесистых оплеух и приказываю успокоиться.

Взяв себя в руки, уверенно встречаюсь с ним взглядом и произношу твёрдо, копирую его собственный тон:

– Тебя это не касается! Ты потерял право задавать мне такие вопросы в тот самый миг, когда поверил не мне, а Рузанне. И больше не смей делать вид, будто тебе не плевать на меня!

Сказав все это, я перебрасываю через плечо рюкзак и выхожу за ворота.

Над поселком уже сгустились сумерки, во многих домах уже горит свет – символ любви, уюта и надежды; всего того, что у меня отняла Рузанна.

Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем я добираюсь до аккуратной автобусной остановки. Под навесом сухо, редкие дождевые капли звонко барабанят по стеклянной крышей, наигрывая странную мелодию природы.

Холодно.

Невесомый шифон совсем не греет, лежит на теле второй кожей. Меня трясет как в лихорадке, но впервые за этот безумный день я чувствую себя по-настоящему счастливым человеком. Мне хорошо от того, что впервые за много-много лет я не склонила голову перед чужой несправедливостью. Как бы Рузанна не старалась, ей не удалось меня сломать.

И пусть та ночь осталась в памяти жалким набором разрозненных смутных образов, но себя я знаю наверняка. Что бы ни случилось, я не позволила бы другому мужчине и пальцем до меня дотронуться. А заключение врача... Надо ещё выяснить, верное оно или такое же фальшивое, как любовь Арсена. Жаль только делать это я буду одна и ДЛЯ СЕБЯ.

Когда автобус прибывает, я торопливо поднимаюсь и, оплатив проезд, забираюсь в дальный угол салона. Стараюсь не замечать косых взглядов пассажиров и кондукторши, прижимаю сумку к груди и устало прикрываю глаза.

Шум мотора баюкает, в салоне работает печь.

За окном проплывает знакомый сельский пейзаж, до города добираться около часа. Только бы не уснуть за это время. Надеюсь Ксюша не сильно волнуется, я ведь так и не смогла ей толком ничего объяснить. Хорошо бы поговорить с ней...

Обвожу всех изучающим взглядом, останавливаюсь на скучающем лице кондукторши и, собрав всю смелость в кулак, встаю и иду к ней.

– Простите...

Она поворачивается, ее тонкие нарисованные брови вопросительно изгибаются, из-за чего мне становится только хуже.

Знаю, что выгляжу жалко. В таком виде трудно произвести хорошее впечатление.

А ещё я ненавижу просить о чем-то. Без разницы кого. Будь то знакомые, родные или чужие – всегда не по себе. А сейчас, когда на мне мятое, еще не высохшее платье, глаза красные от слез и волосы висят вдоль лица мокрыми паклями, это вообще за гранью.

– Чего тебе?

– Понимаете, у меня телефон разбился, а я города почти не знаю, – я инстинктивно тянусь к кольцу и начинаю крутить его. Дотрагиваюсь до аккуратного платинового обруча и тут же отдергиваю руку, потому что это ЕГО кольцо.

– Тебе позвонить что ли надо?

Я коротко киваю, мысленно настраивая себя на отказ. Если не поможет, я ее пойму. Она не обязана этого делать.

Однако после пары секунд раздумий женщина все же протягивает мне старенький бюджетный смартфон, заставляя меня широко улыбнуться.

– Только недолго, – строго предупреждает кондуктор.

– Спасибо. Спасибо вам огромное.

Я беру телефон и торопливо набираю, заученный наизусть, номер Ксюши. Живя в доме дяди, нужно было быть готовой ко всему. Поэтому на этот счёт у нас с подругой была четкая договоренность.

Ксюша отвечает почти сразу.

– Алло.

– Ксень, привет, это я.

– Лиан?! – в голосе девушки сквозит беспокойство. – Что у вас произошло? Я несколько часов не могу до тебя дозвониться, твой телефон выключен, а Арсен вообще не берет трубку. Ты сейчас где?!