Юлиан притормозил у обочины, перегнулся на заднее сиденье и достал оттуда плед. Аккуратно укрыл меня — руки стали непослушными, и я даже помочь не могла. Я посмотрела на его сосредоточенное лицо и сказала:

— Спасибо.

— Не за что, — буркнул он, не глядя на меня.

И тут я поняла, что с ним не так.

У него больше не было этой чудовищной рыжей бороды. И я, оказывается, ошибалась, когда думала, что он скрывает под ней безвольный или отсутствующий подбородок. Вполне мужественный. Красивый.

Я натянула плед на лицо, чтобы не пялиться. От него пахло костром и острым резким одеколоном Юлиана.

Сначала был в ярости.

Так меня по носу давно не щелкали. Последней была Вика, со своими бесконечными изменами чуть ли не у меня на глазах. С видом — «а что ты мне сделаешь»?

Но когда отпустило, я подумал, что Соня не похожа на гламурную стерву, которой нравится нагибать влюбленного мужчину, смотреть, как он, такой сильный, ломается по мановению ее пальчика. Ну не пальчика, другого органа.

Соня мне ничего не обещала, в конце концов.

Она имела право делать со своей личной жизнью все, что хочет.

Просто я уже построил планы и стратегии, а она прошла мимо них, не заметив.

Давно не было такого облома, когда все идет поперек планов. Привык к спокойной и предсказуемой жизни, расслабился, подумал, что всем управляю. А ведь когда-то пережил смертельные экономические штормы только потому, что никогда не застревал в старых стратегиях и мгновенно менял планы.

Сейчас-то почему ступил?

Потерял легкость и маневренность.

Но главное не потерял.

Когда я в потоке, то, споткнувшись о препятствие, я не сажусь на пенек обдумывать, так ли мне надо дальше идти и как делать это аккуратно. Я действую, как в том анекдоте про русского гонщика, который на повороте со словами «А хули вы тут стоите!» прокладывает новую трассу.

Вспомнил вдруг, как она кутала нос в мой плед и тихонько там хныкала, как будто думала, что под одеялом не услышу.

Накатила такая нежность, что аж дыхание перехватило.

Испуганная Сплюшка.

На себя злись, козел старый. Что не потянул, что самомнение до небес, а сам простую девчонку не сумел обаять.

Или лучше злиться на этого придурка. Который меня обошел, как стоячего, но даже не понял своей победы.

Найти его, что ли? Номер машины есть.

Научить родину любить…

Сегодня приехал пораньше, но ждать на улице не стал и сразу пошел в библиотеку. У моей птицы непредсказуемые финты, может, она уже упорхнула, сменила внешность и документы и теперь преподает литературу в камбоджийской школе на озере.

В библиотеке вечерами всегда пусто, а сегодня даже в гардеробе не было ни вещей, ни дежурной. Только из абонемента слышались голоса.

Пошел туда, но чуть притормозил перед дверью.

Сразу узнал, конечно, Соню и ту Оксану, которая вчера не дала превратиться достаточно неприятному дню в окончательно катастрофический, сдав мне Соню со всеми потрохами: где она, с кем, почему.

— Будешь продолжать? Не надоело?

— Буду.

— Это же глупость. Там нет нормальных мужчин.

— А где они есть…

— Вот чем тебе не понравился мой Костя?

— Какая разница? Не понравился и все.

— А Юлиан чем?

— Тысячу раз говорила…

Вот дальше подслушивать, пожалуй, подло.

Но все равно интересно. Так что я распахнул дверь и вошел.

Сразу замолкли. Посмотрели — Оксана испуганно. Да что ж с ними такое!

Соня… Соня с упрямством.

Молодец какая. Вчера ревела и винилась, а сегодня снова в бою. Не зря она мне сразу понравилась.

— Мне тоже интересно, чем Юлиан не понравился, — сказал я, глядя на Соню. И упрямство смыло с нее дичайшим смущением, как будто не я тут потерял совесть и задаю бестактные вопросы.

— Пожалуйста, не здесь… — она покосилась на Оксану.

А та уже развесила уши. Но меня все-таки опасается и потихоньку отползает в сторону.

— Я бы хотел поговорить, — сказал я. — И да, лучше наедине.

— Тогда пойдем… — она выдохнула с облегчением. Видать, крепко на нее подружка насела, успела достать.

Соня мгновенно переобулась, схватила пуховик и, едва накинув его на плечи, вылетела из библиотеки. Я, пожалуй, даже недооценил степень доставания.

Она быстро пошла по дорожке вдоль домов, свернула куда-то во дворы, свернула еще раз, нырнула в узкую щель между двумя заборами. У нее был очень сосредоточенный вид, поджатые губы, и могло показаться, что есть какая-то цель. Но я видел, что она просто психует и мечется без плана, так что просто молча шел за ней и ждал, пока успокоится.

Вот оно свидание, которое я хотел и планировал. Но выглядит оно как-то не так.

И про цветы, кстати, забыл. Слишком злился.

Наконец Соня остановилась на несколько мгновений, выдохнула и пошла медленнее, застегнула пуховик и даже покосилась на меня. Окей, будем считать, что готова к диалогу.

— Зачем ты встречаешься с этими придурками? С какого-то сайта знакомств, я правильно понял?

— Других не завезли, — Соня нахохлилась.

— Ты хочешь найти кого-то? Любовника? Мужа? Почему там? Видно же, что туда идет только полный мусор.

— Думаешь, я не понимаю? — она свернула на детскую площадку, задумчиво качнула качели. — Но мне все твердили — снизь планку, много хочешь. Вот видишь, снизила и снова виновата.

Куда уж ниже-то… Не уверен, что есть место, где бывают подонки хуже, чем тот, что вчера ее обманул. То есть, бывают, конечно, но они уже не люди.

— Мне хочется быть с кем-нибудь, — она подняла голову к темному мартовскому небу и поморгала. Сквозь встрепанные волосы светил фонарь, и казалось, что у нее вокруг головы нимб. А вот на щеках блестели слезы, и мне это уже не нравилось. — Это нормальное человеческое желание, почему я должна чувствовать за него вину, как будто я кого-то ограбила, как будто это позорно!

— Это не позорно, — успокаивающе сказал я.

Мне хотелось, чтобы она поняла, что я на ее стороне.

Но она будто не услышала.

— Ну да, я не модель, и уже не в том возрасте… Но и такие выходят замуж, почему я не могу?

По-моему, она все еще спорила с подругой. Но я, в отличие от Оксаны, молчал и давал ей выговориться.

— Ты можешь, — кивнул я. — Ты хороший человек, Соня.