Свет робко пробирался из щели в приоткрытых дверях. Игра света и тени придавала божественным созданиям мученическое выражение лица, а золотистые лучи, казалось, отражались в их взглядах болезненной краснотой. Скользнув взглядом вниз, я увидела два полукруглых окна – от пола до потолка занавешенных тяжелыми темно-бордовыми шторами. Поверху шел резной карниз из темного дерева с витиеватым орнаментом.

На полу лежали ковры, везде кроме центральной части, где он, инкрустированный полудрагоценными камнями и золотом, оставлял замысловатый рисунок, напоминающий переплетение двух окружностей и пятиконечную звезду, в месте их пересечения. Вокруг, в определенном порядке, располагались знаки стихий. Повсюду теснились большие, пузатые вазы и маленькие терракотовые статуэтки. Создавалось впечатление, что в эту комнату принесли все, что не пригодилось в доме.

Повернув голову я уткнулась взглядом в графин, наполненный мутной и совсем не аппетитной с виду жидкостью. Пить хотелось невыносимо. Я присела, опустила голые ступни на прохладный пол и взяла графин принюхиваясь. Пахло, конечно, не очень, но меня так мучила жажда, что я готова была пить из лужи. Наполнив стакан до краев, я сморщилась и выпила его залпом.

– Довольно, – предостерег меня смутно знакомый голос, – этого вполне достаточно для ритуала.

Я резко отставила стакан и повернулась к выходу.

– Что еще за ритуал?!

В дверях стоял тот самый парень из переулка, с которым я заключила сделку. Он вошел в комнату, прикрыл дверь и, почти бесшумно, двинулся ко мне. Его движения были плавными и в тоже время четкими, словно он работал, как идеально отлаженный механизм.

– Ты не против, – спросил он присаживаясь на край светлосерой атаманки, выбивающейся своим современным стилем из общего интерьера, словно объект попавший сюда по ошибке. Я еще раз поймала себя на мысли, что его взгляд совсем не соответствует молодому человеку и заползает внутрь, словно скользкие щупальца. Мерзкое чувство.

– Против, – резко ответила я растирая затекшие конечности, – я, вообще, против если кто-то приглашает меня в гости вот таким варварским методом! Где я?! – потребовала я ответа прожигая его взглядом, – и вообще, что это за дрянь ты мне подсунул!

– Эй, – скривился он, – тише! Мы заключили сделку!

– Но это не значит, что ты можешь делать что-либо без моего ведома, – я нащупала ногами свои босоножки, пока я застегивала лямки своими непослушными, словно пластмассовыми, пальцами он спокойно смотрел и на его лице не отражалось ровным счетом ничего.

Я резко встала и так же сразу села, ощущая головокружение, наклонила голову и зажмурила глаза, уронив голову в ладони. Вдруг, на нее капнуло что-то теплое. Я опустила руки и смотрела как бордовая капля, словно бусина из Агата, мерно подрагивала на ней. Затем, рядом упала еще одна и через мгновение они слились вместе, образовав крупную сферу.

Еще через мгновение она скатилась к метке, мне казалось, будто метка пульсировала в такт моему сердцебиению так, что эхом стучало где-то в голове. Через мгновение, шар, словно живой, распластался по ладони и рассеевшись тысячами маленьких крупинок очертил контур метки. Было такое ощущение, что в том месте кожа с костей сползала. Я замычала и стала дуть на ладонь, размахивая ей словно лоскутом.

Он обхватил рукой мое запястье и потянул на себя, – пошли, скорее!!!

Я вообще ничего не понимала, да я даже имени его не знала, просто шла согреваемая иллюзорной надеждой, что он поможет найти Илая. Каждый раз, когда я думала о нем, внутри, подобно теплому свету восходящего солнца, разливалось тепло, заставлявшее кровь нестись галопом во венам.

Мой новый знакомый, не выпуская моей руки, толкнул массивную дверь. Та беззвучно распахнулась, открывая обзору коридор. Это место больше походило на замок, чем на чей-то дом и, тем не менее, это место выглядело вполне обитаемым. Мы бесшумно скользили по ковровым дорожкам мимо закрытых дверей, на каждой из которых был нанесен особый символ. Я почти не успевала рассмотреть замысловатые рисунки, но, проходя мимо каждой, я насчитала четырнадцать.

Впереди показалась широкая лестница, мраморные ступени который были покрыты светлым ковром. Перила были с фигурными, имевшими женственные очертания, балясинами. Лестница вела в фойе к большой двойной двери, служившей входом в дом. По периметру белели четыре массивных колонны подпирающие круглый потолок с уже знакомыми мне божествами.

Дорогой паркет, отполированный до блеска, был инкрустирован стеклом, полудрагоценными камнями и металлом. Этот рисунок я видела неоднократно. Переплетение окружностей и звезда в месте из пересечения.

– Пошли, – дернул меня за руку светловолосый, – нужно торопиться.

– У тебя имя есть? – произнесла я на бегу, происходящее все больше казалось похожим на сон.

– Кристофер, – на выдохе произнес он, толкнул очередную дверь, и мы оказались в подсобном помещении, полным хозяйственной утвари, швабр и метелок, – услуга за услугу, помнишь наш уговор?!

– Да, – протянула я, осматривая инвентарь, – ты хочешь, чтобы я убралась у тебя в доме?

Он скорчил жалкое подобие улыбки, которая еще больше обрисовала его жестокий, словно неживой взгляд.

Я сглотнула ком заострявший в горле и отвела взгляд на полки.

Кристофер потянул с пыльной полки банку с мелким порошком, открыл крышку и без объяснений бросил мне в лицо горсть сладко пахнущей субстанции.

Я громко два раза чихнула и не успела опомниться, как что-то ворчливо заскрежетало, затряслось и левая полка со склянками отъехала в сторону.

– Скорее, – шикнул он, грубо проталкивая меня вперед, в темноту. Я почувствовала себя подозрительно хорошо и спокойно, так спокойно мне последний раз было в объятиях Илая. В ногах была легкость и от этого казалось, что я вот-вот и полечу, не поддаваясь законам гравитации. Боль в руке исчезла.

Я смело шагнула внутрь, покрытие под ногами было мягким, а может так казалось, словно я по облакам шла, дальше и дальше, а темнота сгустилась вокруг до такого состояния, что, казалось, сейчас раздавит меня словно мошку. Вдруг, раздался щелчок и у ближней стены сонно замерцал синеватый свет. Один за одним, голубоватыми искорками, осветился весь путь вниз. Длинный туннель, потолок которого практически касался головы, уходил далеко вниз и терялся в сумраке. По мне пробежали мурашки, и внутри зародилось мерзкое ощущение того, что я что-то делаю не так. Совсем не так.

– Нужно торопиться, – Кристофер подвинул меня протискиваясь вперед.

Я поежилась, оглянулась назад на приоткрытую дверь, сквозь которую проглядывала кладовка с пыльными полками и прикусив губу, поспешила за ним, практически спина в спину. И без того светлые волосы Кристофера сейчас отливали серебром и казались белыми, скручиваясь от сырости крупными кольцами. Он молча шел вперед погруженный в свои мысли, касаясь пальцами земляных стен и корявых корней, торчащих то тут, то там. Местами, сверху, стекали струйки грязной воды, словно гной, смешиваясь под ногами в скользкую жидкость.