— Устроим кутеж? — Ивану в настоящий момент море явно было совсем по колено.

— Ни фига, — грымнула я на него. — Дождемся Антонину и по домам. У нас котяра голодный… И вообще, мой организм нуждается в усиленном отдыхе.

— Как прикажете, гражданин начальник, — дурашливо козырнул Иван. Он уже уяснил, кто в нашей компашке за главного, и, кажется, примирился с этим фактом целиком и полностью.

Не прошло и десяти минут, как в холл вплыла моя секретарша. То есть о том, что это именно Антонина, я догадалась только по ее офисной одежде, которую она со вчера так и не имела возможности поменять. В остальном же перед нашими глазами предстала шикарная особа, с копной густых каштановых волос и выразительными чертами лица. Небрежная челка удачно скрыла чрезмерно высокий лоб девушки, придававший ранее всему облику несусветную долговязость. Подумать только, еще неделю назад я мысленно величала ее не иначе как костлявой каланчей или тощей дылдой. Да что я, ее собственный муж, если не ошибаюсь, обозвал девушку напоследок кобылой. Теперь, благодаря высокому росту и худосочной фигуре, мою секретаршу вполне можно принять за профессиональную манекенщицу, демонстрирующую коллекцию строгой деловой одежды.

Ну, все, прощай теперь деловой настрой в моей компании! Ничуть не сомневаюсь, что с этого момента весь коллектив, состоящий практически полностью из мужчин, начнет безо всякой надобности ошиваться в моей приемной, чтобы потом самозабвенно обсуждать в курилке метаморфозы, случившиеся с секретаршей.

Поблагодарив маму Ивана, мы направились к нашей «Ниве». По пути какой-то молодой парень, засмотревшись на Антонину, едва не угодил в открытый канализационный люк, несмотря на то что дыра в асфальте была со всех сторон обставлена предупреждающими знаками.

Утром меня бессовестно разбудил телефонный звонок. Стряхнув сонного Бандита с простыни, я выползла из постели и в сомнамбулическом состоянии поплелась в гостиную. Заспанная Антонина уже успела снять трубку.

— Анна Дмитриевна, тут Когтев на проводе. Говорить будете?

Черт, я же обещала себе, что не буду с ним разговаривать. Не желаю ничего знать про убитую.

— Скажи ему, что я еще сплю.

Секретарша положила трубку и отправилась на кухню. Котяра вмиг прошустрил следом за ней, а я вернулась в спальню в надежде досмотреть последние сны. Но поспать мне не дали. Снова зазвонил телефон. Кому еще в девять часов утра вздумалось меня беспокоить? Все близкие отлично знают, что в выходные я раньше одиннадцати не встаю.

Антонина просунула голову в мою комнату.

— Там некто Верещагин Валентин Сергеевич, говорит, что народный депутат… нашего автономного округа… Вас спрашивает.

— Верещагин?.. Это такой слащавый борец с коррупцией и преступностью? — Я припомнила физиономию нардепа, изредка мелькавшую на кабельном телевидении и в прессе. Но лично мы с ним никогда не знакомились и даже нигде случайно не пересекались. — Что ему нужно?

— Он не сказал. Только представился и попросил вас к телефону.

Я проследовала в гостиную и взяла трубку.

— Анна Дмитриевна Сереброва? — спросил приятный, чуть хрипловатый баритон.

— Да, я вас слушаю.

— Извините, что беспокою вас дома. Но дело не терпит отлагательств. Я с шести утра на ногах, и, признаюсь, пришлось изрядно потрудиться, чтобы добыть ваш домашний телефон.

Что заставило птицу такого полета интересоваться моей скромной персоной?

— Чем могу быть полезна?

— Вы уже видели сегодняшний номер «Народной трибуны»?

— Честно говоря, вы подняли меня с постели.

— Простите. Дело касается убийства и пожара на Салютной. У вас есть в доме факс?

— Да, — пролепетала я, пытаясь сообразить, откуда ветер дует. — Не кладите трубку.

Я поднялась в кабинет и нажала кнопку старта на факсимильном аппарате. Когда листок с текстом оказался у меня в руках, в трубке снова послышался голос Верещагина:

— Анна Дмитриевна, познакомьтесь со статьей, а я перезвоню вам через полчаса.

Раздались гудки.

Я недоуменно уставилась на присланную мне небольшую заметку.

«В прошлую пятницу на улице Салютной произошло убийство одинокой женщины. Гражданка К, была задушена, а ее квартиру подожгли. На месте преступления свидетели видели мужчину, личность которого удалось установить по номеру автомобиля. Им оказался помощник и правая рука депутата автономии Вячеслав С. Его местонахождение пока установить не удалось. У правоохранительных органов есть веские подозрения, что он скрывается намеренно.

Интересен тот факт, что труп К, был обнаружен представителями крупной инвестиционной компании. И хотя милиция рассматривает версию обычного бытового убийства, у журналистов нашей газеты возникает резонный вопрос: что делали в одно и то же время руководящие сотрудники инвестиционной компании и помощник народного депутата в ничем не примечательном доме по улице Салютной? Простое совпадение или тайное вече?

Ни для кого не секрет, что краевой совет в настоящий момент рассматривает проект строительства нового моста, который соединит правобережную и левобережную части столицы. Существующие три моста сегодня уже не справляются с растущим автомобильным потоком. Тем более что город давно превратился в один из ведущих транспортных узлов России. За проезд по новому путепроводу планируется взимать плату, которая позволит окупить затраты на строительство. Финансирование проекта будет осуществляться частично за счет бюджета автономии, а частично за счет частных инвестиционных ресурсов.

В данный момент один из комитетов краевого совета проводит диагностику инвестиционных компаний на предмет их участия в проекте. Интересно то, что комитет возглавляет именно тот народный избранник, помощником которого и является подозреваемый Вячеслав С. Нашим журналистам такое обстоятельство показалось весьма примечательным.

Возможно, тайную встречу депутата на Салютной с потенциальными инвесторами сорвали не случайно? Несчастную женщину убили намеренно, чтобы запугать стороны, пытавшиеся вступить в сговор?

Журналисты нашего издания обещают вам, уважаемые читатели, провести собственное расследование по этому факту и довести до вашего ведома его результаты».

Полный идиотизм! Какой мост?! Какие инвестиционные ресурсы?! Ну, может наша компания привлечь пять-шесть миллионов в твердоконвертируемой валюте, но ведь это же слезы для такого проекта! Такой кусок нам не по зубам…

Антонина заглянула в кабинет:

— Анна Дмитриевна, завтрак готов. Что случилось? У вас такое лицо…

Я молча протянула ей факс. Она быстро пробежала глазами заметку и изумленно повела бровями:

— Форменная глупость. Какой придурок связал эти события?

— Может, и глупость, — призадумалась я и принялась рассуждать вслух: