«У меня не осталось сил, Марсо».

«Бери мои и, пожалуйста, уходи».

«Нет. Я тебя не брошу».

«Ты должна! — неожиданно сорвался на крик призрак. — Я уже мертв! Я сто лет не ведал иной жизни! И не хочу ее больше! Прошу тебя, Айра… беги!»

Волчица поднялась на усталых лапах и зло оскалилась, готовясь к бою.

«Я не буду забирать твою жизнь ради своей собственной».

«Подумай о Кере!» — застонал он.

«Малыш меня поймет».

«Тогда хотя бы о Занде! О нашем мире!»

«Занд найдет себе другое Сердце, — спокойно ответила Айра. — Ему много тысяч лет. Он как-то жил без меня раньше и прекрасно проживет дальше. Поэтому я говорю тебе: нет, Марсо, я тебя не убью».

Она широко расставила лапы, как учил ее когда-то Викран дер Соллен, опустила хвост, прижала уши к голове, окатив приближающихся мертвецов предупреждающим рыком. Снова, как когда-то давно, услышала беспокойный стук далекого Сердца и с сожалением подумала, что уже не успеет посмотреть на него наяву.

«Прости, Марсо!»

Она неожиданно взревела во весь голос, извещая о начале смертного боя, и стремительно прыгнула, стремясь добраться до мелькающих в темноте тел. Она вертелась, вгрызалась могучими челюстями, раз за разом слыша отвратительный хруст и без труда проламывая собой непрочные тела. Упырей было просто убить — Марсо и в этом не ошибся. Как не ошибся в том, что они всегда нападают стаями. И, пока громадная волчица вертелась ужом, сбивая с ног, калеча, отрывая головы, с другой стороны подходили все новые и новые тени. Такие же бледные, молчаливые и с голодными огоньками в страшных глазницах.

Она металась по поляне неистовым зверем. Рычала, рвала на части и неустанно дробила чужие кости. Она с ног до головы покрылась липкой слизью. Почти не чувствовала слабости, не вспомнила про усталость. А вскрикнула только один раз — когда когтистая рука все-таки сумела ее зацепить и со всего маха распорола левое бедро до кости.

Полный безумной боли рев разнесся далеко по притихшему лесу. Вспугнул стайку ночных зверьков. Разбудил дремавшего на дальнем пригорке медведя. Породил громкое эхо, болью отозвавшееся в наполнившейся звоном голове. А потом неожиданно вернулся — еще более громкий, свирепый и поистине страшный.

Упав под напором чужих тел, Айра в конце концов перестала биться, уже не чувствуя ни боли, ни страха, ни сомнений.

Ее не испугали даже нависшие сверху морды, на которых застыли капли ее собственной крови. Отнявшаяся нога больше не беспокоила. Боль тоже куда-то исчезла. Айру ничто теперь не тревожило. Даже прошлое. Но тлеющий где-то в глубине разум еще сопротивлялся, горел, стремился жить. Но даже он не знал, как объяснить, откуда появился тот черный зверь и яростным рыком отшвырнул нежить прочь, словно холодный морской ветер — сухие, мертвые листья.

Вэйр со вздохом отложил учебник и потер гудящие виски: после того, как маг переправил его в Академию высокого искусства, не проходило ни дня, чтобы у него не болела голова.

Но Вэйру еще повезло (по крайней мере, так сказал лер де Сигон): сейчас для учеников наступил двухнедельный перерыв, во время которого первокурсники разъехались по домам, так что у новичка было время нагнать их хотя бы по теории.

Юноша снова тяжело вздохнул.

За эти две недели ему пришлось освоить уйму всяких книг: «Основы практической магии», «Основы стихийной магии», «Естествознание», «Целительство»… даже какой-то дурацкий «Атлас по травологии»! Пришлось срочно изучать, что такое Озарение, концентрация, медитация, зубрить сумасшедшее количество формул, изначальный язык — и все это надо было сделать в кратчайшие сроки!

Спасало только то, что лер де Сигон наложил на юношу заклятие идеальной памяти, облегчившее процесс запоминания в разы. Озарение юный гений научился вызывать сам, поэтому натаскивать его по данному вопросу не требовалось. С практикой по Воде проблем возникнуть не должно, потому что начальные навыки юноша тоже освоил. А уж по физической подготовке сложностей у него точно не возникнет — куратор только хмыкнул при виде крепких плеч юноши и посоветовал не сломать у лера Дербера стойку с оружием.

«И на том спасибо», — в третий раз вздохнул Вэйр, после чего снова взялся за книжку.

Маг, имени которого он так и не узнал, привел его в академию в тот же день, когда Вэйр встретил виаров.

Заснувших друзей чужак, как и обещал, переправил в Аргаир, в окрестности Пармы. Одновременно передал послание в небольшой городок Ард, чтобы там присмотрели за молодежью. Терпеливо выслушал сбивчивый рассказ Вэйра. Несколько раз уточнил насчет тумана, досконально выяснил, где расположена деревенька юноши, после чего окинул новоиспеченного адепта долгим взглядом и пообещал не только передать эти сведения в Ковен, но и выяснить насчет его родителей. Сразу, как только выкроит время.

Когда буковки на странице снова начали расплываться, Вэйр устало прикрыл глаза.

Проклятие… до чего же трудно сосредоточиться. Невозможно не думать о доме, когда не знаешь, что там, как родители и живы ли вообще. Правда, с мага он стребовал не просто обещание, а полноценную клятву насчет них. И только после этого оказался в западном крыле. После чего нос к носу столкнулся с куратором, выслушал вводную лекцию об обязательных правилах и внутреннем распорядке. А еще через полчаса вошел в пустую комнату, которая должна была стать ему домом на протяжении целого полугодия.

* * *

Занятия возобновились ровно через две недели с того дня, как Вэйр переступил порог академии. К этому времени бесконечные вереницы формул и заклятий начали выстраиваться у него в голове в нечто определенное, схемы формирования тех или иных заклинаний приобрели вполне понятный вид, а зазубренные с помощью лера де Сигона азы изначального языка перестали восприниматься тарабарщиной.

Все необходимое для житья ему тоже предоставили, включая обязательную для учеников форму, костюм для занятий по боевой подготовке, набор учебников, туалетные принадлежности и комплекс бытовых заклинаний.

О расположении учебных комнат ему тоже подробно объяснили, повешенное в холле расписание занятий вопросов не вызвало. Бассейном и умывальной комнатой он научился пользоваться быстро, поэтому можно было сказать, что к началу учебного полугодия Вэйр подготовился успешно.

Плохо одно: способ побудки с такой силой ударил по многострадальной голове юноши, что в первый день тот не сумел сдержать болезненного стона. Затылок и без того был чугунным, но после того, как в коридоре раздался звук гонга, едва не разлетелся на части. Только поэтому Вэйр задержался с подъемом и зашел в умывальню последним. Но при этом испытывал такие мучения, что просто-напросто не заметил, как прошел мимо новых соседей. А очнулся лишь тогда, когда засунул голову под ледяную воду, а чей-то незнакомый голос изумленно воскликнул:

— Эй, парень! Ты откуда взялся в середине учебного года?