— Значит, я, по-твоему, напридумывала?! — возмущенно воскликнула я, отталкивая его от себя. — Прежде чем предъявлять мне обвинения, разберись со своими бывшими женщинами… черт тебя подери!

— Сколько раз мне нужно повторить тебе, что я и Алина никогда не будем вместе?! — всплеснул руками Земской, впившись в мое лицо буравящим взглядом.

Набирающую обороты полемику оборвал на полуслове телефонный звонок. Я не сразу осознала, что раздавшаяся мелодия отчетливо знакома мне. Потянулась в сумку за сотовым и отвернулась от Влада, невидящим взором глядя на имя, которое появилось на экране.

Костя.

Нужно ответить. Сказать ему, чтобы он подождал еще чуть-чуть.

Я должна…

Судорожно выдохнув, прикрыла глаза. Головная боль мучительно давила на виски. Спиной я ощущала сжигающий дотла взгляд Земского. Он не щадил сил, испепеляя меня, но не обронил ни звука.

Мой большой палец завис над сенсорной зеленой кнопкой. Я тянула с ответом слишком долго, и вскоре мелодия перестала играть.

Просторная прихожая погрузилась в оцепенелую тишину.

Один пропущенный звонок от Кости.

Последовав примеру Влада, я сжала поплотнее губы, стиснула зубы и молча покинула его квартиру.

Если бы мою головную боль осуществимо было изобразить на карте, то она бы заняла всю территорию России. Массажируя виски от мигрени, я кое-как собралась на работу и отправилась в компанию, едва стрелки часов перевалили за семь. На интуитивном уровне чувствовала, что нужно выехать пораньше: и не прогадала; угодила в почти часовую пробку, подъехав к офису без десяти минут восьмого.

К счастью, когда я вывалилась из кабинки лифта и вопросительно посмотрела на секретаря, она слабо улыбнулась и отрицательно покачала головой, подтверждая мою догадку об отсутствии на месте Земского. Из-за вчерашнего разговора у него дома я утратила всякое расположение духа, поэтому, чтобы не портить настроение Косте своим унылым поведением, попросила его о переносе встречи на другой день.

Я устроилась за своим рабочим компьютером, устало уронив голову на стол. Внутри меня тлели последние искорки энергии. Не спасал кофеин и приближающиеся выходные, что в принципе должно было снабдить меня двойной дозой бодрости.

С тех пор, как в наших отношениях с Владом произошел разлад, я ощущала, как что-то во мне медленно угасало. Как бы ни пыталась убедить себя в том, что рано или поздно это закончится, и мое сердце освободится от тяжести оков, — все происходило с точностью наоборот. Я вязла в трясине эмоций, которые бы иногда очень хотела подавить, оставить их навсегда погребенными под терпением, пониманием, смирением, но они одерживали надо мной контроль.

Вспышки злости, ревности… подозрения, разочарование.

Я чаще наталкивалась на мысль, что потеряла ориентир: правильное путала с ошибочным, а ложное обличала в правду. Придавала большое значение чему-то, на что, возможно, вернее было бы закрыть глаза… отпустить, не тревожа сердце переживаниями.

Может быть, Влад не притворствовал, а я по дурости преувеличила, гнула свое?

Может быть, он водил меня за нос, а я таила надежду, будто это не так?

В конце концов, такая неразбериха подводит к черте. Собственные чувства могут порой ранить больше чем кто-либо, или что-либо. 

Никак не выходило сосредоточиться на рабочих моментах.

Отсутствие начальства затянулось вплоть до вечера. Влад не оставил объяснений, по какой причине «прогулял». Обычно он всегда сообщал, если намеревался избегать появления в офисе. К счастью, обстановка в компании царила спокойная, так что повода лишний раз обратиться к Владу со звонком или сообщением не предвиделось.

— …Анжелика Викторовна?

Донесшийся тихий голос Жанны Леонидовны выдернул меня из раздумий.

Отлепившись щекой от поверхности стола, я растерянно посмотрела на женщину. Проклятье, чуть не уснула на документах…

— Тут к вам пришли, — оглянувшись через плечо, пробормотала она со смущением.

— Кто?

Внезапно дверь мягко толкнули из коридора, и нежданный гость бережно пододвинул секретаря в сторону, положив руку ей на плечо. Я в последний миг подобрала отвалившуюся челюсть, когда на пороге кабинета увидела Ледовского.

Ч-что…

— Привет, Лика, — сверкнув белозубой улыбкой, Костя отсалютовал мне и расслабленной походкой вошел внутрь.

Его высокую подтянутую фигуру в свободной бледно-голубой рубашке, заправленной в укороченные светлые брюки, Жанна Леонидовна проводила с негласным восхищением во взгляде. Стильный летний образ красивого мужчины дополняли белые лоферы от «Гуччи» и солнцезащитные очки, надетые на голову.

— Трудишься, пчелка? — подмигнул Костя и покрутился вокруг, осматриваясь.

Возникла загвоздка с тем, чтобы сформулировать словесно степень своего удивления. Секретарь Земского незаметно скрылась из поля моего зрения, полностью сфокусировавшегося на блондине, и бесшумно прикрыла дверь.

— Как… Что ты здесь делаешь? — вот и все, что удалось мне вымолвить после затянувшегося молчания.

Я принялась лихорадочно приводить порядок на столе, в результате чего едва не снесла канцелярскую подставку для ручек.

— По правде говоря, я пришел к Владу, но этого засранца нет на месте, — объяснил Костя, постукивая пальцами по монитору. — Так что...

Засранца?

В каких они отношениях?

— …Я решил заскочить к тебе. Ты ведь сейчас не занята? — присев на край стола напротив меня, уточнил блондин. Опираясь на руку, он вдруг подался вперед. — Рабочий день закончился, — сказал, посмотрев на время в нижнем правом углу экрана компьютера. Я бессознательно перестала дышать, когда Ледовский приблизился к моему лицу. — Давай поужинаем.

Мистер Армани резко повернул голову. Его глаза бирюзового оттенка, в которых будто играла радуга, заискивающе и выжидательно всматривались в мои.

Я моментально отклонилась назад и вжалась в спинку сидения.

— Нет… не совсем, — сглотнула, опешив от настойчивости Кости.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍