— Так, что опять у нас случилось? — мрачно спросил он у Катерины. — И где этот???

— Этот который? — невинно глядя на Волка поверх письма осведомилась Катерина.

— Который сейчас пожалеет, что на свет родился! — Волк вздыбил шерсть на загривке и шагнул в сторону оружейной. Он сразу понял, что в Дубе посторонний, вроде пес, но и не совсем. А значит, кто-то обманом проник и, скорее всего, угрожает Катерине. Хорошо, что Сивка, зная своего друга уже много лет, остановил его и сумел объяснить, что и как.

— Ему уже выходить-то можно? — уточнил Сивка, осматривая Волка, шерсть поднятая дыбом улеглась, клыки спрятал, но вид грозный. — Ты мальчишку не пугай! Ему всего-то пятнадцать. И так уж досталось…

— Ладно, посмотрим. — кивнул Волк.

Рядом Баюн рылся в книгах, а Жаруся принесла зеркальце и зависла с ним.

— Ратко, выходи. Хозяин приехал, надо познакомиться. — позвал его Сивка. Дверь оружейной открылась, на пороге показался пёс, который за прошедшие дни успел немного отъесться, и выглядел уже не совсем помирающим. Шел осторожно, но с достоинством. Подошел в Баюну, низко склонил голову, приветствуя хозяина Дуба. Жаруся наклонила зеркальце и в нем отразилась совсем даже не собака, а темноволосый паренек, очень худой, в обносках, но, старающийся держаться ровно и с достоинством, как когда-то учили его, среднего княжьего сына Ратко.

Катерина первый раз увидела его в человеческом виде. И чего уж там, ей понравился его нормальный вид. А потом глянула на пса, и расстроилась, подумав. — А ну как не получится его расколдовать, и что тогда?

— Здрав будь княжич Ратко! — важно проговорил Кот. Ратко поднял глаза, и увидел зеркальце, а в нем себя. Настоящего. Вздрогнул, закрыл глаза, опустил голову и замотал ею. Что-то попытался сказать, получилась смесь подлаивания, скулежа. Осекся и замолчал.

Волк смягчился. — Не переживай так. Я тебя понимаю. Можешь говорить.

Ратко открыл глаза, кинулся к Волку, и начал что-то ему торопливо объяснять короткими фразами из лая, пофыркивания, сложных горловых звуков.

— Не торопись. Я Волк всё-таки, собачий понимаю, но не так быстро говори. — Волк внимательно слушал, и кивал головой. А потом коснулся носом головы Ратко. — Не волнуйся, мы постараемся тебе помочь. — а потом повернулся и перевел. — Он говорит, что знает где его брат и сестра. Томила, его мачеха, заколдовала сестру, сделала её перепёлкой и держала её у себя в клетке, в светлице. А старший брат стал конем. И стоял в конюшне Томилы, закованный цепями так, что и пошевелиться не мог. Ратко очень боялся, что погибнет и никто не узнает где его брат и сестра. И даже если когда-нибудь найдется сказочник, который прогонит туман, Томила продолжит измываться над его родными. Томила сама ему рассказала, где они, и даже показала, чтобы ему ещё хуже было! А когда начал наползать туман, он сумел сбежать, тогда не до него было, долго скитался и уже умирал в снегу, когда его нашла Катерина. — Волк мимолетно глянул на Катю, переместился к ней поближе и ласково коснулся руки.

— Только ты, Ратко, кое-чего не знаешь! — продолжил Волк, уже обращаясь к псу. — Тот самый сказочник, которого ты ждал, уже в Лукоморье. Нет, никуда бежать не надо. Тут, прямо в этой горнице. Позволь представить тебе сказочницу Катерину! Уж каким чутьем она тебя обнаружила, понятия не имею. — Волк чуть сдвинулся в сторону, чтобы Ратко лучше было Катерину видеть. И сам наслаждался его пораженным видом. Ратко шагнул к Катерине и низко опустил голову к её ногам.

— Волк, я тебя очень прошу! Скажи ты ему, пусть он встанет немедленно. — Катерина покраснела и не очень понимала, как выйти из неловкой ситуации. Как себя вести с собакой она знала отлично, а вот как с княжичем в виде собаки?

— Катюш, сама скажи. Он-то тебя прекрасно понимает. — Волк явно развлекался.

— Княжич Ратко, прошу тебя встать! Пожалуйста! — Ратко послушно поднялся и сел, внимательно глядя на Катерину.

— А вот сейчас что ему надо сказать? Cмотри вооон в тот угол, а не на меня? — думала Катерина и пыталась сообразить, что делать.

— Баюн, а как с них со всех заклятья снять? — Катерина старательно отвлекла внимание от себя.

Баюн подошел поближе к Ратко и начал с ним беседовать. Что-то понимал сам, что-то переспрашивал у Волка. А потом озадаченно потёр лапой лоб. — Да уж, это она намудрила, мачеха их расчудесная.

Он ринулся к сундуку, вызвал какую-то книгу, нетерпеливо подозвал к себе Ратко. Что-то спрашивал. Фыркал, сердился. Пошел почесать когти. А потом вспомнил, что давно не кушал!

— Целых четыре часа. — серьезно кивнул Волк. — Срочно, срочно обедать, а погибнет Котик наш, худенький.

— Я попрошу меня не дразнить! — Баюн деловито кинул скатерть-самобранку. А Катерина вдруг заметила, что он тревожно глянул на Ратко.

— Ой, что-то он там такое вычитал… — заволновалась Катерина.

После обеда, Кот велел всем разойтись и оставить его отдохнуть, а потом, отдохнув, он продолжит свои изыскания. Ратко послушно потрусил к печке и одеялам. Но Жаруся выразительно глянула на Баюна, тот поманил Ратко и открыл ему до сего момента совершенно неразличимую дверь в стене горницы, и завел туда.

— Негоже тебе княжич, на полу спать. Отвыкай! — он махнул лапой и Ратко неловко запрыгнувший на кровать, мгновенно рухнул и уснул. А сам Баюн немного задержался, высматривая его сны. Покивал сам себе головой и вернулся в горницу.

— И что не так? — строго спросила его Катерина. — Нельзя их расколдовать?

— Ну, почему же… Можно. Только непросто. Старший брат сможет стать человеком, если ему отсечь голову, а потом оживить живой водой.

Катерина ахнула. Волк сморщился. Степан закрыл рот себе ладонью. Кир побледнел. А Жаруся гневно засияла. — Вот мерзавка Томила! — констатировала она.

— Это точно. — печально кивнул головой Баюн.

— Сестру можно расколдовать, если её обнимут и расцелуют оба брата, ставшие людьми. То есть, для того, чтобы девочка вернула свой облик, нужно убить старшего, воспользоваться водой, которой как Томила думала, в Лукоморье не найти, и расколдовать среднего.

— А как расколдовать Ратко? — спросила Катерина, подозревавшая, что Кот не случайно начал со старшего брата.

— А, я тебе потом расскажу. — Баюн рассматривал узор на скатерти.

— Небось, и этого Катьке целовать придется! — нервно хихикнул Степан, который находился под впечатлением рецепта для старшего брата. Случайно угадал, и замер. Тишина за столом заставила его поднять глаза. Волк смотрел на него с таким мрачным видом, что Степан остро пожалел, что вообще в Лукоморье в этот раз пришел. Кот разглядывал скатерть, Кир открыл было рот, уточнить, но быстренько его закрыл. А Жаруся ловко съездила Степана крылом по затылку.

— Глупости какие у тебя на уме! Степан шел бы ты куда-нибудь! Быстро! — дважды повторять ей не пришлось, Степана как снесло со стула. За ним бочком удалился Кир. И плотно закрыл дверь, рассудив, что он там явно лишний.